Моя жизнь хикикомори. Том 3: После перемен - Отшельник Извращённый
— Ты правда думаешь, что вот так просто сможешь меня соблазнить? — прозвучал лукаво мой голос.
ДАААА-А! Круто, Казума, продолжай!
— Вы слишком напряжены, Казума-сама, и много думаете, — произнесла она СЛИШКОМ спокойным голосом!
— Расслабиться? — я усмехнулся. — Кана, такими темпами эта сцена окажется в разделе 21+.
Она наклонилась к моему уху и прошептала:
— Возможно. Но разве это не то, чего вы хотели?
Ох ты ж… либо она точно это специально! Либо я сплю! Либо мою Кану подменили на какого-то суккуба. Других объяснений просто нет!
Её губка скользнула к моей груди, а затем к животу. Издевается, зараза.
— Ты недооцениваешь меня, Кана, — мой голос прозвучал хрипло, — Думаешь, я сейчас начну краснеть и заикаться? Прости, но я не главный герой гаремного аниме. Ты играешь с огнём.
— А вы не боитесь обжечься от моего огня, Казума-сама? — прошептала она, и её руки скользнули ещё ниже.
— Нет, просто предупреждаю, что могу… потерять контроль.
— Может быть, — её голос стал горячее, а рука с губкой провела по МОЕМУ БОЙЦУ! — именно этого я и добиваюсь?
— Знаешь, — Я ВСЁ ЕЩЁ ДЕРЖАЛСЯ! КАКОЙ ЖЕ Я СИЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК! — обычно в таких ситуациях кто-нибудь обязательно должен прервать момент. Ворваться в дверь или…
— Я заперла её, — прошептала она, и её пальцы сжали МЕНЯ. ЕГО. НАС! Я УЖЕ ЗАПУТАЛСЯ КТО ЕСТЬ КТО!
— Значит, ты всё продумала. — Я ВСЁ ЕЩЁ ДЕРЖУСЬ! ГЕРОЙ!!! ВО СЛАВУ ДЕРЕВНИ СКРЫТОГО ЛИСТА! — Последний шанс отступить, Кана, — предупредил я, чувствуя, как ВОТ-ВОТ ВЗОРВУСЬ.
— А вы хотите, чтобы я отступила? — её губы касались моего уха. А её рука творила то ещё ниндзюцу!
И я понял — эту битву я уже проиграл. Впрочем, некоторые поражения стоят того, чтобы их пережить.
«СТОЙ! НЕ СДАВАЙСЯ, КАЗУМА!» — кричал внутренний голос! Чёрт побери! Он прав! Я сглотнул, вспомнив худшие сцены из жизни, и застыл в положении между ВСЁ КОНЧЕНО И ПОКА ЕЩЁ НЕ КОНЧЕНО.
— Знаешь, Кана, — мой голос предательски пылал, — когда я представлял наше… сближение, оно выглядело немного иначе.
— Вы представляли наше сближение? — она явно наслаждалась моментом. ИСКУСИТЕЛЬНИЦА! — Как интересно. Расскажете?
Её руки продолжали своё неспешное действо — вверх-вниз, вверх-вниз, а мне хватало и этого!
— Я… — начал было я, но она прокрутила МОЙ Х рукой, и все СЦУКА! Мысли испарились.
— Да, Казума-сама? — промурлыкала Кана. — Я вся во внимании.
— Кана, ты… я… сейчас…
— Чщ-щ-щ, — шикнула она мне на ухо. — Думаю, на сегодня достаточно… развлечений.
И прежде чем я успел что-то ответить, Кана грациозно отстранилась, прикрыв грудь полотенцем.
— Приятного купания, Казума-сама, — сказала она обычным деловым тоном, будто ничего и не было. — Я подожду за дверью.
И вышла.
ЧТО-О-О-О-О-О⁈
СТОООООЙ!
ЧТО⁈
ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ С ЭТОЙ ЗАРЯЖЕННОЙ БОЕГОЛОВКОЙ⁈
А-А-А-А-А-А-А!
