No pasaran! Они не пройдут! Воспоминания испанского летчика-истребителя - Франсиско Мероньо Пельисер
Каждый из инструкторов отвечает за подготовку пяти-шести курсантов, которых ему поручают обучать, воспитывать, прививать навыки летной дисциплины, обучать сложным приемам пилотирования на боевых самолетах, передавать свой многолетний опыт, учить ненавидеть противника в бою и с честью выполнять долг перед Родиной. В конечном итоге вместе с ними ему придется летать. При обучении инструктор должен учитывать характер каждого из нас, находить индивидуальный подход, прививать высокие моральные и боевые качества, необходимые для достижения победы в бою, а также иногда давать послабления и безжалостно наказывать за непростительные ошибки. И еще — добиваться нашей любви и уважения...
Все это и многое другое инструктор должен выполнить, не зная ни нашего языка, ни наших характеров, ни наших привычек. В этом ему должны помочь переводчики. Но и сами они не все хорошо владеют испанским языком, не говоря уже о знании авиационных терминов.
В первые дни нашего пребывания мы помогаем в сборке самолетов У-2, изучаем теорию полетов, аэродинамику, конструкторские особенности авиационных двигателей. И так, сменяя класс за классом, мы постепенно получаем знания, необходимые в нашей профессии. Наконец наступает день, когда нас допускают к полету с инструктором. Впервые мы переживаем эти совершенно новые для нас впечатления, о которых мечтали с самого раннего детства. От первого полета захватывает дух: моторы ревут, самолеты взмывают ввысь, и чувствуешь ощущение свободы и единения с машиной, которая беспрекословно слушается тебя! Постепенно что-то новое зарождается внутри нас — и без этого уже не видится дальнейшая жизнь. Так с каждым полетом все больше и больше мы чувствуем привязанность к самолетам, высоте и свободе. Это чувство стало частью нас. Так же, как и любовь к Родине, матери и любимой женщине, оно навсегда вошло в наши сердца.
В зависимости от своих способностей, курсанты делают семь, восемь или даже десять вылетов под контролем инструкторов. После этого их ждут еще более незабываемые впечатления от самостоятельного полета. Невозможно представить, что в небе только ты и ставший тебе родным самолет. Небольшое движение штурвалом — и самолет отклоняется в нужную сторону, повинуется тебе, подчиняясь твоей воле. Но и ответственность чрезвычайно высока. Малейшая ошибка может вылиться в настоящую катастрофу.
Постепенно начинает холодать. Утренние часы уже не такие приятные, а морозная свежесть, спускаемая с горных вершин Кавказского хребта, пробирает даже через теплые вещи. Полеты продолжаются в ускоренном ритме. Мы переходим на более быстрые и современные машины. Наступление республиканских войск у Гвадалахары побуждает нас еще с большим энтузиазмом относиться к полетам, вызывает сильнейшее желание поскорее обучиться профессии и приступить к выполнению боевых задач. Способности каждого курсанта проверяются на двух разных типах самолетов — бомбардировщиках и истребителях. После проверки инструкторы в зависимости от результатов распределяют курсантов в истребительную или бомбардировочную авиацию.
На летном поле в ряд выстроены самолеты, — поблескивая на солнышке, они ожидают своих летчиков. Среди них крошечные бипланы И-5, которые издалека напоминают игрушечные безобидные самолетики, и громадины Р-6, выкрашенные в темно-зеленый цвет, кажущиеся настолько тяжелыми, что трудно представить, как они смогут подняться в воздух. Постепенно опускается темнота, и воздух становится душным и влажным. Ощущение ночи вызывает чувство тревоги и беспокойства в ожидании чего-то нового и еще не известного. На сегодня полеты уже закончены, и грузовики, которые каждый день отвозят нас обратно в казарму, уже готовы к отправке. Но в этот момент откуда-то из-за горы появляются три самолета — еле заметных, но поражающих мощным ревом своих моторов. Вскоре они приближаются, становясь все больше и больше, и проносятся в бреющем полете прямо над нашими головами, поднимая дорожную пыль.
Словно связанные друг с другом, самолеты то взмывают вертикально ввысь, то, теряя скорость, входят в штопор и падают, стремительно приближаясь к
земле, снова набирают высоту, расходятся и сходятся и, сделав боевой разворот, возвращаются обратно к летному полю. Повторив несколько раз данный комплекс фигур высшего пилотажа, советские летчики на своих боевых самолетах (мы называем их «Поликарпов») заходят на посадку. Их полет тронул нас до глубины души. В эту ночь трудно заснуть: перед глазами постоянно мелькают образы трех самолетов из отряда «москас», вырисовывающие в небесной глади немыслимые фигуры.
ОКОНЧАНИЕ КУРСОВ
Наступил апрель 1937 года. Легкий горный ветерок приносит пьянящие запахи местных цветов, заполонивших горные луга и долины. Не зная здешней флоры, легко запутаться в ароматах кавказских трав, кустарников и цветущих деревьев, всем своим видом заявляющих о наступлении весны. Из Испании прибывают вести о том, что положение на Северном фронте с каждым днем становится все труднее и труднее, необходимо подкрепление. И сразу же принимается решение о создании группы для прохождения спецкурсов по скорейшему овладению профессией.
Занятия становятся более интенсивными. Многие мелкие, незначительные детали опускаются — остается только самое главное и важное. Нас окружают лишь нескончаемые задания и постоянные вылеты. Постепенно мы привыкаем к военным порядкам, установленным в летной школе, и становимся частью общего механизма, размеренного и точного как часы. Строгая дисциплина превращает нас в составные части единого аппарата, регулирующего все аспекты нашей жизнедеятельности и не оставляющего возможности на ошибку. Напряжение достигает своего апогея,
и порой кажется, что уже нет сил противостоять всему этому, стойко выдерживать установленный ритм. Но мы стараемся не потерять чувства юмора и не перестаем шутить. Однажды на занятиях по изучению строения авиационных двигателей преподаватель Кирианов, читая лекцию, говорит: «Товарищи, масло по трубопроводу подается в глубь картера». Затем со всем апломбом своего характера и твердостью в голосе он обращается к переводчику Шварцу: «Переводи!» Тогда Шварц говорит: «Масла па трубком падает на глубина картыра». Громкий смех распространяется по всей оборудованной для занятий палатке, сотрясая полог, а преподаватель смотрит на нас удивленным взглядом, не понимая, в чем же все-таки дело.
Вот наконец первая группа выпускников, успешно закончивших летную школу, покидает гостеприимную советскую землю. Но их дальнейшая судьба пока еще не известна. Куда их направят? На какой фронт? Наверное, одному Богу известно! Главное, что они
