Последний Контракт Том 1. Том 2 - Илья Романов
— Извини, — так же хрипло произнёс я, принеся извинения Артёму.
Его честь аристократа теперь была частично запятнана моей выходкой.
— Всё нормально, — кивнул он спокойно и замолчал.
Значит, я победил, да? Что ж… Это лучше, чем проигрыш. Особенно с учётом того, что я не показал своих способностей.
Это можно было бы назвать пирровой победой, но кому какая разница? Я чувствовал, что стал сильнее после этого боя, пусть меня и разрывали агония и боль.
Медленно опустив глаза на свою правую руку, я обратился ко тьме внутри себя и возжелал создать печать.
Небольшой тёмно-синий круг появился в ней, внутри которого вращались четыре руны, означающие Жизнь, Восстановление, Перерождение и Гармонию.
Слабо улыбнувшись и поморщившись от боли, я сжал печать в своей руке, разламывая её и сразу же почувствовав, как боль начинает постепенно отcтупать.
Печати Пламени Безды, Скачка и Концентрации уже были получены мной. Теперь к их списку прибавилась печать Регенерации.
Свет фонарей коридора проносился перед моими глазами, которые постепенно стали закрываться. Я проваливался в темноту, понимая, что теперь мне ничего не угрожает. Тело вернётся в норму, хоть и скорее всего покрытое шрамами и ожогами. Впрочем, при помощи печати Регенерации я их потом уберу.
Разум стал постепенно меркнуть и перед тем, как я провалился в беспамятство, до моих ушей донёсся смех. Смех той, кого я никогда не забуду.
«Виктор… Мой Жнец…»
* * *Видя, как медики уносят мальчишку с арены, Юрий поднялся со своего места и, посмотрев на Дарью, спокойно произнёс:
— Машина ждёт возле ворот. Езжай без меня.
— А-а? — недоуменно спросила Дарья, ещё не до конца отошедшая от увиденного боя. И, признаться честно, этот бой ещё заворожил. — Почему?
— Мне нужно ещё кое-что сделать, — тем же спокойным голосом ответил Юрий и двинулся на выход из помещения, провожаемый взглядами тех, кто здесь находился.
Ничего не понимая, Дарья закусила ноготь большого пальца и, кивнув, поднялась с кресла, сразу же последовав за отцом. Любопытство съедало её изнутри и она желала утолить его!
— О-он… Победил… — хрипло произнесла Амалия, сидя в кресле и пустым взглядом смотря на арену, песок которой украшали кровь и стекло.
В её голове до сих пор набатом бил рёв юноши, посмевшего её оскорбить. И на этот рёв не был способен человек, а лишь дикий зверь. Сцена того, как Романов избивал и превращал Густаво в живой труп, стояла перед её глазами. Ему было плевать на огонь. Плевать на боль и то, как страдало его тело. Да кто он такой, чёрт возьми?!
Поднявшись со своего места, женщина с алыми волосами, одетая в чёрный костюм, вышла из помещения, направившись в свой кабинет. Ей срочно нужно было доложить о том, как прошёл бой. Таков был прямой приказ начальства.
— Очень интересно, — открыто улыбалась Эльза, стоя возле мини-бара и крутя в своей руке бокал с апельсиновым соком. Да, в этом ложе имелся даже мини бар для посетителей и гостей.
Чувствуя, как сердце начинает биться всё быстрее, а щёки розоветь, девушка издала тихий стон, сведя колени и с трудом не уронив бокал.
На ту короткую секунду, когда она увидела полный ярости и животного безумия взгляд юноши, она ощутила то самое чувство, которое искала долгие годы.
Она будто бы увидела путеводную звезду, которая зажглась подобно яркому солнцу.
Медленно повернув голову и посмотрев на сидевшую в шоке Амалию, девушка провела двумя пальцами по своим горячим и пухлым губам. Её взгляд начинал постепенно затуманиваться, а в разуме набатом звучал звериный рёв.
— Похоже, сестрёнка, — медленно улыбнулась Эльза. — У тебя появился конкурент.
Глава 5
Мне снился сон. Такой прекрасный и желанный. В нём я видел яркое солнце, освещающее небесную лазурь и плывущие по небу белоснежные облака.
Лёгкий теплый ветер касался моего лица, а нос улавливал запах цветов и свежескошенной травы.
— Папа, ты вернулся! — донёсся до меня звонкий детский голос, заставивший опустить взгляд с небес и увидеть девочку, выбежавшую из белого дома.
На ней был был одет голубой сарафан, чёрные волосы развивались на ветру, а на лице играла счастливая улыбка.
Стоило ей подбежать ко мне, я сразу же почувствовал тёплые и искренние объятья. Объятья человека, ждавшего меня безмерное количество времени.
Приподняв шершавую и покрытую шрамами ладонь, я провёл ею по шелковистым волосам девочки.
— Мы ждали тебя! — вновь прозвучал её голос, такой знакомый и родной.
Кто она? И почему она назвала меня папой? Не понимаю.
Опустив голову, я посмотрел в её глаза. Они были полностью синие, как непроглядный океан и источали из себя лишь безмерную любовь.
— Здравствуй, отец, — раздался ещё один голос, а я поднял взгляд и увидел стоявшего в дверях юношу в шортах и футболке.
В его взгляде царило полное спокойствие, но и в то же время радость.
Ничего не понимаю…
До ушей донёсся звон бьющейся посуды, а затем на крыльце показалась женщина, при виде которой моё сердце пропустило удар.
Длинные чёрные волосы, стекающие водопадом до поясницы. Тонкая талия и объёмные бедра с грудью. Круглое лицо с тонким носиком, пухлыми губами и зелёными глазами, похожими на изумруды.
Я знаю её, но откуда? Не понимаю…
Поправив передник, покрытый россыпью мокрых пятен, эта женщина вышла из дома и подошла ко мне.
Легко улыбнувшись, она подняла руки и коснулась нежными ладонями моего лица.
Тепло… Так тепло…
— Ещё не время, Виктор… — таяла её улыбка, а лицо с глазами наполнялись печалью.
О чём она? И кто такой Виктор?
И только я об этом подумал, как вдруг картина резко изменилась. Женщина, стоявшая передо мной исчезла, как и юноша с девочкой. Одноэтажный белый дом пылал в огне и пожаре, а мой нос улавливал отчётливый запах пепла и крови.
Ощущая, как сердце бьётся всё быстрее и чаще, я побежал в дом. И, стоило мне в нём оказаться, я увидел лежавшую на деревянном поле девочку, ранее обнимающую меня. Её горло было перерезано, а сарафан перепачкан в крови.
В горле встал непроглатываемый ком и я опустился на колени перед ней, взяв тело в свои руки.
Почему, смотря в её пустые глаза, я ощущаю боль? За что?
Почувствовав, как по щекам потекли слёзы, я опустил тело девочки и пошёл дальше, сквозь огонь и внутрь пылающего дома.
Я видел юношу, лицо которого застыло маской страха. Он был застрелен, а на футболке расплылось пятно крови.
Крепко сжав челюсть и двигаясь дальше, я дошёл до белой двери, которой не касался огонь. Я чувствовал, что мне нельзя туда входить. Сама моя суть твердила, чтобы я повернул обратно и бежал.
С трудом подняв руку, я коснулся холодной
