Ольга Митюгина - Храм Мортис: Хранитель Тайного Алтаря

Эхет слушал внимательно, как будто Лок не сказки рассказывал, а невесть

какое откровение излагал, а Снежок и подавно: замрёт – и шерстинка не

шелохнётся! Весь в слух превращается…

Только Локи долго о ванах не распространялся. Больше говорил, как Один

себе в жертву приносил сам себя, как на ясене каком-то висел, о девяти мирах…

Гими и помыслить не мог, что варвары такие интересные истории

выдумывают!

– А расскажи, как выглядит Фрейя? – спросил вдруг Эхет, переглянувшись

с белым тигром.

– Фрю… Фрейя?.. – Лок чему-то усмехнулся. – А изменчивая она, как сама

земля. Летом златокудрая, глаза васильковые… Зимой волосы словно инеем

подёрнуты… пепельными можно назвать, а глаза светлые, словно вода подо

льдом. Весной и осенью кареглазой становится, с волосами каштановыми.

Длинные они у неё, пряди вьются из кольца в кольцо, сама стройная – глаз не

отвести! А ещё говорят, плакать она умеет золотыми слезами. Только не всегда, а

лишь по настоящей любви.

Снежок опустил голову, а потом и вовсе мордой в лапы уткнулся…

Той ночью Гими поймал Лока у дверей Эхета. Мальчишка стоял, приникнув

ухом к доскам, и слушал негромкие голоса.

– Ты знаешь… я дважды видел их у неё! Дважды!

– Когда на тебя барельеф упал, это я понимаю, – тихо отвечал голос их

хозяина. – А когда ещё успел?

– Когда меня Фрейр мечом ударил.

– Ах, ну да… Каких тебе доказательств ещё надо, в таком разе?

Мальчишки переглянулись.

– Вот с кем он там разговаривает, по-твоему? – кусая губы, спросил

Гимильк.

– Со Снежком, конечно, – ответил Лок.

– А о ком? – со страхом выдохнул мальчик. – Они Фрейра упомянули.

– Значит, о Фрейре, – хмыкнул рыжий проказник.

– А…

– Сам спроси!

И Лок, не говоря худого слова, распахнул дверь – и втолкнул Гими внутрь.

Эхет, сидевший за столом, вскочил от неожиданности. В комнате никого,

кроме него, не было.

– Гимильк?.. Что… что случилось?

Гими в панике обернулся на Лока. Рыжий подлец стоял сзади,

прислонившись к стене и скрестив на груди руки.

– Гими голоса послышались через стенку, – пожал Локи плечами. – Меня

позвал. А я подумал – чего гадать? Зайти и посмотреть. Ты ж, господин мой,

разрешил нам к тебе заходить. В любое время. Если чего испугаемся, – Лок

откровенно смеялся.

Эхет нахмурился.

– А стучать вас не учили?

– А мы шибко испугались, – Лок, скроив плаксивую мордочку, захлопал

ресницами. Гими готов был по-настоящему зареветь.

– Как видите, я один, – пожал плечами волшебник.

– Завтра сказки не рассказываем! – хмыкнул Локи. – А то Гими у нас

впечатлительный!

– Лок… – Эхет смотрел с укором. – Ну ты же знаешь. Зачем ты так?

– Кто-то пострадал? – резко спросил мальчик. – Зато наш юный дознаватель

больше не полезет, куда не просят.

– Лок! – сдавленным от слёз голосом крикнул Гимильк. – Ты предатель!

– Ага, – невозмутимо кивнул Локи. – Предатель. А ещё ублюдок. Давай,

обзывайся. Спорить не стану.

Он повернулся к выходу.

– Лок! – Эхет догнал его, загородил дорогу, обнял за плечи. – Лок,

послушай…

– Мы завтра уходим, Эет, – ответил Локи. – Гими себя великолепно

чувствует. Пусть Снежок нас проводит.

– Ты вернёшься?

– Ты хочешь, чтобы я вернулся? – голос рыжего создания дрогнул, или это

показалось Гими?

Эхет кивнул, словно почему-то боялся заговорить.

Лок уже неподдельно моргал, пытаясь сдержать слёзы. Эхет притянул его к

себе – и Локи уткнулся лицом в чёрную тунику, обнял Эхета – и плечи его

затряслись от глухих всхлипов.

Гими не смел дышать.

– Прости меня… – наконец почти беззвучно выдохнул Локи, отстраняясь. –

Я вернусь.

И он вышел из комнаты.

На заре, собрав дорожные мешки, мальчишки стояли в зале Верхнего

храма, прощаясь с хозяином. На пороге дожидался белый тигр.

– Эет, – чуть грустно улыбнулся Локи, протягивая магу небольшую толстую

книгу. – Возьми. Тут о богах… Тебе интересно будет почитать. И предсказание

вёльвы тоже есть.

