Немезида - Яков Барр
— Приятно это слышать! — искренне обрадовалась Элен. — Мы на самом деле можем быть полезны друг для друга.
— Чем же, Элен?
— У нас есть кандидат на роль эпической добычи для вашей охоты. После смерти Акаи Гестио, чему все невыразимо рады, вам нужны новые цели. Не время и не место обсуждать это сейчас. Но приезжайте в Египет, там, так сказать, на нейтральной территории, все и обсудим. А заодно насладимся солнцем, морем, кораллами и рыбками.
* * *
Ну вот я и познакомился с самим князем Нарышкиным. Принял он меня в той же «игровой комнате», самом элитном закоулке дворянского клуба. Совсем недавно адвокат Добродецкий привел меня почти за ручку, зеленого и ничего не понимающего, для знакомства с сильными города сего. История повторяется, совершив виток.
Князь как князь: не толстый, не худой, лицо породистое, глаза умные. На вид лет пятьдесят. Он занял кресло по центру. Филиппов и Перепел расположились по правую и левую руки от него. Со мной точно также пришел Добродецкий. Многое напоминало о первом моем появлении в клубе, вот только не позвали Михельсона, и я догадывался, что это неспроста.
— Андрей Владимирович, мне столько о вам рассказывали, — приветствовал меня князь, — наконец-то мы встретились.
— И я счастлив с вами познакомиться, ваше сиятельство.
— С вашим чудесным воскрешением, Андрей Владимирович, с которым я вас горячо поздравляю, в губернии началось много странных событий.
— Я бы сказал иначе, с моим появлением многое закончилось.
— И что же именно? — в глазах князя вспыхнул интерес.
Добродецкий, до сих пор, стоящий за моим плечом, сделал шаг вперед.
— Андрей, его сиятельство и все в этой комнате в курсе нюансов вашего, хмм, происхождения.
— Да, Андрей Владимирович, мы все знаем, что вы — инвейдей, и что это слово означает. Я предлагаю говорить без экивоков, что упростит нашу беседу.
— Ну что ж. А раз так, скажу прямо. Я избавил нас всех от такого чудовища, как Акаи Гестио.
— Служба Аристократической Безопасности готовит масштабное обвинение по этому делу, — прокомментировал судья Перепел. — оно полно реально шокирующих пунктов.
— Я в курсе, — сказал князь, — Его Величество Иван Алексеевич поручил мне контроль за этим делом, раз уж наша губерния оказалась втянута больше других, а новгородцы остались практически без власти. И как куратора меня тревожит один момент, точнее он беспокоит вас, судья, не так ли?
— К сожалению, — вступил в разговор Перепел. — У меня возникла пара неприятных вопросов. О нет, Андрей, не про ваше участие, тут у нас нет никаких сомнений, вы героически избавили нашу землю от страшного зла. Но как вы оцениваете участие господина Михельсона в этом деле?
Я правильно догадался, почему сегодня его нет в клубе! Пришлось ответить громко и четко:
— Помощь Артема Давыдовича неоценима. Мне пришлось бы гораздо сложнее без его поддержки.
— Возможно ли, — настаивал Перепел, — что вы не обладаете полной картиной? У нас есть разные смущающие данные, в частности свидетельские показания, а также записи с камер, подтверждающие, что Михельсона видели в разных местах, связанных с преступлениями Марцевича.
— Инвейдеи умеют менять свою внешность. Притвориться уважаемым человеком — очевидная практика злоумышленника с такими возможностями.
— Насколько это может быть правдоподобно? — усомнился Перепел. — И может дли такой маскарад обмануть камеры?
Ну что ж, сам нарвался. Я принял его облик, благо я научился притворяться толстяком, и ответил его же голосом:
— Более чем правдоподобно, судья. Можете попробовать записать меня на свои смартфоны, попробуйте отличить от оригинала.
— Мне не по себе от такой картины! — замахал руками князь. — Андрей Владимирович, прошу вас, верните свой облик!
Я не стал спорить и вновь превратился в Васнецова.
Судья залпом допил виски в своем стакане.
— Однако, Андрей! — вздохнул он. — Но есть еще перевод от структуры, аффилированной с печально известными «Красными овечками».
— Позвольте, угадаю! На триста тысяч? — усмехнулся я.
— Но откуда вы знаете? — искренне удивился судья.
— Это клише: когда преступники, ворочающие миллионами, хотят опорочить честного чиновника или сотрудника правоохранительных органов, они пересылают с откровенно загаженного счета именно триста тысяч в какой-нибудь оффшорный банк.
В разговор вступил предводитель дворянства.
— Андрей, вы разумный человек! Поймите правильно, дело очень громкое, на контроле у Государя! Но практически все виновные мертвы. Боюсь, что на самом верху не поймут, если перед судом не предстанут живые виновники.
— Вам нужен козел отпущения? У вас есть Коробков.
— Мелкая сошка, — отмахнулся Филиппов.
Пришлось, подражая Ирине Орловой, подключить «голос».
— Я не позволю спустить собак на своего боевого товарища. Задумайтесь и вы, вам нужны не мальчики для битья, а герои в органах, которые в курсе этой стороны жизни губернии, империи и всего вашего мира. А особо сильно вам нужен человек, имеющий крепкий дружеский контакт с инвейдеями и лояльными чудовищами, которые живут рядом с вами. Вспомните, что здесь устроил Акаи Гестио. У вас было два сильных инвейдея, хороший и плохой. Остался только хороший. Радуйтесь!
— Господа, прошу всех успокоиться! — обманчиво мягким голосом вмешался князь. — Никто не хочет подставлять Артема Давыдовича! Мы рады, что можем на него положиться, а ваше слово, Андрей Владимирович, как активного участника событий, стоит многого. И раз уж мы раздумали, — Нарышкин выделил это слово голосом, — обвинять Михельсона, то стоит его наградить. Особенно учитывая его тесную связь с таким сложным сообществом, как пришельцы, которую мы должны использовать.
* * *
Когда князь Нарышкин вышел на сцену, все в зале стихли. Отдельных столиков в ресторане дворянского клуба сегодня не было, только фуршетная линия вдоль стены. Это и неудивительно, редкий приезд князя в родной город стал событием, собравшим чуть ли не все местное дворянство.
— Дамы и господа! Я собрал всех вас ради двух радостных событий. Во-первых, наше сообщество лишилось барона, весьма настойчиво и бесцеремонно завоевавшего себе место под нашим солнцем. При полном одобрении государя я решил закрыть эту лакуну. Подробнее же расскажет дама, которая не часто балует нас выходами в свет, и это меня расстраивает,
