Дима - o f2ea2a4db566d77d
совершенно здоровые. Вика некоторое время держала ружьё наизготове, но, почувствовав,
что им никто не угрожает, опустила его и испытывающе уставилась на Карину Эдуардовну.
-
Всё в порядке, всё уже закончилось, - сказала та успокаивающим тоном, жалостливо
заглядывая Вике в глаза.
Но девушка не поверила, что всё в порядке. Несколько минут назад она убила человека,
который, как ей казалось, нёс опасность, а теперь чувствовала, что произошла какая-то
ошибка. Незнакомые люди, одетые в медицинские халаты, тем временем принесли носилки
и, уложив на них труп, побежали в лес. Илья испуганно вглядывался в лица окружающих
179
людей. Вика опустила глаза и молчала. Карина Эдуардовна жестом призвала всех следовать
за собой.
Они немного углубились в лес. Здесь среди деревьев и густого кустарника земля дыбилась
подобием курганов. Внутрь одной такой насыпи (судя по сбитости и покрывавшей её зелени,
она существовала давно) вёл ход – низенький дверной проём, обитый но контуру ветхими
досками. Из лаза появился человек, он пригласил путешественников спуститься под землю.
Илья шёл последним. Прежде чем залезть внутрь, он скользнул взглядом по лесу и вздрогнул
от неожиданности, увидев, как мимо прошамкали сразу несколько зомби с дрожащими
оскалом лицами. Но истощённые уродцы не обратили на него внимания, к тому же их
сопровождали две хорошенькие санитарки, болтавшие друг с другом на финском – эта
странная группа направилась куда-то в лес. А удивлённый Илья полез в нору, где уже
исчезли его друзья.
Вытоптанные в почве ступени привели сначала в земляной коридор, затем в просторное
помещение – цельную бетонную коробку – здесь Илью уже ждали. Компания, возглавляемая
молчаливым блондином в медицинском халате, стала спускаться по железной винтовой
лестнице ещё ниже, пока не попала в хорошо освещённый тоннель. Всё это напоминало
совершенный бункер на случай ядерной угрозы. В тоннеле, на пороге какого-то бокового
помещения гостей встретил широко улыбающийся старик. Карина Эдуардовна отделилась от
их группы, подошла к старику и молча юркнула в его объятия.
-
Знаешь его? – шёпотом спросил Яша Илью.
- Да… Это мой отец.
- Шыт. У тебя тут, что, из каждого болота родственники выскакивают?
И Вика узнала встретившего их господина. Это был тот же человек, который несколько
дней назад рассказывал ей о губчатой энцефалопатии в библиотеке Вяртсиля. Он пригласил
всех зайти в смежное помещение, оказавшееся чем-то вроде медицинского кабинета с
типичной мебелью районных поликлиник, не менявшейся с советских времён.
- Александр Николаевич Никитин, - представился старик. – Карина, садись, прошу тебя.
И вы, пожалуйста, рассаживайтесь все. Отдохните… Я знал, знал, что ты меня найдёшь.
-
Это оказалось не так сложно, - объяснила Карина Эдуардовна. – Я обратилась к
Федотову, он узнал шишку и даже выдал мне подробную карту, где искать. Правда, я до
последнего момента не была уверена, что же ищу, здесь ты или нет. И ребята мне помогли.
Женщина спохватилась:
-
Ох, там наверху… всё произошло так неожиданно… боюсь, погиб человек.
-
Да, мне известно, - ответил её муж.
Подавленно молчавшая до тех пор Вика уставилась на старика и спросила в лоб:
-
Он был опасен?
- Нет… Они совершенно безвредны. Вернее, какую-либо опасность представляют
только для самих себя. Считайте, ходят во сне, мозговые функции абсолютно нарушены.
Они себя не понимают и не помнят, ничего не помнят.
- Но что… кто они? Ведь случаев, чтобы люди выживали после той болезни, не
установлено. Вы сами говорили…
-
Да. Я имел честь общаться с девушкой, когда мы случайно столкнулись в посёлке, -
объяснил Александр Николаевич остальным. – Вы проявили интерес к болезни Куру со
схожими симптомами. Мне в самом деле не известны случаи, чтобы люди после неё
выживали. А здесь мы имеем дело с новой формой того же вируса. Принципиальное отличие
в том, что его носителями стали не каннибалы, а обычные люди. Конечно, я мог бы
рассказать вам об этом ещё тогда, но это засекреченная информация, простите.
