Мегахранилище двойных планет - Александр Зубенко
Говорил он зло, но без какой-либо ярости, будто ничего не произошло. Но прежде чем помощник успел что-либо спросить, начальник предупредил:
– Слушай меня внимательно! Я ночью побывал в нашей лаборатории и захватил это обмундирование, похищенное мною когда-то из комплекса вооружения. Эти костюмы изготовлены из свинцовой фольги с добавлением лёгких сплавов титана и вольфрамовых волокон. Они эластичны как спортивное трико, и не пропускают наружу никаких тепловых и прочих лучей, оставаясь невидимыми для всех приборов сканирования. Обувь и перчатки тоже из этого материала. Ни один сканер не обнаружит их своими лучами, даже те шары, об одном из которых ты мне тут заливал. Их тепловой фильтр сможет уловить только ваши незащищённые лица, поэтому вы их покроете слоем вот этого крема, – он протянул напарнику тюбик, похожий на зубную пасту. – Крем тоже из этого вещества. Выдавать вас будут только глаза и дыхание, но вы наденете специальные очки и эти маски, – он протянул каждому по очереди предметы защиты от сканирования, наблюдая, как его помощник тупо уставился на маску, вертя её в руках. В сердцах плюнув под ноги, он, тем не менее, продолжил:
– Скоро наши беглецы будут здесь в сопровождении некоторых Хранителей. Не спрашивай, откуда я это знаю. Я недаром колдовал над своим модулятором и, войдя в кодированную программу кода, «предложил» навигатору инженера, как бы от лица самого его прибора наиболее оптимальный маршрут для посещения побережья Панталассы, поскольку этот лысый придурок искал место, куда они могут прибыть с их первой пробной прогулкой. Мы их будем поджидать. Объяснишь своим солдатам, что оружия никакого не брать, чтобы его не засекли эти чёртовы шары-телохранители. У каждого из вас будет только по пистолету с транквилизаторами – они пластиковые, бесшумные. Мне нужны только трое: лысый инженер, старшая стерва и её писклявая дочь. Всё! Остальные меня не интересуют. Пока понятно изъясняюсь?
Шрам энергично кивнул, всё ещё не попадая ногой в эластичный серебряный комбинезон.
– Поторапливайся, – подстегнул его начальник. – Они вот-вот должны прибыть, а ты ещё людей не расставил. Итак, вас шестеро – по двое на одну жертву. Подкрадываетесь, чтобы не приметили шары, стреляете, парализуете, хватаете за руки-ноги и несёте к этой скале, где я вас буду поджидать с модулятором. Для роботов вы будете не видны, а перемещение своих хозяев волоком они воспримут как естественные их передвижения: перемещается – значит живой и всё с хозяином в порядке. Тупая машина видит только их световой маркер и передвигающийся силуэт. Как только жертвы будут у меня – сразу становимся в круг и немедленно перемещаемся к себе в комплекс. Теперь, надеюсь, справишься?
Шрам вытянулся по стойке смирно, надевая на своё далеко не умное лицо защитные очки и маску, предварительно вымазав щёки и нос таким же защитным кремом. Остальные были готовы за минуту до него, вытянувшись во фронт и ожидая разъяснительных инструкций. Хирург осмотрел их цепким взглядом и, видимо, удовлетворившись, процедил сквозь зубы, обращаясь непосредственно к своему помощнику:
– И последнее… Если всё закончится не так, как я планировал – скормлю вас медузам в аквариуме. Вопросы есть? Повторяю, хватайте только лысого инженера и двух баб. Остальных, если будут чинить препятствия, уничтожайте на месте. Как хотите это делайте: ломайте шеи, душите, сворачивайте головы – не мне вас учить.
Шрам кивнул с готовностью.
Магистр вздохнул и безнадёжно махнул рукой:
– Убирайся! И будьте готовы. – Сам же, взглянув в экран модулятора, отправился к скале ожидать дальнейшего развития событий.
В этот раз он Зорина не упустит.
Если, конечно, вновь не подведёт этот придурок с тупой рожей.
********
– Ваши родители получили уведомление из консульства, что вы прибыли на место и благополучно осваиваетесь в новых условиях, – преподнёс нам новость отец Михаил.
Мы сидели как всегда за общим столом и ужинали. Огромный шар-экран висел высоко под куполом и был виден с любой точки поселения. Улыбчивое лицо почтенного старца смотрело на нас и вселяло спокойствие на душе.
– Дома всё в порядке, скоро вы сможете созвониться, с кем вам будет угодно. Вы, Андрей Петрович, хотели посетить уровень с протоокеаном Панталассой, я правильно понял Чарльза? Составили даже маршрут в навигаторе?
– Прибор сам предложил мне оптимальное место, где мы могли бы прогуляться по берегу и посмотреть на океанских обитателей глубин. Мне стоило только задать ему программу, и он высветил точку конечного перемещения.
– Что ж… Там как раз сфотографируетесь на песчаном берегу и мы переправим ваши снимки родителям. Думаю, им это будет приятно. Я подготовил несколько открыток с видом Экваториальной Гвинеи – пусть Анюта напишет пару строк бабушке с дедушкой, якобы, пересланные по почте, а не через смартфон. Согласны? На пляже вам выставят соответственный антураж, будто вы действительно находитесь в Экваториальной Гвинее на берегу Атлантики. Сэм, Фрэя, Мизуки, Чарльз и Виола будут на заднем плане играть роль отдыхающих туристов, а за тем, чтобы в кадр не попали плезиозавры и прочие ящеры, проследят остальные из той группы, что отправятся с вами. Фотографии Анюты в компании жирафов, носорогов и слонов уже готовы с помощью монтажа, их не отличишь от настоящих. Тебе, Григорий нужны такие снимки?
– Разве что сыну, – Гриша пожал плечами, на миг вспомнив о доме.
– Хорошо, – кивнул старец. – И денежный перевод твоему сыну тоже будет. А вам, Андрей Петрович?
– А мне зачем? Кому я там остался нужен? – он с любовью посмотрел на японку. – Моя жизнь теперь здесь.
– Ну и отлично. Кстати, где Анюта?
– Как всегда, где-то с Сэмом летает.
– Предупредите её.
– Отец Михаил, а что с моей берлогой на болотах? – подал голос инженер.
Хранитель рассмеялся.
– Ностальгия?
– Ну… – замялся конструктор. – Всё же родное гнездо, с него-то всё и начиналось…
– Не переживайте, – старец подмигнул. – Все вещи, что вы насобирали, находятся уже на своих местах: сараи пусты, дом тоже. Нам пока не нужны новые Хранители, поэтому над той аномальной зоной, во избежание очередных заблудших и заснувших, Хозяева Двойных планет установили защитный экран, отбивающий всякую охоту кому-либо проникнуть далее моста. Болота и сама зона теперь неприступна. У любого грибника или строителя срабатывает подневольное чувство тревоги, и они неосознанно поворачивают назад.
