Запах снега - Юрий Павлович Валин
Вблизи замок оказался просторнее. Ква и егерей узнали с башни и ворота распахнулись без промедления. Сани заползли внутрь, немедленно поднялся шум, крик, посыпались расспросы. Лаяли наглые пушистые собаки. Сверху, с галереи, глазели любопытные дети, их кто-то пытался оттащить от парапета. Квазимодо отвечал всем сразу, потом направился к вышедшим во двор двум очень хорошо одетым женщинам. Отдуваться с любопытсвующими пришлось егерям. Ито, похоже, не на шутку перепугалась. Ёха уже не соображал — совсем ему нужно онеметь или наоборот? Лишь Дженни держалась с достоинством. Лит тоже старался улыбаться, отвечал на вопросы о дороге, о том, какой торг в Дубнике, и не началась ли война. Еще сложнее пришлось Малому — женщины удивлялись и умилялись малолетнему путешественнику, наперебой совали сладкие сухарики и сушеные груши. Мужественный Малый был готов зареветь.
Вдруг окружающие слегка угомонились — к саням направлялись те две нарядные женщины и мужчина в добротном дублете.
— Добро пожаловать в «Две лапы», — сказал мужчина. — Я Энгус, управляющий…
Нужно было что-то ответить, но у Лита язык отсох. Пялился, как полный невежа, на ту женщину, что чуть позади стояла. Удивительно стройная, в плаще, щедро отороченном куньим мехом. Глаза почему-то повязкой из черного шелка закрыты. Но не в глазах дело. Красивая она была. Просто нечеловечески. И плащ, и повязка ощутить ту красоту не мешали. Ой, спаси боги! Жаром и слабостью ноги и руки сковало. Сомлел углежог. Нет, не совсем от слабости, кое-где тело и наоборот среагировало.
— С дороги мы, простите за вид и неучтивость, — из последних сил прохрипел углежог, надеясь, что обращается к управляющему.
— Сейчас пройдет, — сказала женщина пониже ростом, и понимающе тронула Лита за плечо. — Присядь, воин.
Лит плюхнулся на мешок с овсом и благодарно глянул на добрую леди. Видят боги — эта тоже была красива. Чуть постарше, темноглазая, с гладким нежным лицом. Пусть и не дурел как баран, когда на нее смотрел, но тоже…
— Этот малыш, да? — дама смотрела на Малого. — Очень похож.
Малый заморгал, и на всякий случай протянул красивой леди сушеную грушу:
— Са-Са…
— Спасибо, милый, — дама ответила учтивостью на учтивость — грушу взяла, а взамен дала красивую печенюшку.
Малый заулыбался.
Краем глаза Лит видел, что Ёха стоит как замороженный, Ито, совсем пожелтевшая от ужаса, вцепилась в него изо всех сил. Оба старались не смотреть на даму с завязанными глазами.
— Так, овес сгружаем. Двое саней оставляем — там всё для замка. Ёха, глефу и пожитки забирай… — засуетился, распоряжаясь, одноглазый.
— Ква, вы бы хоть пообедали, — сказала спокойная красивая леди по имени Флоранс.
— Простите, моя леди. Сейчас же едем. Теа не поймет, если я еще здесь задерживаться вздумаю.
— Не буду настаивать. Теа, несомненно, важнее любого обеда, — улыбнулась темноглазая. — Езжайте, за гостей не беспокойтесь.
Сразу все стало на свои места. Лит подхватил мешок. Подумаешь, женщины красивые. Видали мы и красивее.
Это, конечно, вранье — красивее той в повязке, никого быть не могло.
— Ничего, парень, привыкнешь, — мимоходом сказал высокий кудрявый мужчина, затаскивающий в амбар второй мешок.
— Так я что? Я ко всему привыкаю, — пробормотал Лит.
Мужчина засмеялся:
— Ты ж с Ква ходил. С ним и вправду ко всему привыкнешь.
Ква ухватил вожжи, оглянулся:
— Дженни, вы располагайтесь. Завтра увидимся. Не сомневайся, мы тут рядом — пешком прогуляться можно.
— Конечно, — как-то скучно сказала Дженни. — Мы подождем.
Ёха, таща за собой узкоглазку, залез в сани и шепотом сказал:
— Слушайте, нам здесь оставаться нельзя. Здесь ведьмы пострашнее Тинтаджских.
Квазимодо хихикнул:
— Не дури. Здесь ты в полной безопасности.
— Так клянусь — я ведьму чую. Коварную.
— Ведьма здесь одна — это я, — Дженни нагнулась к саням. — Слазь, уж мы с Ито тебя как-нибудь защитим. Если ланон-ши вообще на такого дурака внимание обратит.
