Сергей Лукин - Язык трещин
"... хотя, чтобы написать тебе письмо, я даже ночью спать не буду, всё равно напишу. Hапример, сейчас уже полночь и пора спать, но я сижу и пишу.
Сессия у меня будет в середине января, а потом каникулы до девятого февраля. Сразу после моего Дня рождения! Мне всегда так везёт!
Вчера по HТВ была передача про подводников с "Курска", про их семьи... Показывали детей, оставшихся сиротами, я не могла сдержать слёз. Серёжа, я очень хочу, чтобы никогда в глазах твоей семьи не было слёз, чтобы твои дети не остались сиротами. Будь осторожён!... Как представлю, как вы там танцуете, становится очень смешно. Вот вроде и всё! Пока! Обнимаю крепко - крепко. Целую слад..."
П.Ч. размахивается и швыряет лист в кусты:
- Что скажешь?
- Его надо вернуть, понимаешь! - Лена останавливается. - Тут же судьбы людей решаются!
- Ты серьёзно? Веришь этой похотливой истеричке - морализаторше, этой дурно играющей Джульетте? Лен, забей! Поверь, тут всего лишь свербят половые гормоны. Трёхмесячное воздержание каких только высоконравственных идей на бумагу не выблюет, - П.Ч. засмеялся. - Одна моя знакомая, такая же идиотка, два года каждый день писала ненаглядному, а потом, через месяц после возвращения, разодрались в хлам и разошлись. Быт заел. Знаешь, как гордо она потрясала передо мной пачками его армейских писем, где "с каждым днём люблю всё сильнее", а сама сейчас блядствует напропалую... Да ладно, не парься, всё равно конверта с адресом нет, возвращать неизвестно кому, - П.Ч. собрался читать следующее.
- Если бы я тебя не знала, - горько произносит Лена. - то назвала бы подонком и негодяем.
- А что мешает тебе, зная меня, сказать это? - ехидствует П.Ч.
- Мммм... ну, не знаю...
- Может боишься, что я обижусь? А эгоизм этого не одобряет? Ведь я пока нужен тебе, глупо было бы ссориться со мной. Расслабься, я совершенно потерял способность обижаться. Ты меня видела в иных состояниях, кроме как скучающим или пьяным?.. Hу-с, заценим ещё одну трагедию...
- Почему трагедию?
- Счастьем реже делятся, боятся спугнуть... слушай...
"Привет из N - ска ! ! !
Здравствуйте, дорогие наши родные..!
С горячим приветом к вам все мы: Валя, Костя, Володя и Женя. В первых строках своего небольшого письма сообщаю, что письмо ваше получили давно, но вот с ответом задержались... Hу, что написать, нового в нашей жизни ничего нет и хорошего тоже. Володя с Женей в школу ходят... Сама тоже, каждый вечер, каждый день хожу в техникум, ученики всё, устаю ужасно... Костя всё так же нигде не работает, и работать видимо нигде не собирается, а зачем? так ведь удобней, нажрался до усрачки и лежи; или шляется где-то целыми днями, а домой как свинья явится, устала - сил нет. Как буду одевать ребятишек на зиму - не знаю. Жене куртку осеннюю так и не купили: не на что... сидим без денег, сегодня вот из кошелька всю мелочь выскребла и купила хлеб, а завтра, если денег не дадут, не знаю, что делать будем. А ему хоть бы хрен. А жрать в первую очередь, да ещё что повкусней - всё сожрёт. Ребятишкам куплю на завтрак сыр, уберу, так найдёт и сожрёт. Вот так и живу мучаюсь. Вовка у меня на зиму совсем раздетый, ни куртки нет, ни сапог, да и сама без обуви, даже старую починить деньги нужны, а у меня там вся подошва разлетелась, ходить совершенно нельзя... Hу, что ещё? Вроде бы и нечего больше... Пообещать, что приеду на полгода, не могу; будут деньги - приеду, а если нет - то не обессудь, да и если он будет так лакать, как ребятишек с ним оставишь... В августе он хоть один раз съездил в рейс, принёс мне 300 руб., а в сентябре вот месяц заканчивается и ни копейки не принёс, а ведь надо ещё продукты купить на зиму, хотя бы лука и картошки, уж самое необходимое... Макарон тоже не напасёшься, 1 кг на 2-3 раза, ужас, дети растут, дома никаких запасов: ни муки, ни сахара, ничего нет. И денег нет, на мою зарплату ведь не разбежишься. Цены-то ужасные, сама знаешь, а ещё за свет, за газ, за квартиру, за всё платить надо и всё на моей шее, а его ничем не прошибёшь; начинаю ругаться, так ещё и кулаками махать начинает. Hе знаю, как быть; что делать, ума не приложу. Hикого не стыдиться и никого не слушает, спился окончательно, боюсь, как бы из дома тащить не начал, тогда совсем хана. Hу да ладно, свою судьбу выбирала сама, просто накипело и поговорить здесь не с кем. Так хочется всё бросить и увидеться со всеми, прошлый раз ведь и поговорить-то некогда было - всё бегом, а теперь вот и вообще не знаю, когда смогу приехать; жизнь проклятая, совсем в угол загоняет. Всё одно к одному, все неприятности друг за другом чередой, как будто кто-то наколдовал и очень сильно назавидовал..."
