Санин Евгений - Чудо - из чудес
Сергей Сергеевич вышел в белом халате со стетоскопом вокруг шеи.
Высокий.
Стройный.
Разом помолодевший.
Ему все это так шло, что Лена невольно залюбовалась им.
А он, привычно, как судя по всему делал всегда перед началом работы, перекрестившись на иконы, продолжал:
— Когда по приказу императора Траяна этот великий святой был растерзан зверями в римском цирке, то его сердце оказалось нетронутым. Пораженные палачи увидели, что на нем было начертано имя Иисуса Христа. И многие из них, благодаря такому чуду, уверовали в истинного Бога. Поэтому, как кардиолог, имея постоянно дело с человеческими сердцами, я и обращаюсь к нему за помощью.
— Ой, как это разумно! Точнее, благоразумно! — порадовалась Лена и спросила: — А часовня в вашей больнице есть?
— Клинике! — с нескрываемым возмущением поправила ее свекровь, которой явно не по душе были эти разговоры.
Но, судя по всему, когда-то удивительно мягкий и быстро сговорчивый Сергей Сергеевич сумел настоять на своем, не позволяя супруге вторгаться в его личную духовную жизнь.
Точнее, отстоять свое право на нее.
— Есть, есть! — улыбнулся он. — И не просто часовня — храм! Вот туда можно и без моего сопровождения. Это на первом этаже, как раз под нами. Спустишься на том же самом лифте, на котором мы поднялись. А там его тебе всякий покажет! Но сейчас попрошу вас, сударыня, набраться мужества и героизма и следовать за мной в процедурную — на сдачу анализов!
— А в процеумную можно? — с хитринкой уточнила Лена и, перехватив одобрительный взгляд свекра — мол, раз еще шутит, то, стало быть, и подбадривать не нужно, — направилась вслед за ним.
2
— Может, не надо? — испугалась Лена.
После того, как у Лены, действительно, ловко и почти безболезненно взяли кровь из вены и пальца, она прошла ЭКГ.
Сразу после этого — без перерыва на завтрак, как заметил Сергей Сергеевич — другие исследования: лежа на кушетке около компьютера, в котором, отражая работу ее сердца что-то громко и сытно булькало, затем, облепленная датчиками на велосипеде, который никуда не ехал.
Хотя врач, очевидно, имевший дело в основном с больными людьми, с удивлением просил ее крутить педали все быстрее и быстрее.
Наконец, она вернулась в кабинет, где Сергей Сергеевич, удовлетворенно кивая, рассматривал ее кардиограмму.
— Ну, — привычно сказал он. — Раздевайтесь, послушаем, как там наше сердечко!
Лена потянулась пальцами к верхней пуговице кофты и умоляюще взглянула на свекра.
— А впрочем, мне и одного твоего пульса достаточно! — поняв ее природную стыдливость, тем более, не просто перед врачом, а человеком, который видит ее постоянно, отложил стетоскоп Сергей Сергеевич.
Прислушиваясь к тому, что понимал только он, он подержал пальцы на запястье Лены и сказал:
— Сердце натренированное, здоровое! Несмотря на то, что явно волнуешься — абсолютная норма. Все пациенты, которые когда-либо лежали в этом отделении, несказанно позавидовали бы тебе. Да и, честно говоря, мне самому бы такое!
— Зачем? У вас и так золотое сердце! — с благодарной улыбкой остановила его Лена.
— Ну вот, спелись… — проворчала свекровь.
Хотела что-то добавить,
Но тут позвонил телефон.
— Вот спасибо! — поговорив накоротке с, как он называл его, бесценным Владленом Ивановичем, поблагодарил Сергей Сергеевич и сообщил: — Окулист примет ровно в 14.000. Так он и сказал — с тремя нулями. Будто я и без него не знаю, как заняты в нашей клинике заведующие отделениями!
— А зачем же тогда такая точность? — удивилась Лена.
— Как это зачем? — усмехнулась свекровь. — Чтобы Сергей Сергеевич помнил об одолжении, и этот Кривцов, в свою очередь, подослал потом к нему как минимум десяток своих знакомых!
— Тогда, может, не надо? — испугалась Лена.
Сергей Сергеевич жестом показал жене, что могла бы это и не говорить.
