Князь Китежа - Сергей Николаевич Чехин
Нас охватило напряженное оцепенение. Руфий взирал на спорщиц с тревогой, Ингол — с откровенным страхом, Лелис прикрывала книжкой ехидную ухмылку, а Эллан явно жаждала продолжения банкета.
Затянувшаяся пауза могла в любой миг полыхнуть огнем, словно куча пороха с догорающим фитилем. По накалу страстей это могло сравниться разве что с мексиканской дуэлью, но вот наконец Яра выпрямилась, расправила плечи и подняла ладони.
— Ладно. Слушаюсь и повинуюсь, — она взяла со стола бутылку вина и отвесила насмешливый поклон. — Надраться в одно рыло — и то веселее, чем ошиваться с вами.
«Хорохоришься, — бросил ей вслед».
«Когда однажды тебе понадобится помощь — я отвечу так же».
Несмотря на показную браваду, Яра просто фонила злостью и обидой. Ну, ничего — избалованных детей обычно наказывают. И я не собирался ей потакать и херить все, чего добился за эти сутки. Фрида менялась и расцветала прямо на глазах, и никто не смел лишать ее заслуженной награды.
— Ух… — Ингол взмахнул широким рукавом. — Словно с бурей разминулись.
— Я и не думала, что ты так умеешь, — удивленно произнесла Эллан.
— Согласна, — кивнула Лелис. — Обычно это тобой помыкают и командуют.
— Кому-то еще явно не мешает проветриться, — с улыбкой сказал я, встав рядом с йотуншей.
— Да что вы ко мне прицепились? — вспыхнула эльфа. — Я никого не пытаюсь оскорбить и обидеть! Я просто прямая и открытая по натуре.
— Порой язык — что нож, — ответил я. — И если часто вытаскивать его из ножен, однажды это плохо кончится.
— Могла просто предупредить, — ушастая повернулась к Фриде. — Сказала бы, чтобы я меньше ерничала. Но ты постоянно молчишь и киваешь. Вот я и думала, что тебе все равно на мою болтовню. Я теперь из меня тирана какого-то лепят, — она скрестила руки на груди и надула губки.
— Я не в обиде, Лелис, — великанша коснулась ее плеча. — Но давай впредь проявлять больше уважения друг к другу.
— Я никогда не желала тебе зла, — эльфа шмыгнула и потянулась за платочком. — Но признаюсь честно — порой ты до одури меня бесишь.
— Я много кого бешу, — Фрида грустно усмехнулась. — У меня руки не из того места, да и умом боги обделили.
— Да при чем тут это? Ты никогда не отступаешь, несмотря на постоянные провалы. Ты всегда идешь до конца, даже если спотыкаешься на каждом шагу. Помнишь первую сессию в Академии? Ты пересдавала ее четырнадцать раз — но все-таки получила высший балл за все предметы. Я бы бросила на второй попытке, а ты ломала все преграды, как гномий таран… Сначала меня все это забавляло, но потом… Потом я осознала, что никогда не смогла бы так же. Похоже, все мои придирки — это просто зависть. Прости меня, пожалуйста. Лучше бы я училась твоему упорству, а не высмеивала его. Глядишь — большего бы достигла.
— Ничего страшного, — великанша обняла сокурсницу, едва сдерживая слезы.
А вот Ингол — не сдержал, и то и дело прикладывался к рукаву, созерцая происходящее с благоговейным трепетом. Уверен, это вдохновит его на пару-тройку полотен экстремистского содержания.
— Меня тоже прости, — Эллан положила ладонь на плечо. — Я никогда над тобой не потешалась, потому что не видела в твоих поступках ни смешного, ни зазорного. Но была при том необоснованно груба — отчасти из-за характера, отчасти из-за неприятия излишней мягкости и доброты. Мой отец — спартанец, мой путь — война. Надо было просто поговорить с тобой прямо — без экивоков — и расставить все точки. Думаю, твой новый друг именно это и сделал.
— Уверена, нас свели боги, — Фрида посмотрела на меня с такой благодарностью и теплотой, что мне сделалось не по себе.
— Нас свела моя пропажа, — с шутливым намеком произнес в ответ. — Но я этому только рад.
— Какой вдохновенный вышел вечер! — воскликнул Руфий. — Я посвящу ему целую оду!
— Главное — не в виде частушек, — сказала йотунша, и стены дрогнули от дружного хохота.
— Вечер был, безусловно, славный, — заявил Ингол. — Однако ночь только начинается. Посему предлагаю тост — за выдержку и понимание! И приглашаю всех на танцы.
Мы выпили полные кубки до дна — и напряженная неловкость потихоньку отступила. Инструменты-самогуды заиграли замысловатый мотив, и Руфий первым пригласил свою соплеменницу. Пара закружилась в замысловатом хороводе с раскачкой, разворотами и притопыванием, отчего движения больше напоминали поединок с невидимым оружием.
— Позвольте насладиться вашим обществом, — эльф протянул лешачихе открытую ладонь. — Вы весьма интересны мне, как ученому. Хоть мы и разные внешне, но нас объединяет общая родина и страсть к природе.
— С превеликим удовольствием, — Айка подала руку для поцелуя. — Я всегда открыта для научных изысканий.
После соблюдения всех норм, которые весьма удивили кавалера, подруга принялась выбивать чечетку — да так ловко, что любой ирландец позавидует. Копытца дробно стучали по камням, создавая столь гармоничный ритм, что вполне заменяли недостающие барабаны.
Ингол пытался не отставать, но за полминуты вспотел до нитки и сбавил темп. Айка же, наоборот, всячески его подзадоривала — например, поворачиваясь спиной — с явной целью вытравить сгустившуюся похоть, которую эльф просто таки источал при виде лешачихи.
Рядом раздался тихий вздох. Мы с Фридой остались последней парой, а я так увлекся необычным зрелищем, что не удосужился ее пригласить. И девушка, несмотря на прогресс, растолковала это в негативном смысле.
— Очень хочу с тобой потанцевать, — сказал, глядя в блестящие очи. — Но я так вообще не умею.
— Вы же дворянин, — великанша приподняла брови. — Разве вас не учат танцам?
— Это… — поморщился, — долгая история. Я больше люблю медленные танцы. Подождем, когда друзья набесятся, и закажем что-нибудь поспокойней.
— Медленные? — спутница покраснела. — Вроде вальса?
— Нет. Еще более медленные. И более… тесные.
— Вы меня смущаете, сударь.
— Забудь уже, об этом слове. От него одни неприятности.
Фрида улыбнулась и наполнила нам кубки.
— Я и не думала, что все обернется вот так. Ждала, что надо мной станут просто насмехаться — и это еще в лучшем случае. А то и вовсе выставят на посмешище и опозорят
