Соболья королева - Брайан Джейкс
Тура покачала головой.
- Я даже не поняла, что попала в логово Сухобрюха. Ну, каков наш следующий шаг, приятели?
Джиддл Сухая Колючка устало зевнул.
- Не знаю. Просто сидеть и ждать, я так считаю. Что еще мы можем сделать, а?
Его сестра-близнец мрачно согласилась.
- Не так уж и много. Сухобрюх Связка может и сошел с ума, но он, конечно, перехитрил нас.
Мидда с недовольством уставилась на обоих ежат.
- Уже одолел вас, да? О Великие Сезоны, вы двое, услышьте себя. Вы заставляете меня стыдиться того, что я вас знаю!
Тура бросила на подругу осуждающий взгляд.
- Они правы ведь. Не петь и плясать же нам теперь?
Землеройка Гуосим смотрела на всех троих, делая резкие замечания, не допускающие никаких возражений.
- А где же мы были вчера, а? Запертые в подземной пещере, где очень темно и мрачно. Мы ели помои и пили грязную воду. Хищники с копьями стерегли нас. Один из наших друзей, прекрасный молодой выдрёнок, был убит Собольей Королевой. Так скажи мне, что вы ели на ужин сегодня вечером? Свежие фрукты и ягоды, и чистую воду для питья. И где мы теперь? Я скажу вам! На свежем воздухе, под звёздами в летнюю ночь, без хищников, следящих за каждым нашим шагом. Хах, посмотрите-ка на себя! Ох, бедные мы, бедные, неужто нам так не повезло, что мы до сих пор живы и здоровы. Это неправильно, говорю вам. Разве не должны мы были все умереть, как несчастный Фландор? Ха, меня тошнит от всех вас!
Для Туры это было последней каплей. Она стояла мордой к морде с Миддой, высказывая землеройке Гуосим своё недовольство.
- И меня от тебя тошнит со всеми твоими криками и воплями. Что ты на это скажешь, тощая мышь?
Мидда ощетинилась.
- Я знаю, кто я — землеройка племени Гуосим, ты, самоуверенная кустохвостая финтифлюшка!
Джиддл и Джинти весело потёрли лапы. Они учуяли надвигающееся состязание в ругани, и вызвались поддерживать пару.
- Не позволяй ей тебя назвать так, Тура. Скажи Мидде, что ты думаешь о ней, давай!
Так завязался серьезный спор. Они стояли бок о бок, сыпя друг на друга оскорблениями.
- Хо-хо, финтифлюшка, да? А ты мокрохвостое водоплавающее!
- Хах, послушайте старую проворную усатую орехогрызку!
- Да, держу пари, что ты желаешь, чтобы у тебя был настоящий хвост, а не сырой кусок бечёвки, отрепье Гуосима!
- Если бы у меня был такой хвост как у тебя, я бы приспособила его для подметания пыльных пещер!
- Ах, так, а если у меня была бы морда как у тебя, я бы пошла пугать ей лягушачьих младенцев!
- Бутылконосая! Косолапая! Шишкозадая!
Тура старалась удержать серьезное выражение лица, но всё же зашлась в приступе смеха.
- Ох, хи-хи-хи-хи! Ха-ха-ха-ха! Шишкозадая? Ха-ха-ха! Где ты такое раздобыла? Шишкозадая. Хи-хи-хи!
Мидда не удержалась и присоединилась к веселью подруги.
- Ха-ха-ха! Я просто это выдумала. Хо-хо-хо! Это хорошая штука, не так ли? Шишкозадая, хо-хо-хо!
Джиддл и Джинти хихикали, держась за рёбра.
Тура вытерла слёзы с глаз.
- Хи-хи-хи, ой, прекрати, пожалуйста. «Шишкозад» могло бы быть хорошим имечком для старого сумасшедшего. Шишкозад!
Мидда поправила белочку.
- Так, как все его иголки выпадают, может, лучше назовем его лысым шишкозадом. Хи-хи-хи!
Безумный смешок Сухобрюха прервал потеху. Откуда-то поблизости, он окликнул их.
- Ха-аха-ха! Может пора закончить шуметь и успокоиться. Завтра вы начнёте строить мой новый дом!
Мгновенно прекратив шуметь, они лежали, закрыв глаза, пока не услышали, что сумасшедший ёж скрылся.
Джиддл открыл один глаз и махнул лапой в его сторону.
- Спокойной ночи... лысый шишкозад!
Сдавленный смех продолжался, пока они, наконец, не уснули.
Соболья Королева Вилайя медленно пришла в себя; в её левом боку пылало от боли. Горностаиха Глив наклонилась над ней, чтобы что-то сделать.
- Лежи спокойно, Вилайя. Твоя рана должна быть запечатана, или ты умрешь от потери крови. Сейчас будет больно.
Глив вынула наконечник копья из сооруженного ею костра. Вилайя завизжала в агонии, когда раскалённое острие прижалось к подрёберной ране от палаша. Заклубился дым. Воздух наполнился вонью от паленой плоти и меха. Взглянув поближе, горностаиха проверила свою работу.
- Это сделало свое дело. Теперь всё, что ты должна делать, это жить и выздоравливать. Я не лекарь, так что у меня нет ни одного зелья или примочки, чтобы дать тебе.
Соболья Королева наблюдала, как Глив перевязала рану лентами, вырванными из её шелкового плаща. Вилайя была озадачена поведением горностаихи.
- Я знаю тебя. Я видела, как ты шепталась со Звилтом. Ты одна из его шпионов, не так ли?
Глив кивнула, как только надежно завязала повязку.
- Да, я была одной из тех, кто делал за него грязную работу.
Вилайя задала вопрос.
- Тогда почему ты помогаешь мне сейчас? Тебе, наверное, я даже не нравлюсь. Как тебя зовут?
Горностаиха подняла голову соболихи, поднеся кубок с водой к её губам.
- Пей, но медленно. Меня зовут Глив. Я не люблю тебя, Вилайя, но у меня есть причина помогать тебе. Звилт думает, что убил тебя. Я остановила его, когда он собрался отрубить твою голову, сказав ему, что похороню тебя на радость червям и насекомым. И я так и сделаю, если ты не оправишься от этой раны.
Соболиха оттолкнула кубок прочь.
- Не волнуйся — я буду жить. Итак, каким образом Звилт обидел тебя, Глив?
Взгляд горностаихи погрузился в раздумья.
- Он послал на смерть моего мужа Балду. Балда верно служил ему. Звилт никогда не должен был посылать его в воду сражаться с гигантским угрём. Это Звилт виноват. Я обвиняю его в гибели Балды. Он был верным, большим, здоровым горностаем, моим мужем. Я его любила.
Соболиха поморщилась, она легла на спину и расслабилась.
- И что ты хочешь, чтобы я сделала?
Глив уставилась в мерцающий огонь.
- Ты собираешься убить Звилта как только тебе станет лучше. Я видела, как ты используешь отравленный кинжал, и я знаю, что ты хочешь, чтобы он умер сейчас. У тебя есть свои причины, а у меня - свои. Мне плевать, сколько придется прожить, чтобы услышать предсмертный хрип из горла Звилта Серой Тени! Это будет моя благодарность от меня для сохранения твоей жизни, Вилайя.
Раненая заговорила властно:
Вилайя – это мое имя, но для таких, как ты, я Соболья Королева, так что обращайся ко мне «Ваше Величество»!