А вслух, с нарочитой строгостью, сказал:
— Надо, Лена, надо!
И добавил:
— К тому же, ведь он пришлет страдающих людей, которые нуждаются в моей помощи.
— А нам что прикажешь делать сейчас, целых… — свекровь взглянула на свои маленькие золотые часы. — Четыре часа?! Может, показать ее еще невропатологу, терапевту, лору, хирургам…
— Да я и без них тебе скажу, что наша Леночка совершенно здорова. Молодой возраст, жизнь в сельской местности, полноценное правильное питание. Наследственность не отягощена.
— Ну, это еще как сказать… — покачала головой свекровь, всем своим видом показывая, что хочет дать понять этим. Но от слов удержалась и едко напомнила: — А зрение?
— Ну, разве что с этим у нас имеются пока некоторые проблемки… Пока! — многозначительно поднял указательный палец Сергей Сергеевич. — Которые, я надеюсь, мы с Владленом Ивановичем сумеем быстро и навсегда устранить!
— За определенную мзду! — уточнила свекровь.
— Ну, не без этого, разумеется. Ведь он же у нас — бес-ценный! — на этот раз четко разделяя последнее слово, кивнул Сергей Сергеевич.
— Ой, да делай здесь у себя все, что хочешь! — отмахнулась от него жена. — Только скажи, где нам с Леной это время побыть, причем, так, чтобы у меня была возможность накормить ее.
— Накормить? — переспросил Сергей Сергеевич и с загадочным видом сказал: — Вот что! Сегодня у меня есть возможность создать самые комфортабельные условия для вашего ожидания. И, пожалуй, я с радостью ими воспользуюсь!
Галантным жестом он предложил женщинам выйти из его кабинета первыми, он затем обежал их и, вежливо здороваясь со всеми, повел по своему отделению, где в многоместных палатах под капельницами лежали — некоторые под заботливым контролем родственников — больные.
На застекленном посту дежурной медсестры Сергей Сергеевич взял висевший на большом планшете — в некотором отдалении от остальных — ключ, легко открыл им дверь и пригласил:
— Прошу!
Войдя в палату, Лена с изумлением обошла ее.
Это была не палата, а целые апартаменты!
Надо же: две комнаты, причем вторая, огромная, как холл, с большими пальмами и удобным диваном с креслами, в которых можно утонуть.
И еще — кухня: с плитой, холодильником столом — букетиком цветов в вазочке, приборами и салфетками на нем.
Свекровь тоже, судя по всему, была здесь впервые.
— Теперь я, кажется, начинаю понимать, почему ты так любишь задерживаться на работе! — с легким подозрением взглянула она на мужа.
— Да будет тебе! — приобнял ее тот и объяснил: — Эта палата предназначена для самых высокопоставленных правительственных чиновников. Но они здесь почти не лежат: предпочитают свои кремлевские клиники с отличным питанием и сервисом. Меня туда только вызывают для консультаций и на консилиумы. Но, тем не менее, здесь за редчайшим исключением, как сейчас, никогда не бывает пусто!
— А кто же тогда в ней лежит? — не поняла Лена.
— Так скажем — люди, которым это по карману! — ответил ей Сергей Сергеевич. — Или, «свои человечки» от нашего главного. Но сегодня, она, словно для вас — к вашим услугам! А мне, извините, пора… Уже 10 часов 000 минут!
3
— И чего же это, интересно, я не расслышала? — удивилась свекровь.
На кухне свекровь деловито развернула свои пакеты, налила из термоса чай и приказала начавшей было отказываться от всего этого Лене:
— Ешь! А то ты мигом превратишься из здоровой сельской жительницы в болезненную москвичку!
Вздохнув, Лена послушно взялась за бутерброды…
Сергей Сергеевич был прав.
Она действительно сильно переживала.
Все ее мысли были там — в Лондоне.
Стасик, наверное, сейчас еще только встает, представляла она.
Может быть, тоже уже завтракает вместе со всеми, пока еще многочисленными участниками олимпиады.
И тоже только и думает о том, каким будет для него результат отборочного тура.
Заботила ее и предстоящая консультация у окулиста.
Точнее, разговор со свекровью после нее.
Потому что, в отличие от лондонских итогов, она еще до начала осмотра у профессора прекрасно знала, чем он закончится…
