Opus 1 - Евгения Сергеевна Сафонова
Удивляясь то ли педантичности некроманта, то ли его специфическим способам развлечения (похоже, кто-то в детстве не наигрался в куклы), Ева рискнула заглянуть за двери. За одной притаилась судомойня: каменные раковины, немногочисленная деревянная мебель и ещё три скелета: два в платьях, один (к ужасу Евы, похожий на детский) в холщовой рубахе и бриджах. Другая комната представляла собой холодильник, где между ледяными стенами висели на крюках освежёванные туши. Третья оказалась кладовой, и на полках ждала своего часа всяческая снедь: огромные головки сыра, золотистые хлебные буханки, копчёные окорока, пестрядь баночек с вареньями и соленьями…
Там-то Ева и обнаружила призрака.
Сперва она увидела просто мужчину лет сорока, облачённого в щегольской наряд – синие парчовые бриджи и бархатный сюртук поверх золотистой шёлковой рубашки. Он увлечённо считал колбасы, толстой грифельной палочкой записывая результаты инспекции в тетрадь с жёлтыми страницами. Заметив, что дверь открылась, обернулся – и тут же расплылся в широкой, белозубой, очень располагающей улыбке.
– О, это вы! – Захлопнув тетрадь в твёрдой кожаной обложке, незнакомец сунул её под мышку. Каштановые локоны, прихваченные сзади атласной лентой, вились искусными завитками; губы обрамляли подкрученные усы и аккуратный треугольник бородки. – Я так вас ждал!
Лишь тогда Ева заметила: лучи волшебных кристаллов, сиявших на дальней стене кладовой, слегка просвечивают сквозь него. И когда мужчина перехватил её руку, чтобы прижаться к ней губами, поняла: его пальцы не теплее её, а касания пусть и ощутимы, но напоминают прикосновение к невесомой и слегка колючей ткани вроде органзы.
– Очаровательно. Прелестно, – резюмировал призрак, оглядев Еву с головы до ног. Достал из внутреннего кармана сюртука длинную ленту с делениями, похожую на портновский сантиметр: видимо, тоже призрачную. – Позвольте мне незамедлительно снять мерки. Поутру сразу же отправлюсь в город, к портным. Как жаль, что я не мог заранее знать ваших форм! Такая красота нуждается в достойном обрамлении вместо этого… безобразия. – Морщась, он витиеватым жестом обвёл её наряд. – Что к лицу господину Уэрту, не подходит нежному созданию вроде вас. – Бесцеремонно развернув Еву за плечи, призрак слегка подтолкнул её к центру кухни. – Пойдёмте, пойдёмте, здесь слишком тесно!
– Вы ждали… меня? – обескураженно переспросила Ева, когда её принялись деловито и ловко обмерять сантиметром.
– Господин ещё месяц назад предупредил, что у нас будет гостья, – услужливо отрапортовал призрак, записывая цифры всё в ту же книжечку, уложенную на стол. – Как я рад! Не поймите неправильно, я обожаю господина Уэрта и предан ему всем своим существом, всей душой… собственно, ныне душа и есть всё моё существо… но он не особо разговорчив, да и со скелетами не перекинешься словечком. И тут вы! Точь-в-точь такая, какой я вас представлял, только ещё капельку прекраснее. Позволите? – Он невозмутимо обвил лентой её грудь, замеряя объём; рубашка под призрачным сантиметром промялась вполне убедительно. – В этих стенах так давно не звенел колокольчик девичьего голоса… Что поделаешь, господин такой нелюдимый. Правда, я ожидал, что вы будете немножко более живой. Уже запланировал перемены блюд для трапез на весь день, и какой бы вас ждал ужин, ах! – Призрак грустно оглянулся на открытую дверь кладовой. – Господин к пище равнодушен так же, как и к разговорам. Магия – единственная его страсть в последние годы, и я почти потерял надежду, что однажды вместо книг он снова изберёт объектом своей привязанности… нечто более одухотворённое. О, не подумайте, будто я на что-то намекал, нет, вовсе нет.
Всё же по поводу одиночества некроманта Ева немного ошиблась. Нет, похоже, из живых в замке и правда никого больше не было, но с таким словоохотливым призраком в прислужниках немудрено, что Герберт предпочитает общество скелетов.
– Вы меня представляли?..
– Жаль, что вы не сможете разделить его трапезу, – продолжал увлечённо убиваться призрак, добравшись лентой до бёдер. – Но, уверен, посидеть с ним за столом за завтраком не откажетесь… Ах, совсем забыл представиться! Как нелюбезно с моей стороны. Эльен, здешний дворецкий. К вашим услугам, милая лиоретта. Позволите? – Закончив замерять длину её ног, он вытащил из-под стола небольшую скамью. Непринуждённо опустился на колени, чтобы расшнуровать Евины кеды. – Как ваше имя? Присядьте, прошу.
– Ева, – пробормотала она, опускаясь на скамью и чувствуя себя одним парнем на ледяной стене, который славился тем, что ничего не знал. – Почему лиоретта?..
– О, вы же явились издалека, – спохватился Эльен, стягивая с неё кеды и носки. – Пусть по вам и не скажешь. Такой безупречный, чистейший керфианский выговор, поразительно! Впрочем, для носителя языка он и правда слишком безупречен. Прежде я такой слышал только у шпионов. Хотя под этой крышей говорили они недолго. – Подняв глаза, призрак вновь обезоруживающе улыбнулся. – Лиоретта – так в нашем королевстве обращаются к незамужним девушкам. Вы ведь не замужем, правда? – вмиг посерьёзнев, строго спросил он.
– Нет, конечно. Мне всего семнадцать, – добавила Ева, оправдываясь непонятно за что.
– Как я и думал. – Призрак удовлетворённо замерил её ступню. – Два с половиной. Любая придворная красавица позавидует таким ножкам, – сворачивая ленту, невзначай заметил он. Облачил её ноги в кеды так бережно, точно на них примеряли хрустальные туфельки. – Некоторые, правда, начнут морщить носики от того, что вы такая худышка, но на мой взгляд – а он, поверьте, очень притязательный, – вы просто идеал. Будь я на сотню лет живее и на двадцать моложе, вам пришлось бы каждый вечер наглухо запирать окна своей спальни. Иначе мои фальшивые любовные рулады не дали бы вам сомкнуть глаз, пока вы не согласились бы более не быть незамужней.
Ева невольно улыбнулась. С момента выхода из комнаты она вообще воспринимала происходящее на диво спокойно – даже для неё, не склонной к истерикам.
С другой стороны, в замке она не видела ничего такого, чего не встречала в книжках или фильмах, а расхожее выражение про пульс покойника появилось не на ровном месте.
– Вы ведь призрак, – сказала она утвердительно.
– Совершенно верно.
Хотя скорее полтергейст, поправилась Ева про себя, учитывая взаимодействие с предметами.
– И вы дворецкий Герберта.
– Герберта? Как изобретательно вы его называете! – Восторженностью Эльена можно было поднять самооценку даже человеку, у которого она упала куда-то в Марианскую впадину. – Вам известно, чем занимается дворецкий?
– Смутно, – призналась Ева. Она и дома-то путалась в иерархии и обязанностях слуг, когда встречала в книжках всех этих мажордомов, камердинеров и лакеев, а что могло скрываться за этим словом в другом мире, понятия не имела. – Если честно, для начала я хотела бы узнать, где я, кто ваш хозяин и зачем я ему понадобилась.
Занеся последние цифры в свою
