Артефактор. Книга 6. Роза ветров - Маркус Кас
— Ты сдурел чтоль, Всеобщий? — Третьяк часто заморгал и чуть ослабил поток силы. — Оно тебе надо иль мне?
— Полагаю, что вам. Поэтому предлагаю договориться. Вы мне сообщаете, что нужно сделать, я вам говорю — возможно это или нет. Все довольны.
— Да я ж тебя… Я ж тебя… — от возмущения призрак никак не мог придумать, что со мной сделает.
Я терпеливо ожидал. Угрозы я в нём не видел, несмотря на его мощь. К тому же я был предельно вежлив, и оскорблять или задевать духа не намеревался. Уж тот был в силах это почувствовать.
Но мне чертовски надоело играть в чужие игры. Поначалу это казалось забавным. Теперь же я попусту терял время.
Третьяк был чем-то привязан к этому месту. И очень сильно, раз не смог избавиться за столетия наращивания могущества. Он мог разрушить всё здание, но не уйти. Значит, я мог ему помочь и взамен получить все нужные мне ответы. И без спасения цариц по неизвестной мне причине.
— Вы подумайте, уважаемый, — мягко сказал я. — А я вернусь позже.
Дух как-то съежился и холод совсем пропал. Древний обитатель этих стен только кивнул и испарился. Ну что же, похожу тут налаживалось. По крайней мере, свою позицию я озвучил. Пусть решает, что важнее — заморочить загадками или получить желаемое.
Но раз не стал свирепствовать, то значит я попал в цель.
На улице оказалось, что за время моего посещения пришло несколько сообщений.
Первые самые приятные — о начислении оплаты от Макара Дуболома и премии от Баталова. От него было и сообщение про достойную награду за помощь с рецептом. Я с усмешкой подумал, а не обменять ли просто одну темную магиню на другую?
Шутки шутками, а продумать как безопасно сдать императорскую дочь на руки отцу, было необходимо. Либо так, либо и правда «губить». Девчонка уже замарала руки по самые локти. И никакие причины того не оправдают. Но мне подставляться под очередную государственную тайну не хотелось.
Но это вопрос пока терпящий. Отдохнуть, а вот потом уже серьезно обдумать план.
Дальше Прохор сообщал, что случилась беда. Я сразу же позвонил и выяснил, что парась, которого он купил ко столу, сбежал. Переломал цветы в клумбах, снес садовую мебель и сбил с ног почтальона, который пригрозил подать в суд. Парася поймали у ворот львы, которые и переломили животине хребет. Почтальон сразу же передумал и отозвал все претензии.
В общем, и тут всё разрешилось само собой.
Но самое любопытное сообщение было последнее. Некто без подписи предлагал встретиться на набережной гавани Васильевского острова ровно в полдень. Номер мне был неизвестен, но вежливый тон текста и речевые обороты намекали на аристократа.
Мне хватило времени зайти за лакомствами, набрать несколько пакетов, и доехать до гавани.
Тут, на краю сверкающего залива, обустроили длинную прогулочную зону. Высадили деревья, построили лавки и рестораны. Каждый вечер устраивали какие-то гуляния. А встречи заката тут уже стали новой городской традицией.
Где-то позади высились кирпичные строения мануфактур, здесь же раскинулся настоящий зеленый бульвар с видом на море.
Кем бы ни был таинственный незнакомец, место он выбрал прекрасное.
Километровая протяженность набережной обеспечивала достаточное уединение для того, чтобы было сложно подслушать. Да и публика тут была не из высшего света. В основном, место пользовалось популярностью у простого люда, которым до чужих секретов и личностей дела не было.
Гадая, кто же это может быть, я оставил автомобиль на парковке и прошелся до знаковой статуи Петра, смотрящего в залив. Улыбнулся старому другу и огляделся в поисках знакомых лиц.
В этот час гуляющих было немного. Большей частью молодые мамы с колясками и вольно бегающая ребятня.
Я взял себе мороженое и едва не выронил его, когда всё же увидел того, кто меня позвал. Граф Зотов собственной персоной. Мужчина подошел и поклонился:
— Александр Лукич. Я рад, что вы согласились на встречу. Извините, что не назвался, но так было необходимо.
— Алексей Романович, — я тоже поклонился. — Признаюсь, неожиданно.
— Прежде всего я хотел бы принести извинения за своё поведение, — очень серьёзно и торжественно произнес граф. — Оно было совершенно неподобающим. Я благодарен вам за то, что не стали вызывать меня на дуэль, хотя имели на то полное право.
Я кивнул и ответил взаимностью:
— И вы меня извините за мои слова, которые могли показаться резкими и неприлично прямыми. Не желал вас задеть, ваше сиятельство.
Действительно, немного перегнул палку в попытке получить ответы. Благо, два воспитанных человека всегда могут договориться.
— Вы великодушны, — Зотов опять поклонился. — Если вы не возражаете, на этом произошедшее между нами будем считать решенным.
— Согласен, — я протянул ему руку и мы обменялись крепким рукопожатием.
— Пройдемся? — предложил граф, указывая на набережную.
— С удовольствием.
К делу Зотов перешел не сразу. Мы обсудили погоду, нынешнюю моду и грядущий осенний сезон. Немного затронули тему зимних увеселений и наконец-то мужчина, повздыхав, сказал:
— Дело в том, ваше сиятельство, что ваш визит пришелся в очень непростое для меня время. Но при этом как нельзя кстати.
Я весь обратился во внимание.
— Обязан вас предупредить, темы моей дочери это не касается. Я бы предпочел вообще не затрагивать данный вопрос.
Я чуть не показал своё разочарование. А что нам тогда обсуждать?
— Мне нужна ваша помощь, Александр Лукич. Как артефактора.
— И в чём же именно?
— Надеялся, что смогу вам рассказать в иной обстановке. Вы простите мне мою скрытность, это обусловлено важными обстоятельствами. Если вы сможете навестить меня в загородном имении в любое удобное время, то буду вам очень признателен. Тем более на месте будет проще как объяснить, так и показать о чём речь.
Никакого подвоха я не ощущал. Зотов сегодня был полностью уравновешен и, можно сказать, откровенен. На ловушку это точно не походило. К чему такие сложности, как извинение и приглашение.
Не то чтобы я вдруг стал доверять этому странному человеку, но внутри него было лишь беспокойство о какой-то проблеме. Возможно, и его нрав при нашей первой встрече был связан именно с этим. А может это было связано и с дочерью, в конечном итоге.
Неплохая возможность всё же что-то выяснить про их семью.
Пока я раздумывал, граф разволновался и добавил:
— Я был
