Галина Железняк - Пророчества великих
Слово «треть» (обычное у ранних пророков выражение большого числа) есть символическое обозначение значительной части мироздания, которую сатана, получивший большую власть, увлекает за собой. Почему хвостом? Если мы рассмотрим образ космических чудовищ в Книге Иова, мы увидим, что у Левиафана, например, сила в его чреслах, как у бронтозавра (Иов 40,10–20). Может быть, в этих образах сохранились подсознательные, далекие воспоминания о чудовищах глубокой древности, у которых мозг действительно находился в крестце. Головной мозг был очень маленьким и слабым, а вся сила находилась в чреслах, поэтому хвостом древний ящер мог сокрушить все что угодно.
Текст: И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе.
И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю Вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним.
И услышал я громкий голос, говорящий на небе: ныне настало спасение, и сила, и царство Бога нашего, и власть Христа Его,
Когда же дракон увидел, что низвержен на землю, начал преследовать жену, которая родила младенца мужеского пола.
Комментарий: Очевидно, Боговоплощение освобождает от демонических сил какую-то часть космоса, но это не значит, что они повержены окончательно. Они продолжают торжествовать в видимом мире. Выброшенный из некоей мистической, метафизической области и лишенный части своей силы дракон начинает бурно действовать в области эмпирической. Низверженный на землю, он «начал преследовать жену, которая родила младенца мужеского пола».
Текст: И стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадем, а на головах его имена богохульные.
Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него — как у медведя, а пасть у него — как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою, и престол свой, и великую власть.
Комментарий: Море в иудейской и христианской апокалиптике было символом богоборческих начал. Человек, стоящий на берегу моря, стоит словно на берегу бездны, откуда обрушиваются все темные сатанинские волны, откуда приходят сатанинские силы. Что означает зверь, выходящий из моря? Мы помним, что в Книге пророка Даниила звери символизируют империи, которым противостоит Царство Сына Человеческого (Дан. 7, 3–6).
Человеческие империи имеют хищный, звериный облик. Не нужно думать, что описание зверя произвольно. Апостол говорит, что этот зверь имеет ноги медведя, сам подобен барсу, пасть у него, как у льва, и т. д., то есть рисует монстра, но не для устрашения, а для того, чтобы показать, что в этом новом звере, выходящем из бездны, соединяются черты тех чудовищ, которые олицетворяли халдейскую, мидийскую и эллинистическую империи.
У пророка Даниила медведь символизировал Персидскую империю, барс — Халдейскую и т. д. Это значит, что новый зверь, новая мировая империя включает в себя свойства всех предыдущих, а под ней разумеется Рим, Римская империя с семью головами и десятью рогами. Это прозрачные намеки, хотя совершенно точно мы их определить не можем. Рим стоял на семи холмах, и количество императоров, бывших до времени написания Апокалипсиса, тоже подходит под эти числа: десять или семь, в зависимости от начала отсчета. Так или иначе, перед нами Римская империя, что будет подтверждаться в дальнейших стихах Апокалипсиса: великий город, который называют Вавилоном, и т. д.
Надо сказать, что Римская империя I столетия, когда был написан Апокалипсис, была государством, где торжествовало поклонение человекобогу, поклонение гению императора. Это было страшное явление, потому что императора приветствовали как бога не только невежественная чернь или алчные солдаты, но и выдающиеся писатели, поэты. Бывший республиканец Вергилий, тонкий, нежно чувствующий Гораций — все они провозглашали Августа богом. Мы зуаем, какие чудовищные претензии на божественную власть выдвигал потом император Гай Калигула.
Кровавые зверства Нерона вошли в исторические летописи как описание страшных гонений на христиан.
Текст: И видел я, что одна из голов его как бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелела. И дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону, который дал власть зверю, и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему? и кто может сразиться с ним?
И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дана ему власть действовать сорок два месяца.
Комментарий: Это срок, опять-таки заимствованный из апокалиптических книг, из апокрифов и Книги Даниила (Дан. 7, 25; 8, 9—14). Все варианты этого числа: сорок два месяца, три с половиной года, тысяча двести шестьдесят дней — означают одно и то же: есть некое время гонений антихриста на Церковь, которое скоро закончится (см. коммент. к Отк. 11,2).
Есть у царства зверя и вторая особенность: ему дано побеждать правду. Когда люди говорят: «Где же Божья правда?», Апокалипсис отвечает: «И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно… и дано было ему вести войну со святыми и победить их». Торжество сил зла, как всякая историческая реальность, неизбежно, потому что в основе мира возникло некое злое состояние, и какой-то апокалиптический период времени эти силы торжествуют.
Текст: И увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил, как дракон.
Комментарий: Второй зверь не выходит из моря, а исходит из земли. Крайне узкое, историческое толкование этого места сводится к следующему: лжепророк, которого изображает здесь апостол, был каким-то конкретным историческим лицом и жил в стране, далекой от моря, поэтому и подчеркивается, что он вышел не из моря.
«Имеет рану от меча и жив». В те времена по всему Востоку ходило поверье, что Нерон не убит, а только ранен и скоро появится. Этот прокатившийся по многим странам страшный слух о возвращающемся Нероне становится как бы символом для того, чтобы показать возможность рецидивов зла. Зло восстанавливается, многоголовая империя являет образ гидры из античной мифологии — даже сраженная, она все равно продолжает жить. Многие считали, что Нерон возродился в лице императора Домициана, во времена которого, по широко распространенному мнению, писался Апокалипсис.
Текст: Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть.
Комментарий: Имя лжепророка, который действует во имя зверя, — человеческое имя. Здесь так и сказано: число его — «число человеческое», что обозначает некое человеческое имя. Вы знаете, что буквы в древности обозначали и числа, так же как в славянском языке каждая буква имела цифровое значение. Богословы предположили, что поскольку Апокалипсис написан человеком, который мыслит на семитском языке, надо брать арамейское или древнееврейское слово. И первая же попытка дала результат: были написаны еврейскими буквами слова «кесарь» и «Нерон» и сумма числовых значений каждой буквы составила шестьсот шестьдесят шесть.
Более того, у Иринея Лионского, писавшего в конце II века, есть ссылка на Апокалипсис, где дается другое число — шестьсот шестнадцать (очевидно, в рукописях были расхождения), что соответствует другому написанию: «кесарь Неро». (Неро — именно так звучит по-латыни имя Нерон). Более удачного толкования до сих пор не найдено. Образ обожествлявшего себя императора — убийцы, тирана, безумца, преступника — более всего подходит к образу антихриста.
Но это не значит, что для апостола антихрист был тождествен историческому Нерону. Исторический Нерон был для него лишь отправной точкой.
Исследователи Апокалипсиса еще не пришли к общему мнению относительно его композиции. Ясно только, что в нем одни и те же темы повторяются, как бы нарастая, волнами. Мы видим несколько циклов, в каждом из которых разыгрывается одна и та же драма: наступление темных сил, их временное торжество и крушение. Этот сюжет повторяется несколько раз. Почему это так, неясно.
Первое объяснение: Апокалипсис писался несколькими авторами, которые потом соединили все в одну книгу. Второе объяснение: апостол Иоанн написал Апокалипсис не сразу, а в течение, возможно, длительного пребывания на острове Патмос. Третье предположение: часть Апокалипсиса бы/ia написана чуть ли не до нашей эры — это был иудейский апокалипсис, соединенный впоследствии с Апокалипсисом апостола Иоанна.
Но филологи все-таки установили принадлежность текста одному автору.
