Ник Кайм - Вулкан жив

— Да, — прошипел он, глядя на него своими холодными глазами.

Вулкан отпустил его, оттолкнув прочь, и отвернулся.

— Ты убил… их всех.

Керз изобразил удивление.

— Брат, они были нашими врагами. Они подняли на нас оружие, пытались нас убить.

Вулкан опять взглянул на него с гневом, едва ли не с мольбой, с отвращением перед тем, что Керз сотворил.

— Не все, Конрад. Ты убил невинных и слабых. Что дают их смерти, кроме удовлетворения садистской жажды кровопролития?

Керз, казалось, честно задумался над вопросом. Он нахмурился:

— Боюсь, что ничего, брат. Но чем это отличается от того, что ты сделал с той эльдар? Она была всего лишь ребенком и не могла представлять для тебя опасности. Мятежникам Хараатана подарили быструю смерть. Я, по крайней мере, не сжигал их заживо.

У Вулкана не было ответа. Он убил этого ребенка в гневе, из-за горя по Сериф и в наказание за смерти, вызванные вырвавшимися на свободу ксеносами. А возможно, еще потому, что он ненавидел их, этих эльдар, за набеги на Ноктюрн и боль, причиненную его жителям.

Керз заметил сомнения брата.

— Видишь, — прошептал он, подойдя вплотную, — Наши натуры очень даже похожи, брат, разве нет?

Вулкан взревел, поднял второго примарха и швырнул его через весь отсек.

Керз прокатился по полу с визгом брони, царапающей металлический настил. Он уже стоял на ногах, когда Вулкан бросился на него, и успешно заблокировал кулак, направленный в лицо. Его ответный удар, пришедшийся Вулкану в грудь, отдался в ребрах даже несмотря на броню. Вулкан охнул от боли, но обхватил его голову руками и дернул ее вниз, к поднимающемуся колену.

Керз отшатнулся, плюясь кровью. Не давая ему времени прийти в себя, Вулкан перехватил его за талию и повалил на спину. От яростного удара голова Керза дернулась вбок, а щеку рассекло. Он смеялся сквозь окровавленные зубы. Вулкан опять ударил его, сместив челюсть. Керз только громче рассмеялся, но слегка закашлялся, когда ему начали ломать трахею. Вулкан сжимал руки, сильные, как железо, руки кузнеца, вокруг горла брата.

— Я знал, что ты такой же, — прошипел Керз, все еще пытаясь смеяться. — Убийца. Все мы убийцы, Вулкан.

Вулкан убрал руки. Он сел, не слезая с Керза, и тяжело вздохнул, прогоняя безумие. Он убил бы Керза, если б не остановился. Он убил бы собственного брата.

Вулкан поднялся, еще покачиваясь, и переступил через неподвижно лежащего Керза.

— Держись от меня подальше, — предупредил он, задыхаясь, и побрел к ждущему его кораблю.

Керз остался лежать, но повернул голову, следя за уходящим Вулканом, — зная, что на этом все не закончится.

Я понимал, что мне не выбраться. Подозревал с того момента, как вступил в Железный лабиринт. Он был испытанием, которое я не мог преодолеть, загадкой, которую не мог разгадать. Это место казалось бесконечным и обладало фиренцийской сложностью, ведь его создал разум, равный моему.

Нет, не совсем так. Мой разум был ослаблен, а потому ориентироваться в безликих медно-железных коридорах, разбегавшихся передо мной, я оказался неспособен.

Стоя на сотом перекрестке после того, как каждый из коридоров, выбранных на девяноста девяти предыдущих, уводил меня все глубже в лабиринт и в то же время все дальше от моей цели, я задумался, что же Керз предложил моему брату в обмен на этот подарок.

Возможно, Пертурабо ненавидел меня так же сильно, как остальных, и просто решил, что не имеет значения, какому брату причинять боль? Возможно, он был зол на меня за то, что я пережил его великолепную бомбардировку на Исстване-V и отказался погибнуть под его танками? В любом случае, он создал это место с одной целью: чтобы вошедший в него никогда не выбрался. Вполне в его духе, полагаю, было представлять, как я вечно брожу по эти коридорам, хотя, конечно, он не мог знать о моем бессмертии. Я знал, впрочем, что Керз захочет более скорой развязки. Он не отличался ни терпением, ни самообладанием. Показав молот, он дал мне надежду. Подозреваю, он рассчитывал, что эта надежда еще быстрее сведет меня с ума. Он не знал, что на самом деле предоставил мне реальный способ сбежать из его тюрьмы.

Решив, что выбор не имеет значения, если я знаю, где центр лабиринта, я выбрал левое ответвление и двинулся дальше.

