Ари Ясан - Дом 1000 дверей

В. отошел от окна и лег на диван, чтобы уже не встать с него. Он наблюдал, как медленно темнело за окном, как уходил день и на смену ему пришла ночь. Тьма опустилась на улицы города, а потом медленно вползла в комнату. Она заполнила собой окно, растеклась по подоконнику и разлилась на стены комнаты, подбираясь к В. Вот она крадется неслышно, приближается медленно, но неотвратимо… В. вздрогнул, когда тьма коснулась пальцев его ног. Она не вызывала ни холода, ни неприятия. Еще один последний вдох, и черная тьма поглотила его…

Глава двадцать пятая. Похороны

Была только черная тьма и ничего больше.

Но вдруг что-то неуловимо изменилось, и в тишину и покой темноты вторглось нечто неопределенное, но будоражащее. Ни звук и ни образ, но что-то существовало и притягивало внимание к себе. Оно говорило без слов: я есть, я существую, посмотри на меня. Будто голос, пробивающийся через толщу воды, или лицо в плотном густом тумане. Кого зовет этот голос? Он зовет меня? Но я… это я? Я есть? Я существую? И разом осознав свое «я», В. воскрес из небытия, но черная тьма вокруг него не рассеялась. Впрочем, В. это нисколько не волновало, его больше на страшила тьма. Но его немного раздражал этот неясный звук, который навязчиво привлекал к себе внимание. В. хотелось отмахнуться от звука, но тот становился все громче и настойчивее, пока вдруг не сложился в слова:

- Ну же, дорогой В., перестаньте упрямиться наконец! Не вечно же мне к вам взывать, - сказал насмешливый голос, и с этими словами перед В. возник Мистер собственной персоной. Впрочем, и его появление не развеяло черной тьмы, теперь они были вдвоем посреди бездонной ночи, В. и Мистер.

- Благодарю за то, что наконец-то обратили на меня внимание, - смеясь сказал Мистер.

В. кивнул. При этом ему было странно, что у него имеется голова, которой он мог кивать. Кажется, у него есть тело. В. посмотрел на себя, руки, ноги – все на месте.

- Вы все еще сердитесь на меня? - улыбался Мистер.

В. обратил взор в глубины своего «я», но не нашел там ни следа тех чувств, о которых говорил Мистер. Если бы Мистер не сказал об этом, В. даже не вспомнил бы, что существует злоба. Внутри себя В. обнаружил только абсолютную, еще непривычную, легкость и пустоту.

- Где я? - спросил В.

- Вопросы! Опять вопросы! - засмеялся Мистер, - как сильны привычки! Зачем вопросы тому, кто и сам все знает, а?

В. опять обратился к себе и обнаружил, что он и вправду, как выразился Мистер, «все знает». Только он пока еще не знал, о чем «обо всем» он знает, но он определенно уже знал ответ на свой вопрос.

- Я нигде, - сказал В., вызвав у Мистера еще одну улыбку.

- И как ты себя чувствуешь «нигде»? - засмеялся Мистер.

В. подумал немного.

- Никак. Я чувствую себя никак.

И этот ответ В. заставил Мистера смеяться:

- Прекрасно! Это лучшее самочувствие на свете! - воскликнул Мистер и крутанулся на каблуках вокруг своей оси, не в силах сдержать восторга.

В. ощутил неопределенное щекочущее чувство, словно он хотел сделать что-то, но сам не знал что именно. Ему так хорошо было в этой темноте, ему действительно было «никак», и в чем-то Мистер был прав, когда говорил, что это лучшее самочувствие на свете, но сейчас Мистер и его смех внесли диссонанс в состояние В., теперь ему словно чего-то не хватало. Он хотел было опять задать вопрос Мистеру, мол, что это с ним, но вспомнил о знании-обо-всем и опять обратился к себе. И в ту же секунду он все понял.

Он понял, что «никакое» самочувствие было очень гармоничным, но Мистер своим смешливым настроением напомнил В. о том, что можно чувствовать себя не только «никак», но еще и «как-то». В. понял, что ему не хватает эмоций, которые окрасили бы действительность в новые тона. И в самом деле, привычки сильны, и потому В., по обыкновению своего человеческого существования, захотел себя чувствовать «как-то».

Но он сейчас слишком холоден и отстранен, как воскресить свои чувства? И снова В. спросил у себя самого и снова получил четкий ответ: «Обратись к своей копилке». Копилке? Это еще что такое? Опять вопрос-ответ: «Это собрание всех пережи?тых тобой эмоций». Ого! У него и такое оказывается есть! А ну-ка посмотрим, что там…

И В. с любопытством заглянул в эту копилку. Каких только чувств он там не увидел! Слова меркли перед подобным многообразием. Счастье, ревность, страх, восторг – все было здесь до самой легчайшей улыбки, до самой крохотной слезинки! А вот и злость, про которую говорил Мистер! У, такая сильная! О нет, ее пожалуй лучше не трогать. Что бы тут такое найти, что бы выбрать? Хм, вот это, пожалуй, подойдет, такая же легкая веселость, как у Мистера, примерю-ка я ее…

И В. впустил в себя это чувство из своей копилки и в тот же миг ощутил, как реальность неуловимо изменяется. Вернее неуловимо изменился только Мистер, потому что он был пока единственным объектом, который наблюдал В. До того В. не замечал костюма Мистера, а теперь увидел, что наряд на нем весьма занятный: какой-то древний пиджак, расшитый райскими птицами, и островерхая шляпа, украшенная павлиньим пером. В. прыснул со смеху.

