Неизвестно - Решето над бездной
Шли долго и когда пришли, то посыпались вопросы и смешки.
– Ну как, сладко топать?
– Другой раз будете знать, как не идти вместе.
– А мы в «Эмке» ехали, – фасонил Гешка.
– Зато мало видели, – обрезал я.
Подзакусили и отдохнули. Сходили за водой к крану. Мне как-то стыдно было ходить по городу в таком виде. Моя обувь была похожа на что-то неестественное. Хорошо, что солнце уже зашло и не так было видно.
Город зажегся огнями. На стене дома, в котором мы расположились на ночь, загорелась лампочка. Во дворе стало немного светлее. Назначив дежурных, все улеглись. Я дежурил первым. От нечего делать пробовал зашить простыми нитками чувяк. Долго возился, вдевая нитку в иголку в таком полумраке. Потом меня сменили, и я лег. Не знаю о чем я думал, мне просто было смешно видеть себя спящим себя таким образом, как бродяга.
30 июля 51 г.
– В нашем распоряжении полдня, – сказал Валентин Иванович. –осмотрим город немного и домой. Наймем машину.
Мы вышли из нашего места пребывания и пошли в центр. Гешка шел и рассказывал о разных местах. Он ведь жил здесь несколько лет.
Город мне не понравился. Или может быть я не привык видеть дома на склоне горы. Не знаю. Какое-то непонятное чувство. Казалось я нахожусь на дне тарелки, как какая либо галушка. Краями этой тарелки служили горы. И странно было видеть весь город, находясь на окраине. Белов рассказывал, что ночью местные хлопцы предлагали девчатам толстую пачку денег.
Море еще спало и казалось каким-то холодным и угрюмым. Солнце за горами еще не освещало его поверхность. Горы виделись в дымке. Из труб цементных заводом шел дым, а корпуса были белыми от пыли…
… Снова дорога. Блестит асфальт. Свистит в ушах. Мерно шумит под колесами разогревшийся асфальт. Придерживай кепки! Эх, красота!
Машину все-таки нашли до самой Славянской. Среди гор… Дорога виляет, на спусках ехали без мотора, притормаживая.
– Скоро море, – сказал кто-то.
Да, оно показалось далеко внизу, покрытое морщинами волн. «Прощай, свободная стихия!»
3. Решето над бездной 1952 года.
СТАНИЦА СЛАВЯНСКАЯ.
(Отрывок из Tagebuch 17-20 августа –Тень от крыльев стрекозы на клавишах аккордеона)
Сквозь сон слышу шепот: День первый
– Да еще немного насыпь.
– Хватит, а то я не донесу.
Первый голос отца, а второй Гешки. За помидорами пришел– мелькнуло у меня в голове, и я открыл глаза. Было еще сравнительно рано, хотя солнце и взошло. Лучи его резали неровными пятнами отпечатков листьев пространство под орехом, где я находился в своей подвесной кровати. Я приподнял голову. Гешка и отец сидели возле кучи помидор и возились с авоськой.
– Чего так рано? – спросил я недовольный.
– А ты уже встал, – обрадовался Гешка.
Я приподнялся и сел на край самодельного гамака. Заскрипела веревка.
– Вчера к нам гости приехали, – сказал Гешка, – поэтому меня и послали к вам за помидорами так рано.
– Откуда приехали? – спросил я.
– Одни из Белоруссии, а бабушка из лесхоза. С бабушкой приехала и девчонка, такая как ты. Перешла кажись в 8–й класс. У нее аккордеон. Знаешь, как хорошо играет! Вчера вечером долго играла.
– А еще кто приехал? – просил я, хотя мне в голову «влезла» эта девчонка, но спросил, чтобы лишь говорить.
– Тетя с мальчиком, таким как Анатолий, они из Белоруссии.
Гешка вскоре ушел, а я подумал: «Интересно, что она из себя представляет. Как бы к ним сходить? Так как-то не удобно. Может мать за чем либо пошлет… Да еще говорит на аккордеоне играет… Ну, дальше дело будет»
В тот день мне не удалось к ним сходить. А этот день был субботой и как всегда вечером на Красную. Сегодня вышел поздно, так как поливал вечером с отцом капусту. Дойдя до здания, где раньше была почта, я прислушался: кто-то играл «Каким ты был, таким ты и остался.» Хорошо играет – подумал я и прошел мимо какой-то компании, но вдруг меня окликнули:
– Гена, подожди.
Голос тети Маруси. «Да это же та играет!» – воскликнул я про себя и подошел. Та, в белой шляпе, приглушила игру на аккордеоне чуть не до затухания. Остановились.
– Отец в Краснодар не уехал? – спросила меня тетя Маруся.
– Нет еще.
– А матери еще нет?
– Нет.
Они пошли дальше. Аккордеон грянул плясовую. Жаль, что я из за темноты не мог рассмотреть лица… Возле первой школы встретил Теплухина на велосипеде.
