Джек Вэнс - Мэдук
«Не может быть, чтобы ты вообще ничего не помнила!» — упор- ствовала Мэдук.
Твиск безразлично махнула рукой: «Я поддалась мимолетному влечению: мне хотелось смеяться, целоваться, любезничать. Почему бы кому-то пришло в голову вести регистрационные записи о таких вещах, с указанием места действия, даты, лунной фазы и биографиче- ских данных участвовавших лиц? Достаточно знать, что происходив- шее привело к твоему появлению на свет — этого вполне достаточно».
«Достаточно для тебя, но не для меня! Мне нужно узнать мое про- исхождение, а для этого мне нужно знать, как звали моего отца».
Твиск разразилась переливчатым издевательским смехом: «Я не могу назвать даже своего отца, не говоря уже о твоем!»
«Тем не менее, от него у тебя родилась единственная дочь — не можешь же ты его не помнить?»
«Гмм. Что-то такое припоминаю, — взгляд Твиск устремился вдаль. — Ты взбудоражила воспоминания о давно минувших днях! Обстоятельства, насколько я понимаю, носили неповторимый харак- тер. Могу сказать только одно...» Глядя в лес — туда, откуда пришла Мэдук — Твиск спросила: «А это еще кто? Какие-то мрачные бродяги. Их присутствие не вяжется с атмосферой нашего праздника».
Обернувшись, Мэдук заметила, что сэр Пом-Пом подкрался к ок- раине поляны и находился уже неподалеку. В тени за его спиной при- таился Траванте.
Мэдук объяснила: «Это мои спутники, они тоже отправились на поиски важных вещей. Сэр Пом-Пом ищет чашу Грааля, а Траванте ищет молодость — он не заметил, где и когда он ее потерял».
«Если бы ты за них не поручилась, они горько пожалели бы о сво- ей дерзости!» — высокомерно заявила Твиск.
Несмотря на явное раздражение Мэдук, сэр Пом-Пом выступил вперед: «Обворожительная фея с серебряными глазами, позвольте за- дать вам один-единственный вопрос: где я мог бы найти чашу Граа- ля?»
«Определи ее местонахождение и направляйся туда — что может быть проще?»
Траванте осторожно выглянул из-за спины помощника конюшего: «Если бы вы могли мне напомнить, где я оставил потерянную моло- дость, я был бы очень вам благодарен».
Фея Твиск высоко подскочила в воздух, сделала пируэт и медлен- но опустилась на траву: «Откуда вы взяли, что у меня в голове — ка- талог решений всех проблем этого мира? Я ничего не знаю ни о хри- стианских горшках, ни о праздных капризах времени! А теперь молчи- те! Появился король Тробиус — он собирается провозгласить избав- ление Фалаэля».
«Ничего не вижу, кроме каких-то туманных дуновений», — пожа- ловался Пом-Пом.
Удивленный Траванте прошептал: «Не может быть! Смотри, все прекрасно видно! Перед нами волшебный замок и тысячи разноцвет- ных украшений!»
«А, теперь я вижу!» — выдохнул пораженный сэр Пом-Пом.
«Тихо! Ни звука!»
Широко распахнулись высокие двери замка, выложенные перла- мутром и опалом. Из замка величественно выступил король Тробиус, сопровождаемый дюжиной подпрыгивающих круглолицых чертенят — они поддерживали кайму длинной пурпурной королевской мантии. По случаю празднества Тробиус надел корону с шестнадцатью высо- кими серебряными зубцами, загнутыми наружу, с маленькими искря- щимися шаровыми молниями на концах.
Король Тробиус подошел к балюстраде и остановился, глядя на поляну, где все притихли — даже Фалаэль на мгновение перестал че- саться, почтительно озираясь.
Тробиус воздел руку: «Сегодня мы отмечаем окончание знамена- тельной эпохи нашего существования и восстановление в правах от- бывшего наказание эльфа! Фалаэль, ты провинился! Ты замышлял де- сятки подвохов и злопыхательских проказ, причем умудрился осуще- ствить многие из своих замыслов! За эти проступки ты был наказан кожным недугом, по меньшей мере отвлекавшим твое внимание и обеспечившим долгожданный перерыв в твоей вредительской дея- тельности. А теперь, Фалаэль, обратись ко всем присутствующим и поклянись, что ты исправился! Говори! Готов ли ты избавиться от че- соточного сглаза?»
«Готов! — лихорадочно воскликнул Фалаэль. — Готов во всех отношениях, сверху и снизу, справа и слева, внутри и наизнанку — я готов!»
«Хорошо! В таком случае...»
«Один момент! — закричал Фалаэль. — Прежде чем заклятие бу- дет снято, я хотел бы почесаться в одном месте — оно меня особенно раздражает». Эльф принялся отчаянно скрести какой-то участок живо- та, после чего поднял голову: «Теперь я совсем готов, ваше величест- во!»
