Санин Евгений - Чудо - из чудес
— Я всю дорогу домой размышлял — рассказывать тебе обо всем этом или нет! — признался, закончив, Стас.
— Так я все равно бы узнала! — улыбнулась ему Лена.
— Каким это образом?
— А авторучка? Ты что — всю жизнь прятал бы ее от меня?
— Надо же, об этом я как-то и не подумал! – явно сетуя на себя за свою недогадливость, покрутил головой Стас.
А Лена обняла его и шепнула на ухо:
— Спасибо тебе, Стасик!
— За что?
— За правду. И дальше прошу — ничего никогда не скрывай от меня. Так же, как и я от тебя!
— Хорошо, ладно, — охотно кивнул Стас.
— Вот какой у нас Стасик, Горбуша! — обращаясь к вороне, похвалилась его Лена.
— Стасик кар-роший! Стасик позор-р!! Ур-р-ра! — отозвалась та.
— Совсем запутали бедную птицу! — засмеялся Стас, доставая из клетки Горбушу и гладя ее. — Она ведь не понимает ничего!
— Она? — возмутилась Лена, отбирая ворону и пуская ее немного полетать. — Да если хочешь знать, она понимает все! И вообще, не только птицы и животные, но даже растения и цветы многое понимают и чувствуют!
Не давая Стасу вставить ни слова, она, совсем как в далеком, их общем, детстве, зачастила:
— Не так давно был проведен такой опыт: ученые установили датчики на цветах. И стали впускать в оранжерею людей. Девять человек, проходя мимо цветов, гладили их, говорили всякие добрые слова. А десятый щипал, обрывал листья, ругал цветы. И что бы ты думал? В каком бы порядке не проходили потом эти люди, на остальных датчики реагировали нормально. А когда входил этот злой, неважно — третьим, пятым, десятым, безошибочно узнавали его и, судя по показаниям приборов, сжимались, словно люди от страха и боли. Да-да, именно боли! Потому что теперь точно доказано, что растения точно так же, как и люди, умеют чувствовать боль. А что же тогда говорить о птицах, рыбах, животных? Одно утешение, что любовь у них — жертвенная. И они с готовностью отдают себя венцу Божьего творения — человеку. Иное дело и тема для особого разговора, как безжалостно ведем себя по отношению ко всему живому мы, эти самые венцы творения?
Лена перевела дух и продолжила:
— А тараканы? Вообще, казалось бы, безмозглые существа! Но вот какую правдивую историю я однажды вычитала о них. Шел один человек по проселочной дороге. Глядит — глазам не верит. Из деревни через нее сплошным потоком тараканы текут! Через три дня вся деревня сгорела. И откуда они только могли это узнать? Больше того, рассказала я про это отцу. А он мне: «Ты, дочка, словно про меня говоришь!» Оказывается, однажды шел он из леса в лес и увидел, что вот так же через тропу из пруда уходят все раки. Через неделю приехали мелиораторы и осушили тот пруд. Видишь, тараканы да раки порою умней нас, людей! Все понимают! Что уж тут говорить о Горбуше?
— Горбуша кар-рошая! Икар! Икар-р! — тут же опустившись на плечо Лены, принялась клянчить ворона.
Стас улыбнулся, глядя то на нее, то на Лену и, перед тем, как отправиться на кухню за икрой, подытожил:
— Как бы там ни было, а неложно, говоря языком наших предков, глаголет священное Писание: «Всякое дыхание да хвалит Господа!»
2
— Вы что, уже поругались? — обрадовалась свекровь.
На четвертый день, в пятницу, пришли Олег с Ириной.
С ноутбуком.
И большими пакетами.
Пакеты они аккуратно сложили в угол.
И тут же принялись подключать переносной компьютер, который уже успели взять у Владимира Всеволодовича и настроить на редакторскую работу.
Они появились как нельзя вовремя.
За полчаса до возвращения Стаса.
И поэтому могли спокойно, без спешки перебросить с диктофона всю звуковую информацию на ноутбук.
Олег проверил ее и похвалил Лену:
— То, что надо! Отлично записано!
Голос Стаса звучал четко и ясно.
Так ясно, что сразу в комнате появилась свекровь и, оглядевшись, с недоумением спросила:
— А где же Стасик?
