Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya
Внезапно воздух сотрясся от громких аплодисментов, и мы услышали, как по арене разнесся усиленный магическим инструментом голос Рауффена.
— Эренфест, выходите!
Рыцари-ученики уже собрались на пространстве перед нашей трибуной, в прямой видимости от самой арены, поэтому услышав команду, они забрались в седло и взлетели в воздух. Небо заполнилось учениками в темно-желтых плащах, которые закружили вокруг арены.
— Теперь давайте посмотрим, насколько выросли их навыки, — сказал Карстедт, выглядя при этом весьма заинтересованным происходящим. Эльвира заняла место на шаг позади него, желая посмотреть на предстоящее выступление ее сына.
Сначала Сильвестр и Флоренсия, а после и Вилфрид с Шарлоттой, вышли вперед, чтобы занять пустые места у бортика нашей трибуны. Для меня тоже было место в первых рядах, но как бы я не старалась, все равно могла видеть лишь стену, которая отделяла нас от арены. Я могла бы вытянуть шею и встать на цыпочки, но ни один кандидат в эрцгерцоги никогда не будет делать подобного в общественном месте.
— Миледи, прошу, — Рихарда привлекла мое внимание и указала на принесенную подставку. Я забралась на нее и наконец смогла увидеть происходящее внизу на арене. Я могла наблюдать за тем, как рыцари-ученики начали занимать свои места.
— Спасибо, Рихарда.
— А теперь давайте окажем им всю возможную поддержку.
Мои вассалы собрались вокруг меня, и мы все вместе стали наблюдать за нашими рыцарями-учениками. На какое то мгновение я даже подумала, что у нас есть шансы победить в этом турнире, но вот на арену опустился один из профессоров Академии, для призыва фей-зверя, и мое сердце пропустило удар. На крики приветствия, раздающиеся со стороны трибун, махала никто иная, как Фрауларм, и посмотрев в нашу сторону она явственно хихикнула. У меня было очень плохое предчувствие по этому поводу, и как оказалось, я была не единственным человеком, недовольным таким поворотом событий. То тут, то там раздавались недовольные возгласы:
— Да ладно…
— Из всех профессоров выбрали именно ее?
— Почему нашего фей-зверя создает не Рауффен? — дуясь спросила я.
— Потому что только один профессор не смог бы активировать магические круги для каждого из проведенных матчей, — объяснил Карстедт, который наблюдал за турниром уже не первый год.
— По словам Лампрехта и Корнелиуса, во избежание жульничества, коменданты общежитий никогда не назначаются для призыва фей-зверей своих герцогств. А во всех остальных случаях профессор определяется жеребьевкой, так что лишь от судьбы зависит, кто именно будет проводить призыв.
Короче говоря, удача Эренфеста была просто ужасна.
— Как вы думаете, это могло быть подстроено? — спросила я.
Но Карстедт только пожал плечами.
— Она мало что может сделать, когда на нее смотрят столько глаз, — вместо него мне ответил Фердинанд. — Максимум, что она может сделать, чтобы не запятнать свою репутацию профессора, это создать малоизвестного или трудного для уничтожения фей-зверя.
— Ты говоришь это довольно беспечно, но для скоростного диттера это не будет большой проблемой? — спросила я. На тренировочных играх Эренфест показал отличные результаты, и занял шестой ранг, который определил наше место в турнирной таблице. И если мы выступим хуже, чем все те герцогства, которые были до нас, то наше место в рейтинге, несомненно, будет поставлено под угрозу.
— Не вижу особого повода для беспокойства, они отлично показали себя в тот раз, когда появился тот исключительно редкий фей-зверь, — тихо ответил Фердинанд. Он был крайне доволен тем, как мы расправились с падшим тернисом, но похоже наши шансы на победу сильно зависят от того, сумеет ли Леонора опознать призванного зверя.
Я тяжело сглотнула и снова перевела взгляд на арену. Фрауларм достала свой штаппе и произнесла какое-то заклинание, активируя магический круг. Он ярко засветился, а затем медленно потускнел, открывая нашим глазам большую, округлую… каплю. Это существо не ревело, как все предыдущие фей-звери, оно даже не бросилось сразу в атаку. Я не могла рассмотреть его голову. Поэтому поначалу я подумала, что Фрауларм просто ошиблась в процессе призыва.
— Хундертейлунг, да? — с раздражением пробормотал Фердинанд. — Это проблемно, — судя по всему, это был фей-зверь, обитающий на побережьях Аренсбаха. Он имел свойство делиться каждый раз, когда на него нападали. И он будет продолжать это делать до тех пор, пока не достигнет минимальных размеров каждой отдельной части. И только после этого появится возможность его убить. Это существо было не особо сильным, но для его убийства нужно очень много времени.
— Что это? — спросил кто-то из зрителей. — Я никогда раньше не видел ничего подобного.
— Это на самом деле фей-зверь? — раздался другой голос.
Пока продолжались волнения, Фрауларм бросила еще один взгляд в нашу сторону, а после покинула арену. А после Рауффен крикнул:
— Начинайте!
Леонора собрала всех рыцарей вокруг себя и начала что-то им говорить, поглядывая на совершенно неподвижного Хундертейлунга. После Корнелиус и Трауготт начали собирать свою ману, словно готовясь атаковать в полную силу, в то время, как другие рыцари-ученики рассеялись, готовя свои щиты, чтобы выдержать грядущий удар. Леонора сделала тоже самое, вставая рядом с Корнелиусом.
— Ого, значит, она знает, как нужно действовать против Хундертейлунга? — в голосе Фердинанда звучало явное удовлетворение от увиденного. — Эта девушка действительно очень начитанная, — этот комплимент в сторону Леоноры обнадеживал. Но я все еще волновалась на счет того, что Трауготт вот-вот снова что-нибудь выкинет.
Леонора резко взмахнула правой рукой, и Корнелиус следуя её приказу взмахнул своим мечом, метнув в фей-зверя плотный сгусток маны. Трауготт атаковал в ту же секунду, а после сменил меч на щит, чтобы защититься от ударной волны. Корнелиуса, который собирал ману для нового удара, закрыла Леонора, которая вышла вперед и активировала щит.
Это поле битвы, но такое ощущение, что эти двое в своем личном романтическом мире…
И похоже так думала не только