«Прекрасно! Отныне я избавляю тебя от заклятия — и надеюсь, Фалаэль, что неприятности, пережитые на протяжении последних лет, научили тебя проявлять снисхождение, доброжелательность и сдер- жанность, а также заставили тебя отказаться от любых помыслов о продолжении вредного озорства!»
«Несомненно, ваше величество! Я полностью перевоспитался! Отныне меня будут величать не иначе как Фалаэлем Угодником!»
«Благородное устремление — всецело его поддерживаю и одоб- ряю. Смотри, не забывай о своих словах! Hy что же, настало время праздновать! Пусть Фалаэль разделит облегчение со всеми! Еще не- сколько слов. Я замечаю, что поодаль стоят три существа, явившиеся из мира людей — двое смертных и любимая дочь нашей неподражае- мой Твиск! Дабы не нарушать безоблачную атмосферу фестиваля, мы их приветствуем. Пусть никто не причиняет им вреда и не преследует их проказами, какими бы забавными они не представлялись! Сегодня я всем повелеваю радоваться, всем без исключения!»
Король Тробиус еще раз приветственно поднял руку и удалился к себе в замок.
Мэдук вежливо выслушала выступление Тробиуса; как только он закончил, она повернулась и заметила, что Твиск уже вприпрыжку направлялась к пиршественному столу. Мэдук отчаянно позвала ее: «Матушка, куда ты убегаешь?»
Твиск удивленно обернулась: «Иду веселиться вместе со всеми! Мы будем танцевать и распивать лучшие вина эльфов — тебе разре- шили к нам присоединиться, почему ты не идешь?»
«Мне нельзя! Если я напьюсь вина фей, у меня закружится голова — и кто знает, что тогда будет?»
«Но танцевать, по крайней мере, ты можешь?»
Мэдук с улыбкой покачала головой: «Я слышала, что тот, кто тан- цует с феями, уже никогда не может остановиться. Ни я, ни сэр Пом- Пом, ни Траванте не будем пить ваше вино и не будем с вами танце- вать».
«Как тебе угодно. В таком случае...»
«Ты собиралась рассказать мне о моем отце!»
Сэр Пом-Пом храбро сделал шаг вперед: «Кроме того, вы могли бы точнее указать местонахождение чаши Грааля — с тем, чтобы я мог туда направиться».
Траванте робко прибавил: «А я приветствовал бы любой намек, который помог бы мне найти потерянную молодость!»
«Как все это скучно! — раздраженно заявила Твиск. — Вам при- дется подождать, пока не представится другой удобный случай со мной поговорить».
Повернувшись к волшебному замку, Мэдук закричала: «Король Тробиус! Ваше величество! Где вы? Будьте добры, выйдите на мину- ту!»
Твиск испуганно отшатнулась: «Что ты делаешь? Это против всех правил!»
Послышался звучный бас — рядом стоял король Тробиус собст- венной персоной: «Кто выкрикивает мое имя, пронзительно визжа по- добно поросенку, которого режут заживо?»
«Ваше величество, это всего лишь результат чрезмерного возбуж- дения — моя дочь приносит глубочайшие извинения за то, что причи- нила вам беспокойство», — шелковым тоном сказала Твиск, опускаясь в реверансе.
«Ничего подобного!» — заявила Мэдук.
«Я в замешательстве, — погладил зеленую бороду король Троби- ус. — Ты не возбуждена или ты не приносишь извинения?»
«Ни то, ни другое, ваше величество».
«Тогда позволь поинтересоваться — чем вызваны твои л ихора- дочные вопли?»
«По правде говоря, ваше величество, я хотела посоветоваться с матерью в вашем присутствии, чтобы вы помогли ей собраться с мыс- лями и освежить память».
Тробиус понимающе кивнул: «И какие именно воспоминания тебя так волнуют?»
«Я хочу знать, как звали моего отца и какое положение он занимал — чтобы у меня была наконец родословная!»
Король Тробиус сурово взглянул на фею Твиск: «Насколько я помню, этот эпизод не способствовал поддержанию твоей высокой репутации?»
«Кому какое дело до моей репутации? — огорченно пробормотала Твиск. — Что случилось, то случилось, и дело с концом».
«Я хотела бы знать подробности!» — настаивала Мэдук.
«Эта история не для детских ушей, — сказал король Тробиус. — Но в данном случае придется сделать исключение. Твиск, ты сама все расскажешь, или мне придется взять на себя эту обязанность?»
Твиск все еще пыталась уклониться: «События, о которых идет речь, смехотворны и постыдны. В этом отношении мне совершенно нечем похвалиться, и я предпочитаю не касаться этого вопроса».
«Тогда изложить события придется мне. Прежде всего позволю себе указать, что так называемый «стыд» — не более чем обратная сторона тщеславия».
«Я искренне восхищаюсь собой, — заявила Твиск. — Можно ли это назвать тщеславием? Спорное отождествление».
