Эйнемида III. Надежда на весну. - Антон Чигинёв
– Тихо, – прошипел Хресий, покосившись сперва на стражников, затем на хозяина. – Выпейте по чаше и пойдём наверх. Говорить будем там.
– Зачем? – удивился Алкет.
– Меньше подозрений. Пойду, схожу на двор.
Оставив обескураженных друзей за столом, Хресий вышел из таверны и намётаным взглядом окинул по вечернему времени почти пустую заснеженную улицу. Кажется, всё в порядке, слежки не видно, обычно такое чувствуешь сразу. Честно справив нужду в простенке, а заодно и проверив, не приставлен ли кто к чёрному ходу, Хресий вернулся внутрь.
– Перкид, жаровню в мою комнату давно принесли? – спросил он с порога.
– С час тому, господин, – с готовностью ответил хозяин. – Угли хорошие, жаркие, только прошу осторожней, а то как бы не погореть.
– Не погорим, – Хресий протянул хозяину горсть медяков. – Может наверху допьём? – обратился он к товарищам. – Замёрзли, наверное, пока шли, а там потеплее. Тут очаг уже остывает.
Забрав с собой вино, чаши и что-то из еды, они поднялись в отведённую им комнату. Хозяин не соврал, натоплено было даже жарковато. Сняв тёплые плащи и плотные длиннорукавные хитоны, друзья расположились вокруг жаровни. Пока они раздевались, Хресий осторожно прощупал стены и выглянул в коридор.
– Никогда не показывайте, что вам есть дело до стражи, – сказал он, вернувшись в комнату. – Сидят и сидят. Они не должны видеть, что вам есть чего опасаться. И не нужно говорить о важном там, где вас могут услышать.
– Слушай, ну хватит поучений, – отмахнулся Алкет. – Сам-то что вниз попёрся? Зал полон стражи, всегда может зайти кто знакомый, а он сидит себе.
– Постоялец, не вылезающий из комнаты, вызывает вопросы – вдруг он больной или ещё что. Вопросы не нужны, а что таверну стража облюбовала, так это нам даже на руку. В таком месте преступники не появляются, а стражникам за вином не до нас. По поводу знакомых я уже говорил: садиться нужно так, чтобы ты видел всех, а тебя никто.
– Как скажешь, великий шпион, – усмехнулся Алкет.
– Ладно, Хресий, не ругайся – сказал Келесс. – Лучше послушай, что мы сегодня сделали. Бьюсь об заклад, не угадаешь, где мы были
– Где? – настороженно спросил Хресий, испытывая крайне недоброе предчувствие.
– Во дворце!
Усилием воли Хресий сдержался – поздно кричать, когда всё уже сделано. Досчитав про себя до двенадцати, он почти спокойно, чеканя слова, произнёс:
– Вы что, с ума сошли? – не выдержав, он поднялся и, заложив руки за спину, принялся ходить по комнате. – Что вас туда понесло? Вы что, не понимаете, что мы не в игры играем?
– Хресий, погоди… – примирительно поднял руку Алкет.
– Да что погоди?! Как мы договаривались?! Присмотреться, передать весточку Темену и с его помощью…
– К гарпиям Темена! – махнул рукой Келесс. – Нечего его впутывать. Мы придумали лучше и вытащим Феано следующей же ночью. Я с ней говорил.
– Как говорил… – выдохнул Хресий.
– Долго и обстоятельно. На, держи, – Келесс протянул измятый кусок папируса. Хресий шумно сглотнул, узнав знакомый почерк.
– Смотри как всё было, – хлопнув себя по бедру начал Келесс, пока Хресий, не веря своим глазам, перечитывал драгоценные строчки. – Пришли мы ко дворцу, чуть потолкались – как договаривались, будто в войско записываться идём – и тут из дворца кавалькада: в мехах, в золоте, всё как положено. Оказывается, двор сегодня в полном составе в Крию выезжает, вернётся только к вечеру…
– У нашего Аминты новая любимица – Арсиноя, сапиенская царевна. Поехали любоваться заснеженными виноградниками, – вставил Алкет.
– И что, – Хресий заставил себя оторваться от письма и сосредоточиться на деле.
– И мы поняли, что дворец-то почти пустой. Другого такого случая не будет!
– Слуги, стража…
– Ну ты смеёшься, – хохотнул Келесс. – Или забыл, что в умении незаметно ходить по дворцу мне равных нет?
– И вы полезли во дворец? Как? – Хресий даже не знал, что сказать ещё. Такую глупость и вообразить-то непросто, не то что обсуждать.
– Я полез, – гордо сообщил Келесс. – Про наш-то ход никто так и не знает. На внутренний двор прошли как жалобщики, ну а там, пока Алкет следил за улицей, я стену сада и перемахнул.
– Так, дальше, – хмуро промолвил Хресий.
– Дальше я сперва думал найти Темена…
– Конечно, – вставил Хресий. – Зачем для этого давать условный знак? Слишком легко. Надо лезть во дворец!
– Слушай, не перебивай! Так вот, думал найти Темена, а потом вспомнил: мы же вместе с зеваками царский выезд смотрели и Феано среди придворных не было. Значит, что? Значит она здесь, во дворце! И я направился прямо в гинекей.
– Дурак, – в сердцах бросил Хресий.
– Сам ты дурак, – обиделся Келесс. – Ему всё сделали, на золотом блюде принесли, а он ругается. Хочешь дальше слушать?
– А у меня есть выбор? Говори.
– Ну так вот, где покои Феано я знаю – Кинана рассказывала – туда-то я и пошёл. И, хвала Дихэ, там её застал.
– Ты её правда видел? Как она, что с ней?
– Всё с ней хорошо, – Келесс усмехнулся. – Видели бы вы её лицо, когда меня узнала. А уж когда сказал, что ты в городе и пришёл за ней… В общем, мы и поплакали, и посмеялись, и выругала она нас, за то, что головы на плаху кладём, ну а там я её и выспросил. История долгая, но, если коротко, она сейчас вроде как соблюдает траур по жениху – ну, Лаиху. Поэтому её особо не трогают, на увеселения не берут, а это и ей, и нам на руку. Сидит на женской половине дни напролёт, прядёт себе или там стихи про любовь читает. Присматривает за ней эта лошадь Диена, но ту, после гисерских развлечений да замужества, точно подменили. Феано, мне показалось, о ней даже тепло отзывается. С этой стороны опасности нет, на ночь Феано вообще оставляют одну, ну мы с ней и решили…
– А вы ещё и решили что-то, – насмешливо протянул Хресий.
– Ну кто-то же должен, – пожал плечами Келесс. – Да и вообще, твоя невеста,
