Алексей Иванов - Неся гнев Корусанта
- Может уже перейдем к...
Парень обреченно перевел взгляд с экрана на нее. Девушка тут же чертыхнулась про себя и раздраженным голосом назвала дату рождения. С облегчением вписав данные в протокол, парнишка продолжил:
- Место рождения?
- Сирена, система Альфариус.
- Место работы?
- Безработная. Воспитываю дочь.
Следователь едва заметно тяжело выдохнул. Судя по всему, у него были очень большие сомнения по поводу отсутствия заработка у допрашиваемой, но сделать он ничего не мог - запрос в другую часть Галактики можно было ждать месяцами.
Отодвинув от себя клавиатуру, офицер развернулся в сторону тви'леки.
- Не для протокола: ложь не принесет ничего хорошего.
- Я в данный момент безработная! - по слогам процедила Ранна. - Сколько может продолжаться этот фарс? Давайте уже быстро запишем мои показания, чтобы я смогла вернуться к дочери!
- Я понимаю ваши...
- Ничего вы не понимаете!
- У меня тоже есть дочь, которую я порой не вижу месяцами, - меланхолично заметил в ответ юноша. - И все потому, что каждый день торчу на работе. Поверьте, я знаю, о чем говорю.
- Простите, - резко повысила голос девушка. - Но вашу дочь не увозила скорая в тяжелом состоянии и...
- Нет. Но это не значит, что я не волнуюсь за нее и не хочу поскорее увидеть, даже не зная, где она сейчас и что делает. Ей три года, а "папой" она называет моего отца, - устало ответил офицер, закуривая. - А я сижу здесь и работаю. И формальности - есть формальности. Поэтому, давайте побыстрее закончим с ними, чтобы каждый из нас мог вернуться к своим детям, хорошо? Ругаться со мной бесполезно - не вы первая, даже не десятая, за сегодня.
Тау'Лика лишь едва заметно скрипнула зубами.
- Итак, - офицер вернулся к терминалу. - Судимости?
Глава 29
Пустота внутри. Она словно нефтяное пятно посреди залива - с каждым мгновением растет все больше и больше, ненасытная и неумолимая, захватывая в свои липкие, жирные объятия все, до чего дотянется, и словно раковая опухоль убивая малейшие шансы на спасение. И от нее не скрыться и не спрятаться, не выжечь огнем и не отгородиться. До тех пор, пока она не заполнит все кругом, пока не начнет сытно и довольно урчать, требую еще и еще.
Проклятые испытания. Проклятый призрак. Проклятая планета. Кид вновь едва мог волочить ноги, двигаясь вперед. Еще одной ловушки ему не пережить - это он знал точно. Но это и не было важно. Если бы год назад ему сказали, что придется надрываться ради некой абстрактного цели, ради призрачного шанса хоть раз сделать что-то правильно и спасти ребенка, которого толком не знал, то лейтенант 327-го корпуса рассмеялся бы рассказчику в лицо. Если на свете и был приз в номинации "Самая полная дерьмом жизнь", то без сомнения молодой клон забрал бы ее себе, на полкорпуса обойдя ближайших конкурентов. Последняя проверка призрака. Это было просто не честно. Удар кувалдой под дых. Хотя, даже не так. Его словно ударили кувалдой под дых, потом обрили яйца ржавым серпом, пару раз прокололи глаза, изнасиловали, выстрелили в голову, а потом вывесили ее самую на стену, как трофей, вместе с другими такими же неудачниками.
В памяти до сих пор отчетливо звучал голос Натана. А еще голоса остальных, убитых им за время пути. Сколько же их было? Несколько десятков? Сотня? Господи, да у бывалых маньяков не набиралось столько! На Земле, да что уж греха таить - в Империи тоже, какого-нибудь гражданского с таким "послужным списком" укоротили бы ровно на голову. Так сколько их было? Кид уже не мог сказать конкретно. Все слилось в одно - непрекращающийся поток боли и страдания. Только сейчас он отчетливо осознал, что уже сыт по горло. Война и Восстание, ситы и джедаи, имперцы, мандалорцы, повстанцы и прочие личности, не сумевшие ужиться в одной Галактике - пусть все это горит в адском пламени. Пошли они все. Если до этого ему было страшно - страшно менять свою жизнь, страшно оказаться один на один с обычной рутиной, страшно попытаться влиться в общество, то теперь...Теперь клон, уставший и побитый жизнью, готов был однозначно заявить: "Он сыт по горло". Больше никаких подработок у смерти на побегушках. Может об этом и говорил Натан? Может...может давно преданный им друг хотел показать, насколько жизнь 47-го была неправильной до этого? В голову внезапно закралась неожиданная мысль о том, что ему осталось не так уж и много! Сколько отведено клону? Лет сорок пять? При нынешнем развитии медицины - максимум пятьдесят. Итого: тридцать или тридцать пять, при пятнадцати прожитых. А перспективка-то мрачная.