-
Уже не засекреченная, - пошутил Яша, оглядываясь. – Что это за место?
- Катакомбы времён Второй мировой. Полагаю, изначально здесь находились
каменоломни, но, предположительно, в годы Советско-финской войны или Великой
Отечественной они использовались одной из сторон для военных действий. Или вообще для
180
чего-то другого. Всё это только предположения. Факт в том, что эти тоннели соединяют под
землёй территории Финляндии и России. Долгие годы они оставались заброшены, но теперь
мы используем их для своих нужд.
- Круто, - обрадовался Яша. – Разведка?
Старик засмеялся.
-
Нет. К политике это не имеет отношения. Скорее, научные интересы. Формально то,
что здесь происходит можно причислить к антигосударственной деятельности. Мы
переправляем больных людей из России в Финляндию.
-
И наши вам позволяют? – поразился участковый.
-
А кто тут наши? – уточнил с улыбкой Александр Николаевич.
Яша замялся с ответом.
- Ситуация специфическая, - продолжил учёный. – Думаете, кто-то скажет: «Верните
нам больных, они нам нужны»? Здоровье самого государства определяется тем, может ли
оно обеспечить максимально благоприятные условия всем нуждающимся, в первую очередь
больным – особенно психически больным – и старикам. Мы столкнулись с последствиями
новой вирусной эпидемии. Люди, которых вы здесь видели, не совсем больные. Они –
переболевшие. Процессы оказались необратимы, теперь мы имеем то, что имеем. Считайте,
это новый тип людей. Они не заразные, внутренние процессы стабилизированы, но
адекватными людьми их, конечно, не назовёшь. И что, по-вашему, российское общество
готово принять в себя таких новых членов и обеспечить им комфортные условия жизни?
Конечно, нет. Среди моих ключевых интересов – поиск возможности возвращения
пациентов в их прежнее состояние. В России я при всём желании не могу проводить таких
исследований, условий для этого здесь не создано. Исследование финансируется Северным
Союзом – тайной над-государственной структурой. Но не будем сейчас об этом. Так что,
видите, финская сторона никаких претензий не предъявляет, а российской этого делать
просто не выгодно. К тому же нас прикрывают на уровне Министерства обороны.
-
И как много больных? – спросил Илья.
Хотя, рассказывая, Александр Николаевич успевал жестами и взглядами выражать всю
свою нежность к вновь обретённой супруге, радость от долгожданной встречи с ней, своего
сына он, напротив, как будто не замечал, и даже сейчас, когда Илья обратился к нему прямо,
не выказал ни признаков узнавания, ни особой теплоты. Ответил он, тем не менее, таким же
дружелюбным тоном, как и во время разговора с Яшей и Викой.
- В последние годы случаи заражения участились. Если ещё пять лет назад мы имели
дело с единицами, то теперь это уже десятки. Конечно, мы не можем транспортировать на
лечение в Финляндию, Швецию и Норвегию всех, так что лаборатория и стационар были
организованы прямо здесь, под землёй. Мы любим называть это место «нейтральными
подземельями». Так же у нас налажена система сбора поражённых по всей стране. В качестве
«перевалочных пунктов» используем заброшенные территории, например, здания
пионерских лагерей, оставшиеся с советских времён. Работа осложняется только тем, что
наши пациенты тяжело поддаются контролю и организации. Они буквально как малые дети.
- Мы обнаружили тело похожего больного в Анонниеми, - сообщил Яков. – Похоже, он
заблудился, потом упал в реку и утонул.
- Да, очень печально, несколько недель назад во время очередного сбора один из
больных сбежал. Понятно, что без умысла. Это был трагический недосмотр медперсонала.
Нам уже удалось забрать тело.
-
Но сама болезнь – что это за вирус, как она распространяется? Есть ли угроза
массового заражения? Признаюсь, однажды во Франции я оказался на месте смерти пары
десятков людей, это тоже засекреченная информация, лица тех покойников очень походили
на лица ваших пациентов. Но те, как удалось выяснить, погибли на месте в очень короткие
сроки.
181
- К сожалению, я знаю об этом происшествии… Известны две формы нового вируса.
Одна, как в случае, наших пациентов поражает людей по неизвестным причинам.
