Перец и соль - Говард Пайл
Петер шел все дальше, сбивая дорожную пыль в маленькие облачка, поглядывая то вправо, то влево, то перед собой, и все радовало его. А облака на небе напоминали ему белых овечек на голубом лугу.
«Если бы эти облака и вправду были овцами, а овцы принадлежали мне, я был бы самым большим богачом в здешних местах», — мечтал Петер.
Но облака оставались облаками, а Петер бедняком; и все же настроение у Петера от этого не портилось. Он продолжал весело насвистывать, потому что даже представлять себе подобные вещи было очень приятно.
Когда время начало приближаться к полудню, Петер подошел к городу. Впереди уже можно было разглядеть красные крыши и шпили, выглядывающие из-за гребня ближайшего зеленого холма.
К этому часу в животе у Петера урчало от голода, он мечтал о куске хлеба с сыром. Вдруг, проходя мимо большого камня, который стоял на развилке двух дорог, Петер услышал странный шум. «Клик-клэк!» Петер обернулся, и — подумайте только! — каменная глыба отвалилась в сторону, будто отворилась дверь, и на свет вышел маленький старичок, одетый в черный бархат.
— Здравствуй, Петер, — сказал он.
— Здравствуйте, господин, — ответил Петер и снял шляпу, потому что одного взгляда на старичка было достаточно, чтобы признать в нем важную особу.
— Нельзя ли с тобой сторговаться и получить яички, которые ты несешь в корзинке? — спросил старичок.
Конечно, Петер охотно их продаст. Интересно знать, сколько господин собирается заплатить за них?
— Я дам тебе вот это, — сказал старичок и вынул из кармана маленькую черную бутылочку.
Петер взял бутылочку и стал вертеть ее в руках так и сяк.
— Конечно, это очень хорошая маленькая бутылочка, но она не стоит столько, сколько корзинка с яйцами, — сказал Петер.
— Вот как? — удивился старичок. — Ты говоришь как форменный простофиля. Никогда не суди ни о чем и ни о ком только по одному виду. Скажи мне, чего бы тебе сейчас хотелось?
— Я бы хотел, — признался Петер, — вкусно пообедать.
— Отлично! — сказал старичок и вытащил пробку из бутылки.
И сейчас же из бутылки вылезли два высоких человека. Они были одеты в голубые ливреи, расшитые золотом.
— Что прикажешь, хозяин? — спросили они своего господина.
— Хороший обед на двоих, — заказал старичок.
И не успел он это сказать, как перед ними уже появился стол, накрытый белой скатертью. И стол этот прямо ломился от вкусных блюд, которые впору было подавать на обед королю. Петер и маленький господин набросились на угощение и отвалились от стола, когда наелись досыта. После этого двое слуг убрали стол и остатки яств в бутылку, влезли в нее сами, — и маленький господин закрыл бутылку пробкой.
— Да, — сказал Петер, — я согласен менять свою корзину с яйцами на эту маленькую черную бутылочку.
Петер и черный господин ударили по рукам, и сделка состоялась. Петер отправился домой, а маленький человечек вернулся снова в свою гору, и каменная дверь закрылась за ним. Он унес с собой корзину с яичками, и уж что он там с ними делал — ни Петер, никто другой вам не скажет.
А Петер поплелся восвояси. День становился все жарче, и он изрядно устал.
— Хотелось бы мне не идти, а скакать на красивой белой лошади, — сказал он и с этими словами вынул пробку из бутылки. Хлоп! И тут перед ним снова появились двое слуг.
— Что прикажешь, хозяин? — спросили они Петера.
— Не приведете ли мне хорошего белого скакуна? — попросил их Петер.
И только сказал — на дороге перед ним появился белый конь с длинной гривой и шелковым хвостом. На морде коня блестела серебряная уздечка, на спине красовалось седло, украшенное драгоценными камнями. Подковы на его копытах были из чистого золота — одним словом, скакун был выше всяких похвал.
Петер взобрался на своего чудесного коня и поскакал к дому, как будто он был знатным господином. Каждый, кого он встречал на своем пути, останавливался и смотрел ему вслед.
«Посмотрите только на Петера!» — кричали люди. А Петер преспокойно ехал мимо, гордо подняв голову. Он отлично понимал, какое внушительное зрелище собой представляет. Так он добрался до дому.
— Что ты выручил за яички, сынок? — спросила его матушка.
— Я выручил бутылочку, — ответил Петер.
Когда матушка услышала это, она было подумала, как и все в округе, что у Петера «не все дома». Но, когда она увидела, что это за чудесная бутылочка, она тут же передумала.
С этих пор чего бы ни пожелали Петер и его матушка, все у них появлялось, потому что двое слуг из бутылочки мигом им это доставали. Они украсили дом золотом изнутри, а снаружи выложили печные трубы серебряными кирпичиками, так что никто не мог пройти мимо их дома не залюбовавшись. Петер с матушкой стали одеваться в шелк и бархат, и соседи стали кланяться им ниже, чем раньше. Одним словом, Петер стал богачом и возгордился этим.
Однажды утром он сказал матушке:
— А не пойти ли мне во дворец посвататься к королевской дочке?
И матушка, хотя ничего ему не ответила, про себя подумала, что ее сынок вполне достоин стать королевским зятем.
Петер надел свой самый красивый наряд и, оседлав самого породистого скакуна, отправился во дворец.
Тук-тук-тук! — постучался Петер в ворота, и молодая служанка открыла ему дверь.
— Король дома? — спросил ее Петер.
Да, король дома и просит Петера подождать его в гостиной. Петер прошел в королевские покои, и король не заставил себя долго ждать. Он вышел к Петеру в своем лучшем халате, в серебряных шлепанцах и золотой короне.
— Как тебя зовут? — спросил король.
— Меня зовут Петер.
— Что же привело тебя во дворец, мой славный подданный? — милостиво спросил король, потому что по нарядной одежде Петера принял его за знатную особу.
— Я хочу посвататься к вашей дочери, — объявил Петер без обиняков.
На это король ответил:
— Хм-хм!
И разговор было прервался.
Но потом король вспомнил, что свататься к дочери он разрешает только тем знатным и богатым женихам, которые могут принести своей невесте в подарок корзину, полную алмазов, топазов, изумрудов, жемчуга и прочих драгоценных камней. Таким образом король решил избавиться от Петера.
Но сделать это было не так-то просто.
— И это все, что требуется от жениха? — переспросил Петер. — Ничего не может быть проще!
Он вышел из дворца, зашел в каштановую рощу, что росла на заднем дворе,
