Проклятье гномов. Клинки и розы - Вадим Кузнецов
— Конечно, конечно, вы — патриотка! — воскликнул Франциск, поглаживая бедро женщины. — Ведь только патриотка может спать с королем своей страны.
— И только с королем, заметьте! Больше ни с кем!
— Да, о да!
— Но я хочу, чтобы мой король победил не только в постели, но и на поле боя! Я хочу, чтобы моя страна выиграла эту войну!
— О, да, я поддерживаю это! — король положил руки на плечи Екатерины, мягко касаясь нежной чувственной кожи. Затем, не дожидаясь продолжения разговора, он погладил щеку Екатерины и протянул губы для поцелуя.
— Я знаю, как спасти Империю! — воскликнула Екатерина, слегка отстраняясь.
— И как? — тихо спросил Франциск.
— У вас нет генералов? Робер пропал, Антоний ранен, но есть еще один знатный и достойный дворянин, который может возглавить армию и спасти страну!
— И кто же этот молодец? — удивился король, тщетно перебирая в голове всех возможных кандидатов.
— Освободите Людвига! Он поможет! Освободите его! Дайте ему армию, он разобьет врага! — воскликнула Екатерина.
— О, нет! Нет, нет, не просите! Во-первых, граф Людвиг замешан с темными силами, а во-вторых, он же ваш любовник! Мне не нужны конкуренты!
— Мой дорогой король! У вас не может быть конкурентов! Вы — мой единственный и неповторимый любовник!
— Молодость всегда выиграет у старости! Все только и ждут, когда я умру. Нет, не просите, милая!
— Вы отправите его на войну, а мы останемся здесь. В Столице. Если Людвиг не принесет победу, можно объявить его предателем и казнить. А если принесет… Я не думаю, что война закончится быстро. Будет много времени, чтобы избавиться от него, но страна будет в выигрыше. А вы, вы будете королем-избавителем, королем-победителем, королем-триумфатором!
— Нет, милая. Даже не просите… что угодно, но не это! — усы Франциска нервно задергались.
— Но я даже не спала с ним! Почему вы мне не верите?
Это была истинная правда. Тело Екатерины Людвиг так и не получил, хотя она и доставила ему один раз удовольствие иным образом.
— Как, не спала? Не верю!
— Поверьте, мой господин! Мои губы сейчас скажут вам все иным языком.
И тут Екатерина жадно потянулась ртом к худым бедрам короля, обнимая руками ягодицы. На пальцах моментально выросли острые стальные ноготки, и кудрявая головка мерно задвигалась. Изредка Екатерина останавливалась, поднимая взгляд на Франциска, спрашивая: «Да, да, да, да?» Франциск в ответ мотал головой, но на самом пике удовольствия не выдержал и молча кивнул, страстно прижимая женщину к своим чреслам.
19. Анна. Визиты королевы
Король наш правил так жестоко,
Что не избегнув злого рока,
Нажил себе везде врагов,
И средь дворян, и средь скотов.
Великолепная королева Анна медленно поднималась по лестнице, ведущей на четвертый этаж тюрьмы Звезды. Впереди Анны, переваливаясь из стороны в сторону, шел толстобрюхий тюремщик Максимилиан. На его поясе глухо звенели ключи, а шаги гулко отражались от стен и рассыпались эхом под темными холодными сводами.
Франциск сдержал свои обещания, теперь вдовствующая королева могла посещать своего сына так часто, как ей хотелось. Да, для этого пришлось много покататься по окрестным монастырям и больницам. Пожертвовать частью своего состояния. Впрочем, королева довольствовалась малым. Она не хотела жить в роскоши, когда народ голодает и бедствует. Ей было важно поднять свой авторитет. Раньше она находилась лишь в тени венценосного супруга, а теперь Анна решила в что бы то ни стало вытащить своего несчастного сына из темницы и короновать его. А если это не получится, то есть и другой вариант. Умело манипулируя Малым советом, возможно и самой править от имени Карла Тринадцатого. Никто не сомневался в том, что припадки у молодого человека продолжатся. Надежда на исцеление не пропадала, но в тюрьме лечить сына никто не будет. Когда на имперском троне сидит Франциск, ему выгоднее смерть племянника, чем здоровье. Загубив Карла, он сможет стать полноценным королем, а если мерзавка Шарлотта действительно понесла, то новая династическая ветка может поставить жизнь маленького Филиппа, истинного наследного принца, под угрозу.
Ключ с тяжелым скрипом вошел в скважину, и Максимилиан медленно его провернул, затем осторожно открыл дверь и заглянул вовнутрь. Принц сидел на кровати со сдвинутыми вместе ногами и не шевелился. Понятно, бежать не собирается. Убедившись в хорошем поведении своего пленника, тюремщик вежливо пропустил королеву Анну вперед:
— Проходите, государыня. Обед скоро подадут.
— Спасибо, милейший, я не голодна, хотя от легких закусок не откажусь. У вас есть виноград, сардины и крабовая икра? — Анна не спешила заходить в камеру.
— Ну, вы же знаете, что в стране голод. Откуда у нас крабы?
— Знаю, милейший, но виноград выращивается в Маконьяке, а сардину ловят на севере, также как и крабов. Неужели в этом году на нерест пошло меньше рыбы или крабы перестали метать икру? — Анна, конечно, просила не для себя, а для Карла. Любая мать хочет для своего сына лучшей доли и старается помочь во всем.
— Извините, наши запасы весьма скудны, но… я посмотрю, что можно сделать… — виновато потупился Максимилиан, поправляя роговые очки.
Сумрак королевской темницы не способствовал хорошему зрению, но должность позволяла основательно набить не только карманы, но и живот. Тюрьма Звезды часто принимала именитых постояльцев, и на их содержание казна не скупилась. Конечно, Франциск изменил в целях экономии рацион пленников, но даже он не хотел морить голодом принца, справедливо полагая, что его преждевременная смерть может вызвать волнение среди народа и знати. Максимилиан же со своей стороны урезал пайки всем, независимо от положения, поэтому Анна не зря пеклась.
И вот, наконец, великолепная королева увидела своего сына. Его бледное лицо, почти не знающее солнца, выглядело больным и изможденным. Карл за девять месяцев оброс и похудел. Если щетину на лице иногда брил лекарь Герман, то волосы висели безобразной паклей, ибо мылся принц редко.
— Как здоровье, дорогой сын? — поинтересовалась Анна. — С тобой хорошо обращаются?
— Спасибо, матушка. Все в порядке. После вашей просьбы лекарь приходит раз в неделю. Хотя… Я до сих пор не понимаю, как можно было меня обвинить в отравлении отца?
— Это все козни Франциска! Этот подлый