– Ты куда? – спросил он.
– Да поищу Валентина, – ответил я. – А ты куда?
– Я с огорода еду, – сказал Юрка и уехал.
Левицкого встретил, и мы пошли с ним. Рассказал ему о первой встрече с аккордеонисткой.
– Я тоже их здесь встречал. Девушка играла «Хуторок».
В этот вечер ходили не знаю до какого времени. Не помню как я возвратился домой и ложился на свою койку, ибо это повторялось частенько и не мудрено, кое что не упомнить. Меня занимал вопрос: «Что представляет из себя та девчонка?»
Ночью приехала мать, а утром пришел День второй дядя Сеня, а за ним и Гешка за картошкой. Дядя Сеня вскоре ушел, а Гешка с отцом начали собирать картошку в корзину.
– Мама, тебе ничего не нужно у них взять? – спросил я, – а то я сейчас Гешке помогу нести картошку.
– Да банку надо взять для томата.
– Это такая цементная?
– Да, из керамики.
Я стал с готовностью собираться.
По дороге Гешка рассказывал:
– Вчера они ходили вечером на пляж.
– Я их видел, когда они возвращались.
– Ну точно, они пришли поздно вечером. Я в шесть часов пришел с речки, а они только пошли. А когда шли домой, то она заиграла, к ним пристали какие-то пьяные, начали совать им деньги. После привязалась цыганка. Плакала. Рассказала, что ее украли и где-то остались дети. А папка чудил. Зашли они в чайную, а он и говорит: «Давайте я вам поиграю, а вы мне бутылку сиропа. У меня хоть скрипка, но как пиликну один раз, так вы мне сто грамм. Когда девчонка заиграла, то он снял шляпу и начал ходить по столам, изображая нищего.
Я нес Гешке корзину с грузом.
У них на печке скворчало и жарилось. Я поздоровался с какими-то «тетями».
– Тетя Маруся, вы дайте нам банку, что для томата.
– Вон там она в кадушке отмокает.
Вскоре вышла с тарелкой та девчонка. Она вчера мне в темноте показалась выше чем сегодня. Скажу прямо – обычная девчонка, но у нее была очень красивая улыбка. Поверьте моему слову. Гешка повел меня в комнату показывать струну для скрипки, которую ему купил отец в Ростове.
В углу на столе лежал аккордеон довольно новый. Дядя Сеня лежал на кровати. Вскоре вошла и она в комнату и заговорила с дядей Сеней о какой-то олимпиаде, на которой она играла вальсы, смеясь над удивлением ассистентов.
Я взял банку и пошел домой. Вечером играл в карты с Колькой и Олегом, вскоре приехал Юрка. Играли. Я остался три раза, Юрка два, Колька один раз. Потом играли в очко пальцами. Кольке досталось по лбу…
Вечером перед заходом солнца пошел к дяде Сене. Туда уже пошли мать и отец. Были именины девчонки, которую я не знаю как звать точно. Или Лида, или Рая. Как вскоре оказалось, что ее звали Лидой. Когда пришел то уже все сидели за столом под плетущим виноградом. Отец и мать начали меня упрашивать, чтобы я сел, но я не захотел. Спросил, где Гешка. Он был в комнате, убежал чтобы не садиться за стол.
Мы с ним вышли на двор. В это время дядя Сеня, бывший уже под хмелем, произносил речь.
– Выпьем первым делом за племянницу и пожелаем ей всего хорошего в жизни (одобрительный шум). А я от себя пожелаю стать ей композитором, есть у нее способности. И когда она этого добьется, то пуст вспомнит эти слова и этот вечер.
Все поднялись и чокнулись…
Гешка упрашивал, чтобы я взял его в центр, но я резко возражал. Подошел дядя Сеня с предложением выпить.
– Лучше и не просите.
– Ну хоть сто грамм «квасу»
– Нам в школе не разрешают, а вы поощряете.
Дядя Сеня вдруг протянул мне руку.
– Молодец, дай пять!
И пошел рассказывать за столом. Отец мой пытался оправдать:
–Да, но ведь сейчас каникулы.
– Ты же знаешь, что не заставишь его выпить, так лучше не приставай, – вмешалась мать.
Лида засмеялась.
Я в тот же вечер был на Красной. Обратно та же перестрелка взглядами с Н. Я у Валентина взял фонарь и один раз пустил ей луч света прямо в лицо. «Догадайся мол сама».
Не помню, да и не к чему описывать, Третий день как я провел время до 12 часов. Это не интересно и не подходит к делу. В 12 часов, или около этого (я не обращал внимания на такие пустяки) я отправился к Гешке, чтобы идти на речку. Пошел я в одних штанах. (Если бы в то время меня встретила Татьяна Антоновна, то мне «посчастливилось бы» выслушать двухчасовую «лекция» о неприличии ходить без рубашки в такую жару. Но все обошлось благополучно). Когда пришел к ним, то Гешка сказал:
