Пожарский-2 - Владимир Олегович Войлошников
Девка — как её? Виктория, вроде? — прошипела:
— Вы ещё пожалеете!
— Как же! — усмехнулся Кузьма. — Бежим жалеть, аж сапоги теряем!
Альв встал, помятый и растерявший весь свой лоск. Ушёл, не оборачиваясь. Девка убралась за ним.
— Скатертью дорожка, — выплюнул им вслед Кузьма.
Не знаю, что подумали уборщики, увидев эту парочку, но больше нам никто не мешал. Я обработал весь десяток камней, пять штук сразу отдал Кузьме:
— Прими в структуру.
— А остальные?
— Себе оставлю. К Горушу пойдём — попробую в накопитель встроить.
— Сбивать приём маны не будут?
— Вот и посмотрим. Но вообще — не должны.
Дома нас ждали. Во флигеле, удостоенный Пахомом приглашения на чай с пирогами, сидел юрист Талаев. Или долго сидит? Проголодался, поди?
При виде нас пирог бросил, подскочил, давай кланяться.
— Ешь сиди, что уж за столом прыгать. Я вскоре буду, — решил я переодеться в менее официозное домашнее. Да и не люблю я, когда куски бросают, а этот дядька при мне есть точно не сможет.
Вернулся — точно. Всё успели: стол пустой, чистый, бумажечки разложены и Талаев с Пахомом сидят, торжественные, как на похоронах.
— Ваша светлость! — Талаев протянул мне листки. — Запрос о проведении экспертизы на разумность артефакта удовлетворён. Процедура назначена на завтра.
— Быстро как.
— Да они сегодня хотели! Приказные-то. Но начальник их сказал, что по отношению к князю подобная скорость является неприличной и вообще, торопливо только блох ловить надо, поэтому всё размеренно: завтра. И сразу же после экспертизы состоится заседание суда.
— А все остальные следственные мероприятия, типа, уже проведены?
— Нет, на самом деле. Но запрос в Судейский приказ о проведении процедуры установления принадлежности артефакта в соответствии с указом Рюрика возымел воистину магические последствия. Они буквально затребовали назначить заседание немедленно после процедуры. По-моему, судьи просто хотят посмотреть на разумный меч. И я их понимаю. Считалось, что все разумные артефакты погибли в Великой Магической войне. Полуразумные — те встречаются, но крайне редко.
— Так экспертиза-то ещё не прошла? — хитро подначил Кузя. — Откуда им знать, что я весь разумный, а не полу?
— Я дал понять, — Талаев тонко улыбнулся, — что сомнений в вашей разумности крайне мало.
— Ты, главное, завтра особо не выступай, — предупредил Кузю я, — а то завернут тебя в этой экспертизе за длинный язык.
— Нет-нет, ваша светлость, — поспешил разуверить меня Талаев, — там всё автоматизировано.
— Так что? Можно дурить? — уточнил Кузя.
— Прошу вас — умеренно. Неуважение к суду и государственным структурам может поставить нас в сложное положение.
Да уж, эти могут. Отродясь занудными докучками были.
— Так что там? Во сколько?
— Экспертиза назначена на девять утра. Такси мы заказали, — Пахом сурово кивнул, — я буду встречать вас на месте.
Потом ужинали. После ужина явился Фёдор, докладывал о выезде в возвращённое имение.
— Я бы, ваша светлость, дельного управляющего туда подобрал вместо того прощелыги, что сейчас там сидит.
— Вот и займись, подыщи. Отчитывается пусть тебе, — мне реально нравилось, с какой скоростью и в какую сторону преображается городской особняк. — Тебя назначаю старшим управляющим. Жалованье повышаю до тысячи двухсот рублей за месяц, по усердию — премия поверх. Дел у тебя уже, считай, прибавилось, а в скором времени, — я сильно на это надеюсь, — прибавится ещё больше. Сюда тоже помощника подбери, часть забот на него переложишь. Шофёра, скоро у нас свой экипаж будет. В имение полный штат нужен, всё в порядок привести потребно, чтобы самому приехать приятно было и гостей привезти не стыдно. Деньгами не разбрасывайся, но и не жмотись. У Пожарских служить должно быть престижно. Всякую шваль не набирай.
— Будет сделано, ваша светлость.
ДЕЛА ЭКСПЕРТНЫЕ
Вечером, а потом и утром мы с Кузьмой долго обсуждали, в каком виде ему лучше в Судебный приказ ехать. Сошлись на том, что человеческой формы лучше до последнего избегать, так что из дома я вышел с фибулой, приколотой к лацкану пиджака.
Первым делом направились на экспертизу. Комната для определения разумности не впечатлила меня вообще — большая и пустая, как столовая, из которой всё вынесли. Посередине — кресло, очень простой стол и невысокое прямоугольное возвышение (полагать надо, для крупных предметов). Лаборант, бледный, как умертвие, попросил:
— Ваша светлость, положите, пожалуйста, исследуемый предмет на стол, после чего все мы покинем помещение.
— Да он, в общем-то, и сам может.
Кузя откололся от пиджака и полетел на стол.
— Простите, в приказе на экспертизу указано, что освидетельствуемый предмет — меч?
— Это меч, — согласился я.
— Но… я думал, меч обычно чуть крупнее размерами.
— Я тоже думал, что покойники лаборантами не работают, — скрипуче отозвался Кузьма и превратился в каролинг. — Так лучше?
— Э-э… это он говорит? — недоверчиво посмотрел на меня лаборант.
— Я это, я говорю! — насмешливо ответил Кузя. — Заводи давай свою шарманку, надоело тут лежать.
— Действительно, — деловито подключился Талаев, — Высший суд ожидает нашего прибытия. Давайте приступим.
Мы гуськом вышли из комнаты, закрыли дверь и построились у большого окна (внутрь этой комнаты направленного) с очень толстым стеклом.
Лаборант встал перед небольшой панелькой с вмонтированным в неё зеркальцем размером с ладонь, нажал большую синюю кнопку, нечто принялось гудеть и как будто вибрировать, попискивать и пощёлкивать.
— Что-то я не пойму, — лаборант постучал по зеркальцу, — испортилось, что ли?
— В чём дело? — тут же подозрительно уточнил Талаев.
— Да вот. Должно