Здесь, в отличие от прошлых испытаний, устроенных заботливыми когтистыми руками моего брата, не было ни ловушек, ни врагов, ни каких-либо преград. Я рассудил, что сам лабиринт был ловушкой — более того, ловушкой идеальной, построенной великим мастером капканов. И вновь я почувствовал вблизи пульсацию бездны, ее черноту и красноту, ее хищные зубы, готовые сомкнуться вокруг меня. Она взывала к звериной части моей натуры — к монстру, о котором говорил Керз.

Я прогнал это ощущение. Где-то в этом проклятом месте меня ждали мои сыновья. Я должен был найти их — и я надеялся, что найду их не среди многочисленных тел, встречавшихся по пути. От большинства остались одни скелеты, но часть еще покрывала иссохшая плоть. Они были подопытными крысами Керза, несчастными жертвами, пытавшимися одолеть лабиринт до меня. Все они погибли, цепляясь за надежду, борясь с отчаянием, сойдя с ума.

Думаю, именно такого конца хотел для меня Керз: чтобы я исчах, отчаялся и сдался, став игрушкой, над которой можно будет насмехаться и издеваться, когда выносить собственное ненавистное сознание станет невозможно.

Феррус по-прежнему был со мной. Он больше не говорил, только тенью следовал по пятам. Позади раздавался медленный и тяжелый стук его закованных в броню ног.

— Думаю, мы уже близко, брат, — сказал я призраку, маячащему в паре метров от меня.

Он застучал зубами, должно быть, насмешливо смеясь.

— Маловер ты, — пробормотал я.

Я брел так несколько дней или даже недель. Я не спал, не отдыхал и не ел. Силы оставили меня, и я начал чахнуть. Скоро я стану похож на Ферруса, превращусь в озлобленную тень, обреченную вечно бродить в этих коридорах.

А затем я услышал звук когтей.

Все началось с тихих ударов металла по металлу, с постукивания острыми кончиками по стенам, отзывавшегося через лабиринт. Я остановился и прислушался, чувствуя, что правила игры изменились, что Керз хочет завершения. Стук стал громче и вскоре перерос в скрежет. Медленно подкрадывающееся безумие больше не было моим единственным спутником.

— Керз, — с вызовом крикнул я.

В ответ прозвучал лишь скрежет металла. Мне показалось, что он приближается. Я двинулся вперед, пытаясь определить источник звука, — сначала шагом, потом перейдя на бег.

— Вулкан… — наполнился воздух зовущим шепотом моего брата.

Я бежал за ним, а скрежет и стук впивались в мозг, выводя из себя.

Я повернул за угол, доверяясь инстинктам, но обнаружил за ним только очередной коридор, такой же темный и безликий, как все остальные.

— Вулкан…

Шепот раздался из-за спины, и я только успел развернуться, как мимо меня скользнуло что-то темное и быстрое. Я поморщился, хватаясь за бок. Уберя руку, я увидел кровь и неглубокую рану, оставленную братом.

— Выходи! — завопил я, сжимая кулаки и хищно наклоняясь. Я едва узнал собственный голос, таким звериным он стал.

Мне ответил лишь скрежет.

Я помчался за ним, как гончая на охоте, но Керз исчез без следа. Грань между хищником и жертвой размывалась: иногда я гнался за братом, иногда он за мной. Добежав до очередного пересечения, я попытался сориентироваться, но пульсация в голове этого не позволяла.

— Вулкан… — вновь поманил меня голос.

Я взревел и ударил кулаком по ближайшей стене. На ней не осталось и вмятины. Я опять взревел, запрокидывая голову и хищно зовя в темноту. Монстр вырвался на свободу и жаждал крови.

Керз, невидимый в темноте, опять ранил меня, протянув вдоль бицепса цепь из блестящих рубинов. Это еще больше распалило меня. Третья атака рассекла пекторальную мышцу, залив грудь красными слезами крови. Третья скользнула по бедру. На этот раз мне почти удалось схватить его, но поймать его было не проще, чем дым.

— Вулкан… — прошептал он, все скрежеща когтями, все дразня меня.

Кровь лилась из по меньшей мере десятка ран, стекая по ногам и между пальцев, так что я оставлял за собой кровавые следы. И я уже собирался войти в очередной коридор, когда заметил на его полу один такой след — смазанный, но легко узнаваемый отпечаток собственной ступни.

Я обреченно поник, не видя своему гневу иного выхода, кроме как внутрь. Закрыв глаза, я увидел бездну. Я сидел на самом краю, смотря в ее глубины.

Вспышка боли в боку вырвала меня из этого состояния, заставив зарычать.

— Не беспокойся, — прошипел Керз, вцепляясь когтями мне в плечо и погружая нож в правый бок, — тебя это не убьет.

Я развернулся, шипя от ярости, намереваясь оторвать его голову с плеч, но Керз пропал, и я схватил лишь воздух.