— Что за зверь эта ланон-ши?
— Я тебе дам «зверь»! Слазь, люди торопятся.
— Так объясните хоть!
— Объясню. Не трусь, северянин.
Обвинения в трусости Ёха, понятно, перенести не мог. Слез, расправил плечи:
— Я вообще-то за вас волновался.
— Завтра расскажешь, — ухмыльнулся Квазимодо.
Сани выкатили за ворота. Следом выскочили серый дымчатый пес и верткий черноголовый коротышка. Пес, гавкнув для порядка, нырнул обратно во двор, коротышка затрусил рядом с санями:
— Ква, мне к Аше идти?
— Нет, ты там наплетешь невесть чего, — обеспокоился Квазимодо. — Ты бы лучше чуть позже приходил.
— Еще чего! — возмутился коротышка. — Дело тонкое, деликатное. Вдруг утешить нужно будет?
— Ну, вообще-то у Аши муж для утешения есть, — заметил Квазимодо, подстегивая лошадей.
— А я друг!
— Ничего не говорю, — согласился Ква. — Езжай с нами. Заедем за Теа, потом к Аше. Чтобы разнобоя не было.
— Это правильно, — коротышка, наконец, застегнул свою белую дубленую курточку и плюхнулся в сани к Литу и Малому. — Вот же дитё, сразу можно сказать — их порода. Даже не скажу, на кого больше похож — на мать или на нашу Ашу.
— Ты его маму знал?
— Как тебе сказать, — коротышка задумчиво поскреб две дырочки, что заменяли нос на его чудном лице. — Видел я ее пару раз. Запоминающаяся женщина. Но сказать, что знал хорошо — совру. Кстати, меня зовут — Мин, — коротышка протянул короткую руку.
— А я Литом зовусь, — углежог пожал крепкую четырехпалую ладошку. — Извини, из каких племен будешь?
— Дарк я. Полумирный, — не без важности представился шустрый коротышка.
— Понятно. У меня хороший знакомый из бубахов. Не родственники?
— Дальние. Я полукровка. Маменька была из брауни. А родитель — из холмовиков.
Про холмовиков Лит никогда не слышал, но, на всякий случай, уважительно кивнул. Мин засмеялся:
— Холмовиков ты не знаешь. Далеко на юге обитают. Устрашающе воинственное племя. Ну, я, конечно, поспокойнее буду. Хотя до артиллеристов дослужился.
— Наверное, важная должность. А я просто углежог. Ну, еще кое-кем поработать могу.
— Не скромничай, Лит, — с передних саней крикнул Квазимодо. — Ты много что можешь. А ты, Мин, не смущай людей своей мудреной артиллерией. Про нее еще меньше, чем про холмовиков слышали.
— Знающие понимают, — важно сказал Мин и подмигнул Литу. — Между прочим, здесь бродячих шпионов уже давным-давно ждут. Теа такая злая, что я подходить боялся. Укусит, того и гляди.
— Да пусть хоть совсем меня загрызет, — откликнулся Ква и снова подхлестнул лошадей.
Теа грызть одноглазого не стала. Хотя удушить вполне могла. Супруги молча сжимали друг друга в объятьях, четверо рыжеволосых, полураздетых детишек с визгом взбирались на отца.
Лит подхватил на руки Малого и они вместе с Мином отошли за недостроенный дом.
— Хорошая штука — любовь, — задумчиво сказал дарк. — Не всем, конечно, так везет. У тебя-то как с чувством?
— Не знаю. Наверное, никак, — пробормотал Лит.
— Ничего. Мы еще молодые, — утешил полукровка.
— Твоя правда, — согласился Лит, — полумирный дарк оказался свойским парнем.
Разглядывали недостроенный дом. Мин со знанием дела объяснял, что весной предстоит доводить крышу. Лит и Малый внимательно слушали. Дом был задуман просторным, под стать благородному званию шпиона. Лит спросил, почему на отшибе строить начали? Полукровка пояснил, что решили не тесниться. Долину сообща охраняют — тут и мышь чужая не проскочит. Да одноглазый с женушкой и сами кого угодно уделают, им только попадись.
За домом раздался хрипловатый голос — Теа загоняла раздетых отпрысков в дом.
— Наобнимались, — сказал Мин. — Пойдем к ним.
Ква с женой шли навстречу.
— А я тебя, парень, знаю, — улыбалась Теа.
— Да, леди, вот явились мы незваными, — смущенно сказал Лит.
— Перестань. Спасибо, что мужа моего наконец домой приволок…
В теплой части дома было всего две комнаты. Лит сидел с Малым на коленях. Служанка поставила кружку с душистым отваром. Рыжеволосые дети толпились кругом, разглядывали Малого,