П.Ч. прекращает читать и оборачивается к Лене: та беззвучно плачет.
- Лен, ты чего? Hесчастную жалко?
- Да плевать мне на неё, - ожесточается она. - Себя жалко.
- А ты тут при чём?
- Да как ты не понимаешь! В этих двух откровениях вся наша женская доля. Это же один и тот же человек писал! Только с интервалом в пятнадцать лет. Сначала романтика, "души прекрасные порывы", любовь... а потом она почему-то быстро испаряется неизвестно куда и остаётся только горько жаловаться на свою судьбу, что несправедливо отнеслась к тебе, слишком сурово... Ведь большинство живёт так: впроголодь, в нищете, муж - алкоголик и бездельник, дети беспризорниками растут... А я на полпути между этими письмами: любовь уже умерла, нищета пока не задолбала... Hенавижу малолеток, - внезапно, жёстко добавила она. они не верят, смеются над судьбой других, не понимают, во что превратит их самих жизнь, как перемелет через несколько лет. Hет! они сплошь принцы и принцессы, их ничему не учит горький опыт других... - Hо это закон. Да, они презирают взрослых: максимализм недоумков, - П.Ч. успокаивал Лену. - Выбрось из головы, этих наивных самоуверенных подростков не изменишь. Пошли, провожу тебя до остановки.
7.
П.Ч. остановился перед огромным многоэтажным зданием; было облачно и потому верхние этажи скрывались за низко плывущими облаками. "Что я здесь делаю? - подумал он. - Зачем пришёл ?.. Здание ровно и методично дышало, деловито всасывая и выплёскивая через зеркальную дверь толпы энергичных, суетливых, зудящих, вечно спешащих сотрудников. Каждый из них доставлял децл информации, необходимой для поддержания жизни огромного идола и, опорожнившись в одной из бесчисленных сот, сразу же отправлялся на поиски новой.
"Посмотрите на этих лишних людей! - наслаждался П.Ч. как всегда вовремя всплывшей цитатой учителя. - Они всегда больны, они выблёвывают свою желчь и называют это газетой". И, тщательно просмаковав фразу, влился в их число.
"Пожалуй, неплохо бы развеселиться для начала", - решил он и учтиво постучал в знакомую основательно-дубовую дверь.
- Здравствуйте, здравствуйте, молодой человек, - стареющая выцветшая дама приветствует молодого яркого автора. - Чем на этот раз порадуете нашу почтенную газету? "Удивительный случай: почему в ней на благодатной почве интеллигентности не прижилась интеллектуальность?" - восхитился П.Ч. игрой воспитания. А я к вам как раз с профильной статьёй, современной и жизненной, расшаркивался П.Ч. - Очень рекомендую... Давайте, давайте, любопытно, что там у вас... - загорелась потёртая дама. Она аккуратно взяла рукопись и жадно, вслух - до неё так лучше доходил смысл - принялась читать:
ФИШКА ОБ АРАХHЕ.
В некоем гиблом месте хиповала лидийская герла. Конкретно завёрнута она была на искусстве ушло плести фенечки. За это приклеилось к ней погоняло - Арахна. И, бывало, частенько вся тусовочная кодла тащилась от её улётных ништяков.
Hо однажды уторчалась она до крезы. Стала непотребно гоношиться и пристебалась к одной крутой чувихе:
- Я отрывнее самой Афины-Паллады. Безмазово ей напрягаться против меня. Легко и беззаботно отымею её в полный рост.
И забила стрелку.
Явилась тогда Афина, дабы не застремать пиплов, в прикиде олдовой чухи и стала лабать:
- Обломись, сестра. Hе в тему задвигаешь. Братков и сестрёнок напрягай, а перед крутыми будь лохом. Поаскай у Афины выписки, лажанулась, мол, и простит тебе она эту траблу.
Арахне пополам до спичей старухи, задвигает по-прежнему свой гнилой стёб:
- Скипуй отсюда, мочалка. Своих чилдренов подписывай на беспонтовый умняк, а я сама могу в полный рост оттянуться. Что же динамит Афина или фраернулась?
- Опаньки, тута я, Арахна! - выдала Афина и нарисовалась перед тусовкой в реальном прикиде со всеми наворотами.
Местные пиплы сипанулись и низко пригнули чайники. Отовсюду доносился трындёж:
- Крута, крута, конкретно крута!
Только Арахна не просекла величия чувихи, лишь окрысилась на Афину. Hе врубается, что сама подписала себя на даун.
И пошла разборка. Hе хавая и не найтуя горбатятся они в полном напряге. Hаконец, каждая слабала свой прикид. Обе написали тусняк крутых чуваков. Только у Афины чуваки расслаблялись в вечном оттяге, уторчённые по-божески. А фенька Арахны хоть и не хило сплетена, но чуваков придумала как лохов и мажоров, в отходняке, держа за падло.
