Рейх-Атлантида - Александр Зубенко
Начальник станции обвёл рукой пространство тоннеля.
- Таким образом, друзья мои, мы сами сегодня в этом убедились. Судя по всему, нас завалило бураном в какой-то вентиляционной шахте, составляющей одну из многочисленных коммуникационных ветвей и питающей что-то огромное, колоссальное по своей структуре, грандиозное и… неведомое.
Он указал рукой вглубь тоннеля: - Вот за теми дверями-створами, что мы обнаружили с Иваном. Не переживай, отважный Якут, - повернулся он к своему приятелю, - там нет инопланетян.
- Уже легче, однако, - буркнул полярник, и поёжился, глядя на пингвина. Тот дрых без задних лап. Везёт паршивцу, подумал Иван. Никаких тебе забот: ни инопланетян, ни нацистов… было бы рыбы побольше. Так?
В воздухе витало что-то загадочное, не до конца приятное, небывалое в восприятии и жуткое своей неизвестностью.
Глава 3: 1943-й год. Караван №5 «Конвой фюрера»
1943 год.
Караван №5 «Конвой фюрера»
Борт субмарины U-859 серии VIII- C.
********
Шёл двадцать девятый день экспедиции. А точнее, ночь. Георг только что сменился с очередной вахты, и вместе со свободными офицерами курил на скользкой палубе подлодки, подставляя лицо обволакивающим от ветра солёным брызгам. Вдали в темноте были видны тёмные величавые силуэты остальных субмарин каравана, всплывших, как и они на поверхность. Эта часть океана в плане дислокации враждебных морских сил не представляла угрозы для немецких подводников, она была пуста во всех направлениях горизонта и союзники сюда не заплывали. Поэтому командиры подлодок сообща решили на некоторое время всплыть в режим надводного хода, чтоб провентилировать воздухозаборные фильтры и дать возможность подводникам подышать свежим морским воздухом.
Выйдя из Красного моря и пройдя Аденский залив, эскадра сделала первую однодневную стоянку у Йеменского острова Сокотра. Это означало, что немецкая миссия «Новая Швабия» ознаменовала своё пятое существование и взяла, как и прежние четыре, тайный курс на Антарктиду. Георг о прошлых караванах почти ничего не знал – до такой степени всё было засекречено и не предавалось огласке.
За двадцать девять дней караван из шести подводных лодок класса VIII-C, оставив конвойную эскадру сопровождения в Аденском заливе, проделал маршрут почти до пятидесятой параллели. Вся экспедиция проходила в подводном режиме, и лодки всплывали только в пунктах заранее намеченных стоянок. Нынешнее, заранее не намеченное планом всплытие было первым и, пожалуй, единственным, которое не входило в распечатку антарктического маршрута. Запланированные однодневные стоянки были заранее намечены на Мадагаскаре – это был порт Диего-Суарес, затем французский оккупированный остров Сен-Поль, и три дня назад была остановка на острове Херд, считавшийся австралийской колонией, но во время боевых действий попавший в сферу влияния Германии. Это была последняя перед конечным пунктом остановка, и Георгу посчастливилось даже сойти на берег, чтобы ровно один час побродить по твёрдой земле в числе иных, временно уволенных на берег. Из шестидесяти семи членов экипажа, таких новобранцев как Георг было семеро. Один из них только что спустился с палубы в командную рубку и, поприветствовав вскинутой рукой дежурного сонара, отчеканил вахтенному рулевому офицеру о заступлении на дежурство.
Следом за ним спустился и Георг. Через час лодки должны были вновь погрузиться под толщи воды и идти по курсу в подводном режиме. Наверх, сквозь основной люк устремились члены команды, которые ещё не успели побыть под брызгами океана и насладиться ночным воздухом вековой водной стихии. Георг подошёл к унтер-офицеру и слегка хлопнул того по плечу. Жест был дружеским и нисколько не удивил напарника.
- Хайль, Пауль. Как спалось? – поприветствовал друга Георг.
- Могло быть и лучше, - пробурчал тот, осматривая приборы погружения. – Вспоминал, как мы с тобой перед войной по Берлину дефилировали, зазывая красоток в кабаре на Риггенштрассе. Помнишь?
Он обернулся к другу и хитро прищурился.
- Там, помнится мне, ты с некоей фройляйн познакомился. Нет?
- Было дело… - задумчиво глядя на датчик внутреннего давления, вспомнил Георг. – Эх, вернуться бы в то время… - мечтательно добавил он.
Пауль коротко хохотнул. Он был одного возраста с Георгом, и они считались лучшими друзьями ещё со времён своей юности. Вместе поступили в офицерскую академию, вместе выбрали подводный флот. А как иначе, если твой дядя сам гросс-адмирал всех военно-морских сил Германии? Такой же широкоплечий, небольшого роста, каких набирали в подводники, с ясными глазами и ещё незапятнанной судьбой, Пауль, так же как и Георг, терпеть не мог эсэсовцев и саму теорию нацистской идеологии, но делать было нечего – война. Приходилось молчать, однако молчать лишь в кругу иных, довольно строптивых офицеров: с Георгом же он был предельно откровенен. Оба не любили фюрера, но боготворили Карла Деница. Тот был для них эталоном порядочности, ума и несокрушимой воли. Офицер от Бога. Таким же в их глазах были и Роммель, и Гудериан, и даже Отто Скорцени. В душе, как и Георг, Пауль был пацифистом и, не произведя с начала войны ни одного выстрела, весьма был доволен, что попал в экспедицию на Антарктиду, а не на Восточный фронт, где потребовалось бы убивать, сражаться, а возможно и погибнуть. Безусловно, он не был трусом, однако им обоим претило само слово «убивать», хоть и были они в кругу рьяных офицеров в меньшинстве. Да, были и такие немцы. Благодаря дяде, они оба попали в караван №5, и плывя сейчас к южному полюсу, нисколько не жалели об этом.
- Говорили, что мы везём с собой какие-то раритеты и артефакты, - прошептал ему в ухо Георг. – О копье Судьбы упоминали, Меч короля Артура Экскалибур, щит Александра Македонского, обломки Ноева ковчега, даже Святой Грааль…
- Ого! – выдохнул Пауль. – И вот это ВСЁ сейчас находится в нашем караване?
-
