Девочка из черного мрамора - Ася Александровна Плошкина
Под скулами у Артема напряглись желваки. Прежде чем Тамара успела отреагировать, он оттолкнулся от подоконника, пересек комнату и оказался рядом с Озеровым. Тот даже не вздрогнул.
– А дальше что? Почему остановился? Давай, помаши кулаками, тебе это очень поможет.
Артем взял дыхание, чтобы ответить, но промолчал. Только сжал кулаки так, что побелели костяшки, и процедил:
– Лера и Поля скажут, кто это с ними сделал. Когда поправятся.
– Если поправятся, – с нажимом ответил Озеров. Потом поднялся с места и посмотрел на Артема сверху вниз. – А теперь вон! По своим комнатам и чтобы не выходили, ясно?
Артем не двигался с места. Директор крепко взял его за локоть и потянул к выходу. Артем сжал зубы и уперся ногами в пол. Завязалась короткая молчаливая борьба. Тамара тоже поднялась и засеменила к выходу, надеясь как-то успокоить Артема. Поравнявшись с письменным столом, она еще раз бросила взгляд на тетрадь. Быстро удостоверилась, что никто не видит, и, не соображая толком, что делает, молниеносным движением выхватила ее из-под груды документов. К моменту, когда Озеров вытолкал Артема и повернулся к ней, она как раз успела запихнуть тетрадь под толстовку.
– Я пойду, – пробормотала Тамара и, сгорбившись, полубоком пошла к двери.
Сердце оглушительно колотилось, она была почти уверена, что Озеров смотрит на нее рентгеновским взглядом и все уже знает. Но, когда она проходила мимо, он только улыбнулся и ничего не сказал.
Глава 46. Заботливый отец
В комнаты они оба шли в сопровождении охранников, угрюмых и молчаливых. По пустым коридорам каталось гулкое эхо, из-за закрытых дверей не доносилось ни звука, словно в школе никого, кроме Тамары и Артема, не осталось. Озеров распорядился, чтобы Тамара перебралась в другую спальню. Собирая под присмотром своих «тюремщиков» вещи, она успела заметить, что возле двери стоит уже знакомая стремянка, а в комнате к стене приставлен ящик с инструментами. Черного пера на полу уже не было.
Тамара кипела от возмущения – с ней обращаются как с преступницей! – но решила, что сейчас умнее будет промолчать, притвориться, что она ведет себя послушно. А уже потом решить, что делать. Ее проводили в новую спальню, на этот раз на втором этаже. Кому она принадлежала раньше, Тамара понятия не имела; она даже не знала, остался ли в школе хоть кто-то, кроме нее и Артема. Здесь все было почти так же, как у нее, только без люка на потолке. Интересно, зачем Озеров вообще выселил ее? Чтобы сделать ремонт? Непохоже. Скорее чтобы как следует изучить то, что она нашла, а он не смог: чердак. Да, это было больше похоже на правду.
Тамару оставили одну, и она смогла наконец задрать толстовку и вытащить украденную из кабинета директора тетрадь, от которой на животе остались небольшие вмятины. Тамара приподняла черную обложку с загнутыми уголками и тут же сунула тетрадь под подушку. За дверью кто-то стоял. Она испугалась, что это Озеров, заметивший пропажу. Но кажется, это был не директор. Во всяком случае, в комнату никто не зашел. Но в дверном замке лязгнуло, а потом Тамара услышала, как поворачивается ключ.
– Эй! – Она вскочила, потянула дверную ручку в одну сторону, потом в другую, но та не поддалась. – Меня что, закрыли? Так нельзя! Я родителям позвоню!
Никто не ответил, и она заколотила по двери ладонями:
– Откройте!
По коридору прочь от двери заторопились тяжелые шаги. Задыхаясь от возмущения, Тамара набрала мамин номер. Приятный женский голос сначала на русском, а потом на английском сообщил Тамаре, что абонент… не абонент. Та же история повторилась и с папой. А когда Тамара хотела набрать бабушку, звонок оборвался и в строке состояния появилась надпись: «Нет сети».
Минут десять Тамара, словно тигрица, расхаживала взад и вперед по комнате, то и дело поглядывая на экран: связи по-прежнему не было. Такое иногда случалось, все-таки место далеко за городом. Но сейчас это было очень некстати. Очень и очень.
От нечего делать она прилипла носом к окну. И сумела разглядеть за деревьями парковку, на которой в свете фонаря мерцал синий автомобиль Озерова. Рядом стояли еще две машины, к одной из которых, гремя чемоданами, торопилась семья – мама, папа и мальчик лет одиннадцати. Интересно, он последний? Или кто-то еще остался? После того как семья уехала, ко второй машине, держа в руках небольшую коробку, подошла женщина, и Тамара узнала учительницу математики. Не оборачиваясь к школе, она села в автомобиль и тут же сорвалась с места. Быстрее, чем Тамара успела подумать, что неплохо было бы крикнуть ей из окна, позвать на помощь.
Вздохнув, Тамара уселась на кровать, достала из-под подушки тетрадку, открыла ее на первой попавшейся странице. Глаза скользили вдоль строчек, заполненных аккуратными, как бусины, буквами, но не могли понять ни слова. По очевидной причине: текст был на немецком.
Оконное стекло тихонько задребезжало. Тамара подскочила и с минуту напряженно прислушивалась, стараясь не думать, что может прятаться за закрытыми шторами.
– Уходи, – прошептала она и прикрыла глаза. – Пожалуйста, уходи.
На внутренней стороне век появилась мертвая лиса. Потом другая картинка: рука, которая тянется к ней сквозь потолок. Наконец носилки, которые врачи несут к машине, прикрыв простыней то, что на них лежит.
Окно снова задребезжало. На этот раз тряслась вся створка целиком. Тамара отступила к двери, собираясь закричать, чтобы ее выпустили: лучше уж Озеров, чем то, что снаружи. Но в комнату проник едва различимый, приглушенный двойным стеклопакетом голос:
– Открывай! Это я…
Тамара осторожно приблизилась к окну, отвела в сторону штору, вскрикнула и тут же прикусила губу. Снаружи, с трудом удерживаясь на подоконнике и буквально прилепившись к стеклу, как большой слизняк, скорчился Артем. Его лицо, окруженное темнотой, казалось неестественно бледным. Тамара распахнула окно, и он вкатился внутрь.
– Ты как сюда залез?!
– По карнизу. – Артем поморщился, растирая запястье. Потом осмотрел себя, попытался убрать свежую грязь с худи и только сильнее ее размазал.
– Ненормальный! – констатировала Тамара. – А если бы упал?
– Я же не ты. – Он усмехнулся. – Я, кстати, пытался тебе написать, но ничего не ловит.
– И у меня, – кивнула Тамара.
– Хреново. Надо что-то решать. Мы же не можем и правда сидеть тут несколько дней… Что это?
Его взгляд, обежав комнату, остановился на раскрытой тетради, которая лежала на полу.
– Пока не знаю. Там все на немецком.
– А откуда ты ее взяла? – Артем поднял тетрадь и с интересом