Мистер внимательно наблюдал за ним.

- Хорошо, - произнес он, и В. уже не нужны были вопросы, чтобы понять, что Мистер одобряет и то, что В. нашел копилку, и то, что он выбрал в ней подходящее чувство.

Мистер устремил на В. пронзительный взгляд:

- Ты готов?

Веселая беззаботность владела В., и он ответил без колебаний:

- Я готов!

Мистер взял В. за? руку, в другой руке у Мистера оказалась трость. Он начертил этой тростью пару замысловатых фигур в черной тьме, и темнота начала? проясняться, светлеть… Перед ним возникло толстое стекло, за которым…

Там собрались все. Как много людей! Это знакомые и друзья В. из его прошлого. Вот его бывший начальник, а вот еще несколько коллег с работы. А с этими двумя он вместе учился в школе, они славно покуролесили в свое время. И Она, П.! Она тоже здесь! Как же она хороша, ничуть не изменилась! Почему у нее такой печальный вид? Слезы льются у нее из глаз. Зачем они здесь собрали?сь? Мне не видно, вокруг чего они толпятся. Эй, вы двое, отойдите в сторонку!

Словно бы услышав В., толпа расступилась. На высоком столе стоял подбитый черным бархатом гроб. А в нем лежал кто-то смутно знакомый, с острым носом и окаменевшим лицом. Понимание вдруг озарило В. Это он! Он сам! Так он умер? В. посмотрел вопросительно на Мистера, тот в ответ только печально кивнул головой. В. отпустил руку Мистера и подошел к стеклу. Ему все хорошо видно отсюда. Его тело было исхудавшим и почерневшим. Так он все-таки умер? Но это не он! В. узнаёт свои черты, и все до последней родинки на месте, но В. не мог поверить, что когда-то он был этим, тем, что лежало там такое бесповоротно мертвое, сухое, недвижи?мое.

В. вдруг почувствовал жалость к этой брошенной плоти, которая лежала там так одиноко, так беззащитно под чужими взглядами. Зачем он умер? Он не хотел, видит бог, не хотел, не так! Не так и не сейчас! Еще не время! Зачем они собрали?сь здесь? Неужели они его похоронят? Забьют крышку гроба гвоздями, опустят гроб в холодную яму, и то, что он хо?лил и лелеял столько лет с большой любовью, будет о?тдано на съедение червям? Нет, я не хочу! Слышите? Не хочу! В. колотил кулаками по стеклу. Я не хочу умирать! Уйдите все! Уйдите! Это не похороны, это фарс! Почему никто не спросил меня? Я не разрешаю вам его хоронить, нет! Оставьте его, уйдите прочь!

В. стучал кулаками по стеклу, но тут кто-то тихонько тронул его за плечо. В. посмотрел в мягко светящиеся глаза Мистера.

- Помни, - сказал Мистер, - ты можешь выбирать.

- Что выбирать? - чуть не плача спросил В.

- Твои чувства! Ты можешь выбирать эмоции. Ты уже забыл?

В. недоумённо смотрел на Мистера. Да, он обо всем! О копилке, о том, что может выбирать чувства. Но как же так? Печаль и сожаление сами нахлынули на него, он ничего не выбирал! Почему так получилось?

Мистер словно читал его мысли:

- Ты слишком быстро выбрал, и потому сам не заметил, как сделал это.

В. был озадачен. Он опять посмотрел за стекло и опять почувствовал сожаление и жалость. Он не мог теперь мыслить ясно, когда им снова овладели чувства. От знания-обо-всем осталось не так уж и много, и потому В. было трудно понять, о чем говорил Мистер.

Мистер улыбнулся, словно знал, что происходит с В.:

- Хорошо, я помогу, - сказал он и опять начертил в воздухе несколько загогулин тростью. Все исчезло: и гроб, и похороны, осталась только черная тьма и Мистер с В.

- Так лучше? - спросил Мистер.

В. сразу же пришел в себя. Но как мог он так быстро потерять контроль? Почему забыл, что может управлять своими чувствами?

Мистер понимающе посмотрел на В.:

- Все не так уж сложно. Ты ведь знаешь, что нужно для этого, не так ли?

В. кивнул. Он знал. Нужно всего лишь помнить.

- Что ж, попробуем еще разок? - спросил Мистер. В. кивнул. И опять Мистер изобразил замысловатые письмена тростью и опять появился мертвый В.