Женщины в искусстве. Жены, любовницы, музы - Гай Гаевич Ханов
«Ее жизнь была короткой, печальной и странной; она, должно быть, казалась ей тревожным сном», – напишет в дневнике один из друзей семьи. Но Элизабет Сиддал осталась не только натурщицей на полотнах Россетти. Она сама создала картины, которые наконец сегодня получили общественное признание.
Прерафаэлитки. Счастливая Золушка
Как девушка с городской окраины становится вдохновляющей музой художника? Почему имя дочери конюха и прачки навсегда остается в искусстве рядом с одним из самых известных английских художников?
Данте Габриэль Россетти. Мечтательность. 1868. Музей Эшмола, Оксфорд, Великобритания
В сериале «Отчаянные романтики», посвященном жизни прерафаэлитов, она появляется только в последнем спорном эпизоде. По свидетельству современников, их встреча на самом деле произошла в театре, куда Джейн Берден пришла с сестрой. Россетти увлекся сразу, но Джейн вышла замуж за поэта и живописца Уильяма Морриса, став Джейн Моррис. После смерти жены Россетти Джейн стала его последней музой и любовницей. Они даже арендовали вместе с ее мужем особняк для совместного проживания.
Неграмотная дочь конюха, воспитанная улицей, поначалу с трудом вписывалась в богемную тусовку прерафаэлитов. По воспоминаниям современников, она была косноязычна и груба. Но грубоватая простушка очень быстро превратилась в прекрасную леди. Джейн оказалась искусной вышивальщицей и дизайнером, создав с мужем компанию Morris & Co. Она выучила французский и итальянский языки, стала классической пианисткой. Ее светские манеры и речь уже не выдавали в ней бывшую нищенку, и она была принята в высшее общество пуританской Англии. Утверждали даже, что именно Джейн послужила прообразом Элизы Дулиттл из пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион».
Однако многолетний роман с Россетти был подвергнут серьезным испытаниям, когда художник под влиянием алкоголя и опиума оказался в депрессии и даже пытался покончить жизнь самоубийством. Остаток жизни Россетти проведет затворником. Он умер, страдая галлюцинациями и приступами паралича.
Джейн Моррис переживет их всех: и мужа-поэта, и любовника-художника, – став счастливой, богатой и успешной. Ее последним возлюбленным стал дипломат и фанатичный поклонник Данте Россетти Уилфред Блант.
За несколько месяцев до своей смерти она купила поместье Келмскотт, чтобы обеспечить будущее своих двух дочерей. Джейн Моррис спокойно умрет 26 января 1914 года, так и не написав воспоминаний о своем знаменитом любовнике. Редкая судьба для простой натурщицы.
Любовь… несовместимая с жизнью (Никола де Сталь)
Зачем он это сделал? Что могло заставить успешного художника и красивого человека уйти из жизни таким варварским способом?! Я «прокручиваю» у себя в голове кадры этой страшной трагедии, произошедшей 16 марта 1955 года. На юге Франции, в Антибе, на улице Ревели, прямо на дороге перед домом с террасой, откуда открывается вид на Средиземное море, лежит, раскинувшись в неуклюжей позе, огромное тело молодого мужчины. Проходившая мимо женщина поднимает крик, на который сбегаются люди из соседних домов. Кто-то узнает в мертвеце недавно поселившегося в доме художника. Они ничего не знают об этом странном самоубийце. «Депрессия», – объяснит полиция. «Исписался», – сделают вывод искусствоведы.
Никола де Сталь. Обнаженная в голубых тонах. 1955. Музей Пикассо, Антиб, Франция
Слишком простые ответы для человека, о котором один из исследователей напишет: «Сталь был русский, толстовский персонаж, снедаемый бесами Достоевского». Никола де Сталь, потомственный российский аристократ, сын генерала и коменданта Петропавловской крепости Владимира Ивановича де Сталь-Гольштейна, после революции в России стал эмигрантом в трехлетнем возрасте. А в семь лет – полным сиротой, которого приютила чужая семья. Оказавшись во Франции, он стал художником – возможно, потому что только так мог избавиться от переполнявших его впечатлений и образов. Его жизнь продлилась всего 41 год и была полна испытаний и поисков, прежде чем Никола стал признанным живописцем и отцом семейства.
За полгода до гибели он будет писать как одержимый, создав более трехсот полотен, среди которых впервые появятся трогательные ню, прекрасные обнаженные женские силуэты. «Живопись хрупка, как любовь», – напишет он своему другу. За два дня до трагедии он соберет все письма к своей тайной возлюбленной, Жанне Матье, из-за которой он и приехал в этот маленький приморский город, и бросит их к ногам ее мужа, крикнув: «Вы победили!» Он прождет ее еще сутки, прежде чем сорваться со своей террасы… в вечность. 26 марта в русском соборе Александра Невского в Париже была отслужена панихида по рабу Божьему Сталю фон Гольштейну Николаю Владимировичу.
Никола де Сталь. Концерт. 1955. Музей Пикассо, Антиб, Франция
Точно известно, какая музыка «звучит» на этой картине. Антон Веберн, произведения которого он слушал ровно за десять дней до самоубийства в театре Мариньи. Он запишет свои цветовые впечатления от музыки на программке концерта: «красно-красные скрипки, огненно-красная охра». Де Сталь умел «видеть» музыку: «Палитра – это тон, звук, голос». Эта была его последняя картина. Огромное (6 х 3 м) полотно. Он и сам был почти двухметровым гигантом. Его любимым инструментом была не кисть, а мастихин. Он использовал засохшие остатки краски, чтобы этот густой замес наносить импасто прямо на холст. За три дня до страшного ночного прыжка с террасы своего дома на дорогу он писал картину, где красное борется с черным.
Черный рояль и охристый контрабас на красном фоне – последнее, что он оставил. Николенька де Сталь-Гольштейн потерял родину в три года, после революции. В семь лет, уже в эмиграции, он лишился отца, а через год умерла любимая матушка. Еще один древний российский род заканчивал существование на чужбине. Он воспитывался у приемных родителей в Бельгии. Вырвавшись из-под опеки, Никола наполнял жизнь событиями и приключениями, словно догадываясь о своем коротком веке. Путешествия по Европе, жизнь в Марокко и Алжире, служба добровольцем в Иностранном легионе Франции и постоянный поиск своего места в искусстве.
Свою первую музу и любимую женщину он встретил в Африке. Жанин Гийу была художником, старше и опытнее во всем. Она познакомила его с художественной элитой Франции: Матиссом, Пикассо, Кандинским, Браком, Делоне… Но Жанин умерла слишком рано. После ее смерти фигуративная живопись оставалась в его работах только частью абстрактного видения мира.
Через два месяца он женился
