Как я стал хозяином странного замка в другом мире - Сергей Евтушенко

Судя по выражениям лиц санитаров, они оптимизма бабы Нины не разделяли — как и я. В её возрасте инфаркт, даже вовремя предотвращённый, мог означать приговор.

Я подождал пятнадцать минут, чтобы не мешать транспортировке пациентки на узкой лестничной клетке, а затем медленно спустился, успев застать отъезд «Скорой». Баба Нина была мне в общем-то никем — милая пожилая соседка, с которой мы здоровались раз в неделю. Тогда почему у меня чувство, словно только что чуть не умер близкий мне человек?

Наверное, потому что я уже проходил через это — фактически всю жизнь. Знакомые, друзья. Родители. Мой мозг пытался стереть потери из памяти, чтобы спасти рассудок. Убедить меня, что я и должен был остаться один. Но если не закрывать глаза на очевидное, объясняя всё удивительными совпадениями, источник моих бед регулярно являлся мне во сне. Являлся до тех пор, пока это не перестало быть сном.

Нет, я не собирался забиваться в угол, никогда больше не ночевать дома или даже заводить собаку. Отступить, сбежать, отречься от Полуночи. Даже если этот замок проклят, создан как ловушка для самого большого в мире идиота — это всё ещё мой замок. Место, где живут странные девушки, заменившие мне семью. Моя вотчина, моя ответственность, главная тайна в моей жизни.

А тайны надо разгадывать всеми возможными способами, не размениваясь на отмазки.

«Номер, который вы набираете, не существует» — равнодушно сообщил мне женский голос, когда я попытался дозвониться Геннадию Белому. Быстрый взгляд на время в уголке экрана показал, что на работу я уже конкретно опоздал. Ещё три недели назад это бы заставило меня как минимум напрячься.

Через полтора часа я стоял у пятиэтажки на другом конце города — с транспортом не слишком повезло, но я и не торопился. Для «Техно-супер» меня сковал внезапный кишечный грипп и никто не стал выяснять подробности. У меня был весь день на то, чтобы поговорить с экстрасенсом, извиниться за окончание прошлой встречи, но без фанатизма — всё-таки что-то он не договаривал. Если же Геннадия не будет дома, мне не сложно и подождать.

Я поднялся на второй этаж и с лёгким недоверием уставился на нужную дверь. Раньше она была стальной, обтянутой чёрной винилискожей, а теперь на её месте стояла другая — из лакированного дерева. Когда я уходил, помнится, слегка повредил замок, но не менять же из-за этого целую дверь⁈

Поколебавшись, я нажал звонок. Кнопка звонка тоже была другой.

— Кто там? — незнакомый женский голос. Странно, мне казалось, он жил один. Жена? Дочь?

— Здравствуйте, — отозвался я. — Я к Геннадию.

Дверь открылась, удерживаемая цепочкой — изнутри на меня с подозрением смотрела молодая женщина в халате, баюкающая на руках ребёнка.

— К кому? — переспросила она.

— К Геннадию Белому. Сомнологу.

— Здесь таких не живёт. Подъездом ошиблись?

Я открыл рот, чтобы выдать уверенное «нет», но бросил взгляд ей за спину и увидел, что интерьер квартиры тоже был совершенно другим. Обои, лампы, даже планировка — поменялось всё. Такое невозможно было бы провернуть за неделю.

Но если я ошибся подъездом, почему двери соседей выглядели один в один так же, как в мой прошлый визит?

— Простите, сколько вы здесь живёте?

— Да пять лет уже в январе будет.

Извинившись и поблагодарив хозяйку квартиры, я не поленился опросить её соседей. Ответ был единодушен — они знать не знали никакого Геннадия Белого, а вот семейная чета Клюевых проживала тут давно.

Либо это был заговор в масштабах одного подъезда, либо тщательно подготовленные актёры. Не считая того, что на актёров все эти люди смахивали меньше всего.

И кто после этого, спрашивается, сходит с ума?

Глава двадцать третья

— С возвращением, Вик.

— Привет, Кас.

Радость беседы была несколько омрачена последними событиями, но как я мог хмуриться, общаясь с Кас? Её готический облик, большие зелёные глаза и даже подчёркнуто-нейтральный тон вызывали у меня лишь теплоту и спокойствие. И в отличие от некоторых ощущений, что Полночь дарила напрямую, я был уверен, что эти чувства были только моими.

Вопрос только в том, что чувствовала она сама. Раньше мне казалось, что очищение — прекрасный вариант, возвращающий «боссам» человеческий облик и разум, но если верить госпоже лазарета, это было всё равно что купить слугу на рынке рабов. С другой стороны, испепеление — это та же хрень, только старый слуга погибает, а новый берётся случайно. Есть, как говорится, два стула, выбирай — не хочу.

Кулина общалась со мной более свободно, Кас — менее, Луна предпочитала просто делать свою работу. Но все они были скованы в той или иной мере, не могли выдавать лишнюю информацию под угрозой наказания от самого замка. Меня это злило — не столько потому, что большую часть времени в Полуночи я тыкался вслепую, но из-за самого факта давления на девушек. Они не заслужили ни такого обращения, ни меня в качестве руководителя.

Раньше я успокаивал себя, что начну всё исправлять когда избавлюсь от Жнеца, но это было очень далёкое «когда». Пока что я с трудом справлялся даже с базовыми препятствиями и собирал информацию по крупинкам.

— Кас?

— Да?

— Как ты?

Она посмотрела на меня немного удивлённо, но не холодно.

— Всё хорошо, — ответила она, помедлив. — Насколько это возможно. Вы живы, Полночь спокойна, а значит, спокойна и я.

— Правда?

— Правда, Вик. Я бы никогда вам не солгала.

Мы ещё немного поговорили — на более конкретные темы. Меня интересовало, откуда возник всплеск мощи от лунного света в лазарете и можно ли его как-то повторить. Кас объяснила, что силы, которые я получаю в Полуночи, растут по мере