Властелин островов - Ростислав Александрович Марченко
Ночью, к сожалению, поспать не удалось, однако к утру сломались все, и полный расклад по обстановке на острове я имел.
Первым сдался старший из стражников. Я осторожно намекнул на защиту семьи положительно зарекомендовавших себя людей… и он потек как водопроводный кран. Собственно, на его месте мне и самому было бы страшно оказаться, при шестерых детях, младшему года нет. Мужик по итогам даже заплакал, хотя тряпкой не был явно. На миру, конечно и смерть красна, однако, когда смерть медлит, конечно, хочется жить и дальше и очень страшно становится умирать. Особенно если что-то держит на свете.
На идиотские вопросы про тайные ходы и тому подобный бред времени я не тратил. Поначалу, главным было поломать жертву психологически, и после того как она начнет говорить, только подсказывать темы.
– Сколько воинов в Замке?
– Сейчас? Может быть даже сто, может чуть больше. Около того. Не знаю. – Лупал глазами стражник.
– Конные?
– Нет, боевые кони это не для островов, сэр. Два десятка хороших коней есть, или около того.
Паразитное словосочетание «около того» мужик любил. Но он хоть грамотным оказался, второй считал по пальцам и источником был откровенно скверным. По моим личным прикидкам строевых коней на всем острове должно было быть десятка три, не больше. Вместе с убитыми, ранеными и захваченными нами.
– Город?
– Сотня городской стражи, всего голов двести или около того.
Последнему я удивился. Похоже, я все-таки занизил здесь мобилизационные ресурсы. А вот «около того» начало действовать на нервы.
– Полусотник это старший по караулу стражи. Как ходишь на службу? - Вряд ли в этой жизни не было места начкарам и оперативным дежурным, как бы они ни назывались.
– День, ночь и два дня дома, – угадал мои мысли мужик. Я умилился.
– Кто стражу кормит? Город же небольшой?
– Порт кормит, сэр. Остров на краю архипелага, удобная бухта, хотя и небольшая. Купцов много заходит.
Стражника потряхивало. А ведь я чем-то напугал его, он меня реально боялся, причем, как мне показалось, за нечто большее, чем власть над его жизнью и смертью. От этого и ответы такие односложные. Валахаром, что ли, впечатлил, которым ногти режу? Понял что я колдун? Ха, понятно, почему так легко сломался. Лучше рискнуть спасти семью, чем превратиться в овощ, и об этом никто не узнает. А информацию из головы все равно вытащат
– Как с магами у вас тут дела? - Я специально начал поглаживать валахар. Мужика пробил пот. Понятно, он действительно понял, кто я.
– Целительница на том конце, – махнул рукой,– живет с ученицами. В замке маг.
– Это интересно! Кто таков, насколько силен?
– Не знаю насколько силен, но боятся. Огнем жгет, молнию может кинуть. – Так, с этим все понятно. – Брайном зовут, родовое имя не знаю. Он еще отцу сэра присягнул, в замке уже лет тридцать служит. Ученик еще есть.
– Часто в море на промысел с сеньором ходит?
Мужик замялся. Видимо привычки местной аристократии выбивать дополнительные доходы в бюджет на морских дорогах не рекомендовалось комментировать по каким-то причинам.
– Раньше, говорят, часто, а сейчас стар стал. Ученик вместо него ходит. Ну, или те из воинов кто талантом не сильно обделен. Он их обучает чему-то, по способностям, как сеньор приказал. Как и его сыновей.
– Сыновья магическими талантами тоже не обделены?
– Третий, говорят, имеет способности, раз в Аргайл в обучение отдали. Про остальных ничего такого особого не знаю.
– Он на острове, этот третий сын?
– Нет. Не слышал.
– С укреплениями тут как дело обстоит? Кроме замка и города крепкие места есть?
– Донжон на волноломе вход в бухту перекрывает, – пожал плечами допрашиваемый. Что-то похожее на башню я видел, венчала волнолом.
– Цепи, вход в гавань перекрыть, там есть?
– Нет, слишком дорого для города. Катапульты со стрелометами.
– Носящих меч в городе много? Я про ополчение говорю.
– Честно, не знаю сэр, сколько город в ополчение выставить может. Если еще и городской арсенал вывернуть, всех мужчин, наверное, вооружить можно. Только вам же воины нужны… Не будет всех магистрат вооружать. Портовой сволочи никто в здравом уме не то, что меча, ложки не доверит. Да и половина островной нищеты недалеко от нее ушла.
Я кивнул, прикидывая как использовать борьбу островных пролетариев с разжиревшими и разложившимися господствующими классами за свои права в наших интересах. Мысленно сделал отметку в памяти.
В общем, поговорили. Выжал я его как губку, расспросив буквально обо всем, что пришло на ум касательно как острова, так и архипелага в целом. Потом пришлось будить и опрашивать второго клиента, проверяя информацию от коллеги. А там и до их командира черед дошел.
В допросе посреди ночи, в лучших бериевских традициях, были весьма и весьма солидные плюсы. Помимо нервоза, нагоняемого мной и мамонтоподобными подчиненными, на меня работала как минимум та же усталость жертв, соответственно, грамотно врать проблематично.
Хобарта в принципе можно было тряхнуть и получше, но так как уже светало, я плюнул на это дело и лег спать. Я в конце концов не доказательства по делу добывал, не искал ключи для вербовки людей в замке и, соответственно, мне было совершенно не интересно, к какой купчихе ныряет сэр де Мор, пока ее мужа дома нет. Вся приемлемо достоверная информация, какая нам требовалась на данный момент времени, у меня уже была. Полусотник мог ее только уточнить. Собственно, излишние подробности от него могли быть даже вредны: работая с первостепенной и второстепенной информацией, я вполне мог запутаться в собственных штанах.
***
Когда меня разбудили, солнце уже давно встало, героический личный состав вытаскивал на берег корабли, ставил камнеметы и копал землю для полевых укреплений. Бросать корабли без охраны было бы с нашей стороны очень опрометчивым решением. Старшим в «корабельном» лагере Бруни оставил Хадда А’Хайта. Тот мальчиком был уже большим, поэтому лишению себя славы битвы не возражал. Ценность кораблей понимали все.
Еще больше с ситуацией примиряло командование над блокирующей остров корабельной группой. Важность последнего осознавалась всё так же ясно.
Повезло мне с друзьями. Причем не только в высших эшелонах власти, но и внизу.
***
Лагерей у ворот города пришлось разбивать два. Основной– между Холденом и замком, ворота которых смотрели