– А… разве я пойму? – улыбнулся юноша, принимая подарок.

– Это на языке Атариды, – добродушно усмехнулся Локи. Эхет приподнял

брови.

– Все вопросы – когда я вернусь, – пресекая дальнейшие разговоры,

вскинул руку Лок. – Если они у тебя ещё останутся.

– Ну… хорошо, – кивнул Эхет. – Но вы уж возвращайтесь поскорее со

Снежком.

– Как получится, как получится… – невесело улыбнулся Лок. – Но ещё

один подарок я тебе обещаю.

С этими словами он повернулся и вышел из Храма.

Эет

Эет долго стоял на ступенях, глядя вслед мальчикам и Виру. Белое небо

роняло хлопья снега на плечи молодого некроманта, на террасы Храма – и

засыпало следы на лестнице.

Лес отсюда выглядел необъятным снежным одеялом с тёмными узорами.

Юноша повернулся и медленно зашёл под портик.

Свет дня белой тишиной окутывал Верхний храм, эхо гулко повторяло звук

шагов – и Эет вновь ощутил пронзительное одиночество.

Таким одиноким он не чувствовал себя уже очень давно.

Но ничего! Скоро вернётся Вир, а вместе с ним – эта рыжая невозможная

колючка, Локи… Храм вновь наполнится голосами и беготнёй… А пока надо

ловить момент. Вряд ли в ближайшее время появится возможность спокойно

поработать: такой трудный ребёнок как Лок потребует неусыпного внимания и

заботы. А трансформацию никто не отменял.

Тем не менее, в библиотеку идти не хотелось.

Эет медленно подошёл к фреске богини. Пальцы скользнули по

изображению.

Единственная женщина, которая делила его сердце с Госпожой.

– Благостная… – прошептал он. – Подательница жизни в смерти,

защитница от зла…

Он ни о чём не просил. Просто говорил, что чувствовал.

А после рассказов Лока о других богах чувствовал невероятно остро.

Луч солнца скользнул по лицу богини, заискрился в чёрных глазах…

В чёрных?

Эет вгляделся во фреску.

Под чертами Госпожи, словно камушки под водой, угадывались другие

черты: те, с фрески над главным Алтарём.

Эет улыбнулся в ответ.

– Солнечная… – прошептал он. – Госпожа моя…

И словно живая рука под его рукой. Прикосновение пальцев к пальцам.

Эет затаил дыхание.

Глаза в глаза. Ладонь к ладони.

Через грань миров. Через грань реальности.

Хранитель Храма стоял, не смея шелохнуться, не смея разрушить

ускользающее чудо – до тех пор, пока свет дня не погас, и синие тени вечера не

легли на стены. Лик богини скрылся в неверных бликах пламени кадильницы…

Вздохнув, будто проснувшись, молодой маг отступил от фрески.

Заниматься не хотелось совершенно. Эет вздохнул и пошёл спать.

В конце концов, у него впереди целых десять дней полного одиночества!

Конечно, Вир мог бы вернуться на ночь, но вряд ли он оставит мальчишек

одних в лесу, а сам отправится в удобную кровать. Так что надо смириться:

десять дней никто не нарушит уединение хранителя.

На следующее утро юноша проснулся в невероятно приподнятом

настроении. Энергия била через край. Подумать только: океан свободного

времени! И никто не прибежит в самый неподходящий момент с угрозами

вытащить из-за книг. За косу. Ради какой-то игры в снежки. Самое время

проработать уравнения полярности по формулам Гершаха – сочетания магии

Воды с магией Смерти и магией Жизни. Рассчитать их общее значение в

стихийном поле, сделать константой, и…

Эет сам не заметил, как пролетел день. Временами он просто поднимал

голову и краем сознания отмечал, что солнечный луч падает на постель…

полдень. На дверь… два часа дня… На полки с книгами, приобрёл розоватый

оттенок – пять часов вечера… В какой-то момент пришлось зажечь светильник.

За окном сгустилась темнота, снова пошёл снег.

Эет открыл окно, позволив влажному воздуху наполнить комнату. Эх,

сейчас и в самом деле самое время играть в снежки: снег пропитался водой.

Оттепель. Какая сильная оттепель.

А вот уравнение трансформации… если в переменную основного вектора

подставить найденное значение поля…

…Юноша поднял голову от рабочей тетради и с удивлением понял, что

комнату наполняет голубой сумрак, светильник давно погас, а в небе за окном

смутно начинают розоветь облака.

Неужели он заснул над работой?

Эет улыбнулся. Надо же так!

Маг потянулся всем телом и встал из-за стола. И медленно прошёл в

Верхний храм. Надо подсыпать благовоний на алтари. Сегодня – обязанности