Властелин островов - Ростислав Александрович Марченко
***
Как словом, так и делом, старушка судьба тем же вечером подогнала мне подарок. Не знаю, сторожила ли Олвен момент, когда я освобожусь, или мой демон/бог покровитель, организовавший переселение душ, решил помочь еще и проблеме моего сексуального одиночества, но перехватила она меня у дверей личных покоев на глазах охранявшего их часового. Настроена она была серьезно, несмотря на легкий румянец, появившийся под светом сальной ухмылки орка охраны:
– Ваша Светлость! Прошу вас не отказать в моей просьбе!!!
– Ну что тебе надо, красивая? – Румянец стал гуще, смешок часового обрел звук, но решимости у девушки меньше не стало. Занятно. Старушка сделала свой ход?
– Сегодня арестовали одну семью… – Я был разочарован так, что остановил ее жестом сразу же.
Хотя вовремя поправился и не послал далеко, надолго и весьма грубым образом. Чтобы в работу не вмешивалась. Я что тут, ради удовольствия эти чистки затеваю? Да и вообще с учетом мыслей про организации симпатичного лица на соседней подушке, ее лицо всплывало среди кандидаток среди первых и надо сказать неоднократно. С этими ассоциациями, еще раз посетившими мою романтичную бритую голову, как только я рыжую увидел, данная просьба стала для меня просто ушатом холодной воды. Как бы то ни было, не очень одобряю девиц, торгующих своим передком и прочими интересными местами организма. От Олвен прошений за арестованных я совершенно не ожидал. Такие просьбы к власть предержащим, обычно подразумевают взаимную выгоду, не такая она и наивная, чтобы этого не понимать с такой наставницей. Такой ошибкой я оказался очень разочарован. Особенно потому что даже сейчас, стоя передо мной, она почему-то не выглядела шалавой возомнившей себя тигрицей, или кем охотницы на мужчин тут себя считают.
– Если арестовали, значит было за что! Ты тут причем?
– Простите… – В глазах появились слезы, Олвен шмыгнула носом. – Я ошиблась. Извините, что побеспокоила, Ваша Светлость. – Девушка отвернулась и пошла прочь по коридору. Обалдеть! Вообще девки страх потеряли.
– А ну стой! Я тебя не отпускал!
Несмотря на попытку на ходу привести себя в порядок, выглядела Олвен очень несчастной. Мое зачерствевшее тяжело бронированное сердце от этого забилось чуть сильнее. Холодная вода почти не чувствовалась. Свят, свят, свят! Мне даже захотелось ее обнять, погладить по голове и поцеловать в лобик как младшую сестренку. От этого я даже на секунду задумался, не играют ли меня и всё же решил пока что поверить в искренность рыжей красавицы, непрофессионально дав уступку вернувшей в душе свои позиции симпатии к данной девице. Симпатии, в данном случае даже почти без примеси «горизонтальных» инстинктов.
– Вас леди, – девушка удивленно выпучила на меня глаза, я явно ляпнул что-то не то, но сказанного не поправишь, – как я смотрю, несет. И несет очень сильно. Вы если взялись кого–то о чем–то просить, то идите уж до конца. По крайней мере, озвучьте просьбу. Ну и самое главное, серьезные дела не обсуждаются в коридорах.
– Я знаю, Ваша Светлость!
– Выходит ты специально меня возле дверей спальни поджидала?– Развеселился я. Можно было и не хамить, но слегка выбить девушку из равновесия мне бы не помешало. На тот случай если она или ее старушка–наставница возомнили себя тут самыми умными. В конце концов это ей от меня что–то надо.
– У дверей Ваших покоев это случайность, Ваша Светлость. – Заверила меня девушка.
– Ну, раз случайность то пошли за мной. Узнаю, за кого ты там просишь. – Я хмыкнул. – Только в кабинет пошли, без спальни в этот раз перебьешься.
Девица осторожно кивнула.
– Надеюсь, ничего романтичного я тебе не обломал? – Часовой снова развеселился, хоть я не был уверен, что он знал значение здешнего аналога слова романтика.
А вот девушка знала. Я опять хмыкнул, на этот раз мысленно, она явно знала.
Кабинет у сэра де Келлидона был обставлен весьма шикарно для данного уровня общественного развития. Вплоть до того что имел последний шик моды здешних управленцев: лакированный тумбовый письменный стол, с мраморным бюро и серебряной чернильницей на нем, за который я и присел. В столе находился и поддерживался запас бумаги и пергамента, включая исписанные. Рыцарь оказался тайным поэт, причем большинство его стихов было посвящено жене что было вообще чудом. Это просто невероятно, супруге стихи писать с пригоршней общих детей, проблемами быта и нервной работы поэта. Семья по обнаружению сих опусов получила еще один кусочек моих тайных симпатий к имеющимся. Совсем не за поэзию, а за любовь к друг другу.
– Ну, рассказывай… – вздохнул я.
– Ваша Светлость! Зачем такая жестокость! – Девушка хотела продолжить, но я остановил ее жестом.
Судя по некоторым нюансам, включились заготовки разговора. Вмешательство старухи уже выглядело маловероятным. Это только такому большому ребенку как эта девушка может прийти в голову, что молодой орк наваливший под сотню трупов не дожив сам до семнадцати лет, будет перед кем–то оправдываться. Даже если эта кто-то прелестная девушка. Тут даже оптимист решил бы что изнасилует и отрежет голову в наказание вместо оправданий.
– Давай, малышка, договоримся так. Я не расслышал твоих последних слов, а ты мне их не будешь повторять. Я, конечно, испытываю к тебе некоторую долю симпатий, но это не значит, что позволю какой либо женщине лезть в мужские дела. Даже если эта женщина моя жена. А ты ею не являешься. И будь так любезна повежливее. Мы с
