Проклятье гномов. Клинки и розы - Вадим Кузнецов
— Что намерен предпринять Антоний?
— Судя по всему, пока ничего… Впрочем, он прислал вам письмо.
— С этого надо было начинать! Давайте!
Франциск принял поданный конверт и быстро взрезал краешек острым ножом. Тем самым ножом, который он использовал недавно на ложе любви. На кончике даже оставалась кровь. Заметив ее, Мартин несколько переменился в лице.
В этот момент в комнату вошли несколько слуг. Они принесли тарелки с закусками, поднос с бутылкой вина и двумя хрустальными бокалами. Король редко пил в одиночестве, поэтому бокалов всегда подавали не менее двух.
Франциск быстро пробежал глазами текст письма, несколько раз хмыкнул и поводил бровями. Затем он подошел к столу и взял услужливо наполненный слугою бокал.
— Трус! Мой братец боится наступать! Просит резервы! Откуда я возьму эти резервы, Палача ему в глотку! — король стал нервно ходить по комнате, тараща глаза и приглаживая усы.
— Если снять два столичных полка из трех, то вполне возможно…
— Два полка! Да, ты что, Мартин! — Франциск забарабанил пальцами по столу и вдруг спросил: — Что слышно о Лесном братстве?
— Грабежи участились… — развел руками генерал. — Более того, есть сведенья, что отдельные банды начали сотрудничать с врагом. Муриканский лес никогда не был так опасен, как этой весной!
— Вот! А ты предлагаешь снять два полка. Эти бродяги если не пойдут на Столицу, так перекроют дороги. Тогда ни один хлебный обоз не придет из Маконьяка!
— Мой король… — Мартин позволил себе эту небольшую фамильярность. — Герцог Антоний и, правда, тяжело ранен. Не может сесть на коня.
— Главное, чтобы мог колдовать! Это же один из самых сильных магов Империи!
— Увы, его лекари запрещают даже самое невинное бытовое волшебство. Это чревато потерей энергии и даже впадением в беспамятство.
— Что же делать! Нам нужен боевой генерал! Надо опередить врага и самим начать наступление! Куда подевался этот бродяга Робер, сын нашего герцога? Это же самый сильный маг Огня после Ингиса! Почему маркиза до сих пор не нашли?
— Совет магов сообщает, что его якобы видели на борту брайтонского корабля…
— Опять брайты! Догнать! — король в ярости стукнул по столу, тарелка подпрыгнула, и генералу шлепнуло блином колбасы в лицо. — Догнать и потопить этот корабль! Пиратов казнить, четвертовать, но спасти моего дорогого племянника! — последние слова Франциск, уже успокоившись, выговаривал медленно и отчетливо, словно рубя дрова на дворе.
— Совет Пяти утверждает…
— Да мне надоела эта компания магов, которые возомнили, что они могут делать все, что хотят! Почему никто из них не отправился на фронт с неприятелем? Зачем проклятый старик Террос месяцами не выходит из пещеры Духа?
С этими словами король выпил полбокала, поморщился и отставил вино в сторону.
— Но инфернальные силы…
— Знаю, знаю… — король уже обессиленно опустился на стул. Вспышка гнева миновала, и теперь он погрузился в тягостные размышления. Его лицо ничего не выражало в такие минуты, глаза были стеклянны и пусты, губы сомкнуты и лишь усы то и дело нервно подергивались.
— Мой король, пошлите меня! Я встану во главе вашей армии! Я принесу вам победу! — взмолился Мартин.
Франциск посмотрел на своего «домашнего генерала» и понял, что не может, не имеет права потакать его просьбе. У Мартина нет ни боевого опыта, ни авторитета среди офицеров. Промахи генерала на войне могут стоить головы не только ему самому, но и Франциску. А страна, сохранится ли страна после позорного поражения?
— Оставьте меня, Мартин, мне надо подумать…
В этот момент Франциск заметил, как балдахин постели чуть пошевелился, и из-за шторки показалась обнаженная женская ножка.
— Не собрать ли нам Малый Совет, мой король?
— Возможно, возможно… — Франциск задумался, не отводя глаз от прекрасной ножки Екатерины. — Малый? Собирайте Великий! Постарайтесь это сделать! И оставьте меня! Прошу, оставьте! Я должен много, очень много подумать и провести следующие часы в размышлениях… — последние слова прозвучали властно и в то же время с каким-то романтическим подтекстом.
Когда генерал ушел из-за шторки появилась и вторая обнаженная ножка Екатерины. Шалунья свесила их и начала игриво болтать ступнями, не показывая при этом бедра. Крохотные пальчики с розовыми пяточками быстро взметались вверх-вниз, медленно сводя с ума. Вскоре Франциск увидел и рыжие кудряшки своей прелестницы, прекрасное личико с белыми зубками, спелую, как дыни, грудь и белоснежные руки. Только лишь то, что сильнее всего влечет в женщине любого мужчину было стыдливо скрыто серым одеялом.
Франциск хищно улыбнулся в свои тараканьи усы, дернул руками отвороты кафтана, наружу вывалился стальной амулет, осветившись белым; на пол полетели вырванные пуговицы. Зверино рыча, король двинулся к Екатерине и одним движением скинул назойливое одеяло на пол. Только он хотел властно завалить женщину на спину, как взгляд выцепил что-то блестящее между ее ног.
— Стой! Стой, дорогой! — засмеялась проказница, и тут король заметил на ней серебристые металлические трусики, надежно скрывающие женское естество. Франциск попытался осторожно снять их, но они так плотно прилегали к телу, что стало понятно, — это волшебные трусики! И снять их может только сама хозяйка или очень, очень сильное колдовство.
— Что, что это значит? — возмутился Франциск, гневно поводя усами.
— А то, что не все сразу, мой господин.
— Что ты задумала, моя баловница? — король ехидно сощурил глаза.
— Вы любите меня, Ваше Величество?
— Да, любовь моя. Обожаю!
Франциск сразу понял, что сейчас женщина будет просить подарки. Мало ей. А ведь совсем недавно он подарил ей великолепное колье, бриллиантовые серьги и кучу малых брошек. А еще король выплатил все долги этой женщины, прибавил к ее деревням один маленький городок и в придачу нашел толкового управляющего. Теперь дела Екатерины пошли в гору, и она ни в чем не нуждалась. Так к чему эти капризы? Очередная брошка или новое платье? Однако, Франциск ошибся.
— Я ненароком слышала, как вы беседовали со своим генералом.
— Да и что…
— Я случайно не узнала какую-либо важную тайну? Ту, которую мне знать нельзя? — Екатерина потупила взор, прикрывая простыней свою красивую грудь.
— Нет, ты что… Конечно, нет. Положение дел на фронте известно всем. Единственное, что о ранении герцога знают немногие. В армии не должно быть упаднических настроений. Пусть все думают, что у Антония просто небольшое недомогание.
— Да, это