— Еще не пришел! — мгновенно отключая ноутбук, откликнулась Лена.
— Как это? Я только что слышала его голос!
Можно было, конечно, сказать, что ей это только послышалось.
Но лгать не хотелось.
Тем более в таком важном деле.
И Лена сказала, что это они пробовали, как работает диктофон, на котором был раньше записан разговор со Стасом.
Тем более, что это действительно была проверка.
— Как! — увидев, что Лена стоит рядом с включенным ноутбуком, возмутилась свекровь. — Ты опять за свое?! Тебе же врач категорически запретил телевизор с компьютером!
— Нет-нет! Я больше не буду… — испуганно отошла от Олега Лена.
— Это мы с Иришкой смотрели, а она только слушала! — пришел ей на выручку тот.
— Ну, это еще куда ни шло!
Свекровь успокоилась и любезно — хотя по глазам было заметно, что скромно одетые студенты не очень пришлись ей по вкусу — предложила, до прихода сына, чай или кофе.
Студенты в один голос робко попросили чай.
Лена вызвалась помочь свекрови.
Но та властно остановила ее:
— Занимайся лучше гостями! Не хватало мне еще доставшегося по наследству от бабушки китайского сервиза лишиться!
Свекровь вышла, и Лене осталось только беспомощно развести руками.
— Строго она с тобой! — сочувственно посмотрев на нее, покачал головой Олег.
А Ирина вздохнула:
— И все равно это лучше, чем вообще без свекрови и тещи!
Лена вспомнила, что они детдомовские, и нет у них ни пап, ни мам, ни бабушек с дедушками…
Одна радость, что будут теперь дети.
А у них со Стасиком все еще могло быть наоборот…
Правда, когда она передала ему в первый же день его возвращения из Лондона все, что сказал врач, он успокаивающе сказал:
— Ты только не расстраивайся! Как Бог даст, так и будет!
— Ой, Стасик! — вдруг вспомнила тогда она. — Ведь скоро Великий пост!..
— Точно… — согласился он.
И наутро за завтраком слегка смущенно сказал родителям, что им с Леной в комнату срочно нужен второй диван.
Желательно складной, чтобы не занимал много места.
— Вы что, уже поругались? — обрадовалась свекровь, но тут же взяла себя в руки и деловым тоном хозяйки в доме уточнила: — Зачем он вам?
— Понимаете, скоро Великий Пост, — начала было Лена. — И мы, как православные люди, должны…
— Еще чего! — возмутилась, сразу все поняв, свекровь. — Перво-наперво, вы — люди молодые. И никому ничего не должны. Разумеется, кроме вырастивших вас родителей! Хотя бы добрым к ним словом, благодарностью и вниманием. Сережа, скажи им, как врач, что природа должна брать свое. И что это, в конце концов, может пагубно сказаться на здоровье Стасика! На учебе, творчестве. И — даже его психике! Уж коли на то пошло, то вам тогда вообще лучше жить в разных комнатах!
— Может, в разных городах или даже на континентах? — нахмурился Стас.
Сергей Сергеевич поначалу занял их сторону.
Но спорить с женой перед началом трудного рабочего дня — у него была запланирована сложнейшая операция очередному безнадежно больному пациенту — не стал.
Он только жестом показал Стасу: не переживай, как-нибудь ее уговорим!
— Когда уговорим? — в сердцах спросил Стас, когда они с Леной ушли в свою комнату. — Слушай, а давай часть монет продадим и сами купим?
— Да ты что? Никогда! — испугалась Лена. — Они же помогают тебе обдумывать свою книгу! Я читала, что когда Алексей Николаевич Толстой писал роман «Петр Первый», он весь кабинет заполнил предметами той эпохи. И они помогали ему как бы погружаться в нее…
— Ну хорошо, забудем пока про монеты, — согласился Стас. — Давай помолимся, и, как научил меня папа, предадим все в Божью волю. Если это Ему угодно, то он не оставит нас!
И надо же — не оставил!
Когда Стас пришел домой, Олег с Ириной развернули пакеты и вернули костюм со свадебным платьем.
— Да вы что? — удивился Стас. — Мы же вам их подарили!
— Нет, — решительно отказались они. — Мы так не можем. Воспользовались на роспись и венчание — и все!
Олег с Ириной ушли.
