Сорняк - Евгений Вторкин
— То есть зиму проще переждать в городе арсантов?
— Да кто тебя пустит обратно? Ты выбрал кочевой образ жизни и не захотел сосуществовать в безопасной тюрьме. Остался бы там, бед бы не знал. Но ты добровольно отказался от всех благ солнца и решил попутешествовать… Скажи, оно того стояло?
— Ну а ты бы себя добровольно посадил в золотую клетку?
— Не знаю. Скорее всего я бы…
— Нет! Ты сразу не отвечай. Обдумай всё хорошенько. Обмозгуй всё, пока мы будем сваливать из этого мрачного леса. Ну а как сядем перед костром, тогда подробно и без спешки выложишь всё на духу. Договор?
— Хм. Разговариваешь со мной как с маленьким… Хорошо, давай помолчим, раз ты так хочешь насладиться ночной тишиной.
Сорняк — Глава 45. Время отдыха
Море полученной информации утомило разум героя. И теперь он стремится отдохнуть и структурировать всю ту кашу, что поместили ему в голову. Герой понимает, что его ментальная сила на исходе, и чем больше он продолжает бодрствовать, тем сложнее ему контролировать расшатанные эмоции. Вот только поблизости нет безопасного места, где он сможет полноценно расслабиться и отдохнуть.
Когда мы перебрались через реку, отделяющую земли осквернённого леса от колкого леса, я почувствовал нежный хвойный аромат. Ведомые свежим воздухом, мы решили устроить привал. Расположились недалеко от моста — возле речного берега.
Из-за того, что Аймон всё ещё спал непробудным сном, мне пришлось самому добывать огонь, ударяя друг о друга специальные камни, которые любезно предоставил гном. Мне долго не удавалось разжечь костёр. Я много злился и психовал. Но в итоге оно того стоило. Потому как я сейчас наслаждаюсь изумительным вкусом плавленого сыра.
— Гимн, ты кулинарный гений! Сыр во рту так вкусно и горячо растекается…
— Мой отец любил всё поджаривать… даже уже готовую еду. Он объяснял это тем, что огонь сжигает всю гадость и делает продукты более чистыми. С тех времён у меня вот и появилась у меня привычка сидеть перед костром с палкой… Кстати, хочешь попробовать жареное вяленое мясо?
Гимн протянул мне ветку с нанизанным на ней шматком мяса.
— Нет, спасибо. Я предпочитаю сыр.
Я отломил от лежащего на коленях кругляка сыра небольшой кусочек и наколол его на палку, чтоб вновь опустить в пламя.
— Чад, мне как-то неловко, что мы трапезничаем только вдвоём. Может, твоего друга разбудим? Вдруг он тоже голодный?
— Нет. Ему сейчас полезнее выспаться. Когда я нёс его на плече, то слышал, как он жалобно бормочет во сне. Думаю, те ублюдки напоили его туманом из бутылки или другой ужасной гадостью.
— Звучит печально. Тогда пусть набирается сил… Ты, кстати, Чад тоже ложись спать, а я посторожу.
— Да, ты прав. Я и впрямь устал. Вот после трапезы воспользуюсь твоим предложением и попробую уснуть… Кстати, Гимн, ты Лан не видел? А то она уже давно улетела и не возвращается.
— Хах! Ну так фея спит уже давно. Она сплела гнездо у альва на голове и укрылась его волосами, будто одеялом. Выглядит забавно.
Наклонившись, я взглянул на лежащего в стороне от костра Аймона и сразу обнаружил фею. Улыбнулся и перевёл взгляд на плетёную корзину, что стояла недалеко от альва.
— Гимн, а на кой тебе столько редких трав? Ты ведь не алхимик. Да и ремеслом своим называешь писательство…
— Я их собирал не для себя.
— Ну, мне они тоже не нужны.
— Не для себя, и не для тебя. Я их собирал для грибного короля. Хочу после путешествия попросить тебя представить меня ему.
— Так мы ведь не скоро вернёмся. И ты всё это время собрался таскаться с корзиной, которая больше тебя? А ради чего вообще? Что ты хочешь от него получить?
— Хочу сделать его героем одного из своих произведений.
— Ага. Значит, присматриваешься к другим… Понятно. Меня одного тебе недостаточно…
— Чад, ты чего? Обиделся?
— Не-е-е. С чего бы вдруг… Я просто устал.
— Надеюсь, это правда.
Отвернувшись от костра, я попробовал разглядеть другой берег реки через ночную тьму. Где-то там простилается осквернённый лес с шипастыми деревьями векта. Я смотрел вдаль с тёплой ностальгией на место, которое раньше меня так пугало…
Вдруг я замечаю: на другом берегу реки небольшой огонёк, похожий на свет от факела. Осознав, что он движется в сторону моста, я напрягся и сразу сфокусировался на ощущении пространства. Хоть расстояние и приличное, но мне всё же удалось разглядеть «незваных гостей».
Это были те самые два заленокожих великана, которых я недавно видел в мёртвой деревне. Укутанный в шкуру зверя шёл немного впереди и указывал дорогу поднятым над головой факелом. За ним шёл раздетый по пояс орк и со скучающим видом разглядывал кровавые руны на своём предплечье, коими был покрыт весь его торс. Приглядевшись к татуированному великану, я заметил у него на плече ту девушку, что была с ними в деревне.
Если проследить за их взглядами, то сразу можно заключить, что они заметили наш костёр. Да и изначально я сглупил, когда решил разбить лагерь прямо возле моста. Всё сложилось таким образом, что наша встреча была неизбежна. Но это не страшно, ведь бежать я не собираюсь. Даже наоборот, во мне откуда-то появилась решимость спасти эту бедную девушку.
Поднявшись на ноги, я поднёс к губам палку с расплавленным сыром и поспешно засунул в рот остатки деликатеса. Хотел уже отбросить в сторону эту тоненькую палку за ненадобностью, но почему-то вместо этого сжал её в руке, словно любимый меч.
— Гимн, поспеши и разбуди Аймона. Скажи, что на меня напали орки.
— Аа-а⁈ Орки? Где?
— Поспеши.
Проследив взглядом за гномом и убедившись, что он уже приступил к выполнению моей просьбы, я расправил плечи и зашагал навстречу к оркам.
Знаю, что битва неизбежна. Но не понимаю, почему я сам так стремлюсь столкнуться с этой опасностью? Странно всё это. Особенно то, что я не просто не страшусь предстоящего сражения, а даже наоборот… предвкушаю его.
В прошлый раз, когда состоялась судьбоносная встреча, я не решился действовать и бросил девушку в беде. Но сейчас мне удалось перешагнуть через неуверенность в себе и без паники посмотреть вперёд.
Взойдя на деревянный мост, я остановился по центру, преграждая дорогу. Приняв максимально устойчивую позу, стал следить за приближающимся огоньком факела. Дождавшись, когда натужно