Кид слабо усмехнулся. Тридцать лет? Кого это сейчас волнует? Быть может жить ему осталось до ближайшего поворота или очередного зала. Он столько раз был свидетелем смерти своих братьев и прекрасно понимал, что никто не будет спрашивать о его дальнейших планах и предпочтениях. Клоны никогда не любили говорить о будущем, четко осознавая, для чего они созданы. Какой смысл мечтать, если до "дембеля" доживает едва ли каждый сотый? Сколько его братьев из первой партии остались в живых? Треть? Четверть? А сколько из них все еще в строю? Не ранены и не изувечены, способные двигаться и при всех конечностях? Сколько их? В 327-м таких набиралось от силы пара-тройка тысяч. Тех, кто прошел войну от начала и до конца. А сколько пережило резню на Кашиике? А осаду Мандалорского сектора? Кто не словит плазмы от какого-нибудь голожопого повстанца ближайшие двадцать лет или не расщепится на молекулы при взрыве Звезды Смерти и сотни других звездолетов? Самое смешное, что они это понимали. Билет в один конец - судьба пожизненного и посмертного солдата. И кому это нужно? Старому ситу на троне? Или его обрезанному человеку-граммофону? Кто хоть единый раз вспомнит их, обычных солдат, добрым словом? Может благодарные имперские граждане, чьи планеты они защищали от сепаратистов? Или те несчастные, которых они вытаскивали из рабства конфедератов?
Огни на стене вновь колыхнулись. Это конец.
- Пора заканчивать с этим балаганом, - тихо прошептал вслух клон.
Он вышел в широкий освещенный огнями зал. Уже что-то новенькое: ни тумана, ни угрожающих теней на стенах, ни даже пыли и грязи - все чисто, цивильно, и лишь густая сеть труб на потолке, ведущая прямиком в центр, несколько омрачала картину. Посреди комнаты стояла большая прозрачная колба с жидкостью, которая слабо мерцала бледно-голубым светом. Внутри нее виднелся человеческий силуэт в позе эмбриона. Кид огляделся по сторонам: ни ловушек, ни охраны. Только сейчас он заметил, что стены зала были обшиты металическими листами, в контраст с грубо обработанным камнем из прошлых помещений. Даже воздух казался здесь не таким уж затхлым и давящим.
Кид осторожно подошел поближе к главной достопримечательности - инкубатору, на подобии того, в котором он сам недавно болтался после "приземления" яхты лорда Канна. Но были и отличия. Края колбы оказались полностью исписаны некими руническими символами, которые ни сколько не потеряли своей четкости за многие тысячелетия. При его приближении, пузырьки воздуха внутри капсулы забились активнее, словно чувствуя угрозу от пришельца. Солдат медленно приблизился к емкости, пытаясь разглядеть тело внутри.
- Kha Sim Tau! - резко раздалось откуда-то сбоку.
47-й перевел уставший взгляд в сторону звука. Рядом с колбой спокойно расположился древний-предревний дискообразный голопроектор, еще минуту назад стоявший с олимпийским спокойствием. Теперь же перед ним предстала голограмма существа. Весьма занятного гуманоида с тонкими руками и ногами, вытянутой головой, и глазами по бокам черепа. Существо хмуро разглядывало вторженца, скрестив руки на груди.
- Вау, - без энтузиазма выдал клон. - Раката.
- Náviï Lôss-kátun! - вновь произнес древний пришелец.
- Моя твоя не понимать, - отмахнулся от назойливого гуманоида Кид, отвернувшись в сторону колбы.
- ספר לזר, - не унимался ракатанец.
- Это что, иврит?!! - округлил глаза клон, едва не рухнув на пол от неожиданности. - Издеваешься?!!
- Mhaghal thjerda lisghkwa!
47-й еще несколько секунд удивленно рассматривал назойливого собеседника, но тот наотрез отказывался издать нечто разборчивое или хотя бы знакомое. Кто бы мог подумать...
- Хрен с тобой, - тихо выдохнул бывший солдат, продолжая свои попытки рассмотреть пленника колбы. - И что мне делать?
- Dåę ÿtå œùkñçìk!
- Полл! - неуверенно окликнул призрака 47-й, не обращая внимания на вынужденного собеседника.
- Nælíagh vítælí ćhændémæs.
Клон перевел взгляд на голограмму, которая с невозмутимым видом продолжала докапываться до него. Похоже, что пока этот осколок древности не подберет нужный язык, дальнейшее продвижение натыкалось на некоторые трудности.
- Ты ИИ?
Ракатанец издал совсем уж мозгодробительную комбинацию звуков, напоминающую одновременно и шелест листьев, и треск углей, и что-то совсем ни на что не похожее. В общем, неважный из него собеседник.