КАНА! ОНА ДЕМОН! ДЕМОНИЦА ВО ПЛОТИ!
Я откинулся на бортик, пытаясь прийти в себя и не взорваться.
ЧТО ОНА НАТВОРИЛА!
Но, кажется, мне это понравилось…
Глава 17
Солнечный день, пение птиц и лёгкий ветерок, играющий с листьями деревьев. Всё это создавало идеальный вайб для неспешного чтения. Я сидел в саду, удобно устроившись на деревянной скамье, и листал книгу, в которой герой как раз собирался совершить нечто непоправимое во имя своих чувств. Забавно, как книги всегда находят способ зацепить что-то личное.
Ветер лениво перебирал страницы, вероятно тоже хотел узнать, чем всё закончится. А может, просто издевался, заставляя возвращаться на предыдущий абзац.
— Казума-сама, — голос Харуно прозвучал мягко совсем рядом.
Я не поднял глаз от книги. Герой как раз стоял на пороге решения, которое изменит всё. Знакомое чувство, между прочим.
— Уже 15:40, — продолжила она, поклонившись. — Через двадцать минут за вами приедет Фудзивара-сан.
Я вздохнул, раздражённо поморщившись.
— На самом интересном месте, Харуно, ещё и последняя глава, — проворчал я.
— Простите за любопытство, Казума-сама, — сказала Харуно тоном, который говорил «я-слишком-вежлива-чтобы-спросить-прямо». — Но что вы читаете?
Я усмехнулся и перевернул страницу:
— Да так, — ответил ей, притворно задумавшись, стоит ли делиться. — Один автор. Никнейм у него необычный.
Она приподняла бровь, молча ожидая продолжения.
— «Извращённый Отшельник», — наконец сказал я с ухмылкой. — Прикинь?
На её безупречном лице промелькнуло что-то похожее на «ну-конечно-мой-хозяин-читает-именно-такое», а потом она едва заметно фыркнула:
— Наверняка, какие-то извращения?
— Местами, может, и так, — признал я, закрывая книгу. — Но его истории совсем не об этом. А про то, как сложно быть честным с самим собой. Просто подача немного своеобразная.
Она слегка прищурилась, явно не купившись на мои оправдания.
— Зато его коронная фраза в книгах всегда вызывает улыбку, — добавил я, наблюдая за её реакцией.
— И какая же? — в её голосе появились нотки «я-уже-жалею-что-спросила».
Я откинулся на спинку скамьи с самой невинной улыбкой:
— «Влечение к противоположному полу — нормальная реакция здорового организма!»
Харуно оставалась серьёзной ровно три секунды, прежде чем отвернулась, пытаясь скрыть улыбку.
— Очень вдохновляющая цитата, Казума-сама, — сказала она сухо. — Полагаю ей можно оправдать любые непристойные действа главного героя, я права?
Я рассмеялся. Чёрт возьми, она раскусила всю суть Отшельника с одной цитаты!
— Так, хватит обсуждать мои литературные вкусы, — сказал я, поднявшись. — Пойду готовиться к встрече.
Харуно поклонилась, но я заметил, как её плечи дрогнули от сдерживаемого смеха. В такие моменты она становится особенно человечной.
* * *
Я стоял у ворот поместья и смотрел, как подъезжает тёмно-синий седан. Мотор работал так тихо, что даже птицы продолжали петь, не обращая внимания на гостью.
Дверь открылась, и я невольно улыбнулся. Фудзивара Акане. В белоснежной блузке и чёрной юбке выглядела как воплощение элегантности и опасности. Как красивый ядовитый цветок — любуешься издалека, но лучше не трогать.
Её взгляд задержался на мне. Глубокий, изучающий, который выдержит не каждый. На её красивом лице застыло выражение профессионального игрока в покер — ни единой эмоции. Только чёрные глаза выдавали какое-то внутреннее напряжение.
— Казума, — произнесла она с интонацией, от которой раньше по спине мог пробежать холодок.
— Акане, — я постарался улыбнуться как можно беззаботнее.
Уголок её губ дрогнул — почти незаметно,
