Последний Контракт Том 1. Том 2 - Илья Романов
Передо мной предстала комната с деревянными шкафами, комодами и двуспальной кроватью.
На этой кровати лежала та женщина. Её одежда внизу была изорвана, тело окровавлено и изрезанно, а наполненные слезами и пустотой глаза смотрели прямо в потолок.
«Виктор…» — донёсся до меня могильный шепот, а огонь, бушующий в доме, дрогнул.
Сделав тяжёлый шаг, а затем ещё один, я подошёл к женщине, коснувшись дрожавшей рукой её лица.
Почему, смотря на неё, я чувствую невыносимую боль? Кто она мне?
«Виктор…» — вновь зазвучал шепот.
Слёзы непроизвольно полились из моих глаз. Я пытался их остановить. Пытался успокоиться. Но ничего не получалось.
Проведя тыльной стороной ладони по лицу женщины, я почувствовал, как мои губы открываются, а затем, в спальне раздался хриплый голос:
— Анна…
Мой голос.
— Ты был недостоин её! — мощный крик прозвучал в комнате, отчего я мигом обернулся и увидел мужчину, одетого в чёрный костюм.
Его лицо было смазано, как и фигура, но я отчётливо видел синие глаза, пылающие гневом и завистью.
В руках у этого мужчины находился кривой, покрытый кровью, нож и пистолет, который он сразу же направил на меня.
— Сдохни! — прорычал он, а затем раздался выстрел.
Боль пронзила мою грудь и стоило мне коснутся её, я увидел на ладони кровь.
— Она должна была быть моей! Но выбрала тебя! — безумно кричал этот человек, которого я не знал. — Ты сам заставил меня это сделать!
Упав на пол, я продолжал смотреть в его пылающие гневом глаза. В них не было и доли жалости или разума. Лишь океан безумия.
«Виктор…» — и вновь могильный шепот раздался в моей голове.
Моё имя — Виктор? Да… Так меня зовут.
Чувствуя, как темнота заполняет разум, я продолжал смотреть на этого человека и ощущать внутри себя растущую и бушующую тьму. И, помимо этого, я ощущал ярость. Ярость, способную выжечь всё на своём пути. И именно этот человек был её причиной. Человек, которого я не знал, но ненавидел. Вся моя суть желала разорвать его на куски.
Сжав челюсть, заполненную кровью, и чувствуя, как жизнь покидает меня, я вцепился пальцами в ковёр и стал ползти.
— Н-ненавижу… — хрипел мой голос, а глаза не отрывались от стоявшего мужчины. — У-убью…
Мои слова нашли отклик в этом человеке, отчего комнату заполнил заливистый безумный смех.
— Это вряд ли! — вновь нацелилось на меня дуло пистолета. — Прощай, мой… — выстрел заглушил последнее сказанное им слово, а тьма поглотила меня окончательно.
«Виктор… Мой Жнец…» — услышал я перед тем, как мой разум провалился в пустоту. А затем до меня донёсся пропитанный холодом и смертью смех. Смех, который я уже слышал когда-то…
* * *Открыв глаза, я увидел перед собой белый потолок. Тело сковывала ноющая боль, а в разуме творился настоящий хаос.
Я знал, что мне что-то снилось. Чувствовал это. Но не мог вспомнить, что именно.
Где я?
Поморщившись от боли, я покрутил головой и увидел помещение, в которое проникал яркий солнечный свет.
Перед моими глазами предстало множество коек, белых ширм, столиков с разнообразными медицинскими предметами и графинами со стаканами.
Я в лазарете? Да. У меня был бой, против Густаво.
И стоило мне об этом подумать, как нос сразу же уловил витающий в комнате аромат лекарств, заставивший меня поморщиться.
Опустив глаза на тело, я увидел, что оно всё покрыто пропитанными желтой жижей бинтами. От них доносился едкий запах каких-то трав.
Сделав короткий вдох и ощутив от этого действия боль, я обратился к энергии Смерти и создал на покрытых бинтами руках две печати Регенерации, наложив их на ткань.
Приятный холодок распространился по всему телу, отчего я почувствовал себя гораздо легче.
Долго эти печати не продержатся на ткани, но это лучше, чем ничего.
Хоть я и не видел за бинтами, как моё тело регенерирует, я ощущал, что сгоревшая кожа и мышцы возвращаются в норму. Постепенно и медленно, но процесс пошёл и оставалось лишь его поддерживать.
Печать Регенерации не раз спасала мне жизнь. В боях, где моё тело было изрезано и искалечено. В войнах, где оно превращалось в самый настоящий фарш, поддерживаемый лишь одной силой воли.
Шаг за шагом. Секунда за секундой. Но я выживу. Обязан выжить и выполнить последний контракт.
Мерно дыша с закрытыми глазами и обновляя печать Регенерации, я услышал, как через двадцать минут дверь лазарета открылась и в неё кто-то вошёл.
Приоткрыв веки, я увидел золотистые волосы и невысокого роста девушку в белом халате, оттопыренном на спине. Один из глаз этой девушки, представляющие собой гетерохромию, был направлен в правую сторону. А другой, красный, смотрел прямо на меня.
А она здесь что делает?
Я узнал эту девушку. Именно ей я помог возле раздевалки и именно её тетрадь я передал Артёму.
Не открывая глаза полностью, я продолжал следить за ней, смотря на то, как она расставляла принесённые с собой склянки и бинты на небольшом прикроватном столике.
Сев на рядом стоявший стул, она коснулась бинтов на моём теле и плавно начала снимать их, отчего я издал болезненный стон.
— Ой!… — шокировано произнесла она, увидев, что я открыл глаза. — Вы проснулись!
— Д-да, — хрипло ответил я.
Слова давались с трудом, а горло раздирало.
— Мне нужно сменить повязки, — спокойным голосом заговорила она и в ней будто бы исчезла та робость, которую я наблюдал в коридоре школы и возле раздевалки. — Вам придётся потерпеть.
С трудом я обозначил кивок, насколько это было возможно, и она стала сдирать с меня прилипшие бинты, пропитанные засохшей кровью и другими жидкостями тела.
Крепко сжав челюсть, я стойко терпел. Боль, которую я чувствовал, была ничтожна по сравнению с тем, через что я проходил.
— А-а? Как это? — раздался её удивлённый голос, стоило только ей снять бинты и увидеть моё тело.
Посмотрев себе на грудь, я увидел всю ту же запёкшуюся кровь. Вот только кожа, которая должна была представлять собой жуткие следы от ожогов, была ярко розовой и чистой, как у младенца.
— Невероятно… — шокировано прошептала девушка, а затем медленно подняла взгляд и посмотрела мне в глаза.
Я понял, что крупно сглупил. Лучше бы переждал и позволил местным медикам сделать свою работу, после чего вернулся бы в общежитие и там избавился от ожогов. Теперь же придётся выкручиваться.
Похоже, что-то промелькнуло в моих глазах, потому что девушка тяжело вздохнула и, вновь посмотрев на моё тело, спокойно произнесла:
— Я никому не скажу.
— Спасибо… — тем же хриплым голосом поблагодарил я.
Увидев, что мне тяжело говорить, она мигом налила стакан воды из графина и помогла мне его выпить.
Живительная влага распространялась по моему рту и
