Алия Шакирова - Единственная для верианского принца 1
О том, что… принц может пострадать на турнире…
Я усиленно гнала от себя эти мысли. Но они упорно кружились в голове, как мерзкие, назойливые мухи, не давали покоя.
Я взглянула на Рэма. На его благородном лице не было ни тени страха, опасения. Принц выглядел так же, как перед дракой с хоррами.
– Мелена? Ну вот что опять такое? – нахмурился Рэм, заметив мои наблюдения.
– Думаю о сражениях с бойцами Черной, – вздохнула я. Выкладывать Рэму душу становилось чем-то столь же естественным, как идти с ним под руку к морю.
– Не переживай, – улыбнулся принц. – Все будет хорошо, я уверен. А интуиция меня еще ни на одном турнире не подводила.
– Так ты и не проигрывал! – помимо воли воскликнула я, дернув рукой.
– Мелена, – Рэм погладил мою ладонь, сплетенную с его. – Ничего со мной не случится. Идем.
Галька шуршала под ногами, ускользала из-под них, будто пыталась засосать внутрь. По этому неверному покрытию мы почти вплотную подошли к кромке воды.
Купальщиков было раз, два и обчелся.
На полотенце, расстеленном прямо на камнях, сидели две женщины – из людей. Обнаженные. Трое голых верианцев явно недавно вышли из воды и теперь сушили длинные волосы.
Еще одна верианка застыла у кромки моря. Прикрыв глаза, нудистка медитировала, а барашки волн то захватывали ее по пояс, то освобождали из плена.
На всем пляже только я надела купальник… Ну и ладно! Почему-то при мысли о том, чтобы искупаться абсолютно нагой в мозгу срабатывал запрет. Ну ладно, топлесс. Хотя и так не рискнула бы. Не скажу, что стеснялась своего тела. Я раздевалась перед Рэмом, и могла раздеться перед любым другим. Не заняться любовью, просто обнажиться при необходимости. Да хоть попозировать, например, знакомому художнику. Так сложно найти натурщиц, чтобы проработать пропорции тела, изгибы, позы, выражения лица.
Но вот сейчас разоблачиться полностью и пойти купаться не смогла бы. Тем более, присесть на пляже и принимать в этом виде солнечные ванны.
Рэм заглянул в лицо.
– Мне остаться в шароварах? – спросил очень серьезно.
– Да брось ты! – хмыкнула я. – Раздевайся, как привык.
Принц выдержал небольшую паузу, но все же стянул сапоги, а следом – шаровары.
Я скинула халат и предложила:
– Ты первый заходишь в море, я за тобой.
– Не надейся… – лицо Рэма – хитрое-хитрое – просияло. Он схватил меня и… плюх… мы уже на глубине, потому что вода накрывает принца по грудь. Значит, я ушла бы с головой.
Теплая-я-я… Я прикрыла глаза, отдаваясь ощущениям. Волны мягко подталкивали туда-сюда, будто бы укачивали. Теплые руки Рэма казались надежными и… родными. Принц молчал и не двигался.
Солнце оседало на коже долгожданным теплом.
Немного понежившись, я открыла глаза, приподнялась в руках Рэма и спрыгнула в воду.
Поплыла, спиной чувствуя, что он последовал примеру. Принц догнал почти сразу. Один его гребок – и Рэм далеко впереди, ждет, пока сделаю свои три-четыре. Думаю, гонку я проиграла до старта.
– Да-а-а. С тобой не тягаться, – усмехнулась спустя некоторое время.
– И не надо. Дай руку, – попросил верианец.
Я послушалась. Рэм подтянул поближе и обвил моими руками свою шею.
– Держись! – его возглас опять напоминал возглас разудалого парня, который решил порезвиться.
Я крепко сцепила пальцы. Заметив это, Рэм дернулся и… мы понеслись.
Наверное, так ощущали себя те, кто катался на водных лыжах, рухнув в воду и мчась за катером.
Я то ли плыла, то ли летела, то ли еще что. Впечатления зашкаливали. Ужас осознания скорости, восторг движения, когда за секунду цветные стайки морских обитателей или рыбы покрупнее оставались далеко позади, вне зоны видимости… Даже описать не берусь. Я отпустила сомнения, страхи, цепи воспитания рухнули. Смех вырвался из горла. Я заразительно хихикала, пока Рэм выделывал кульбиты, под стать шару-мобилю.
Если честно, думая о купании на Миориллии, представляла, как медленно скольжу по воде, разглядываю диковинных созданий под ней и над головой.
Иногда выходило. Пару раз мимо нас серебряной лентой раскрасил воду косяк рыбы – почти треугольной формы каждая, размером с мою руку. Цветные обитатели водорослевых садов напоминали жителей коралловых рифов Земли. Радужные окраски, формы тел – от шариков до крыла бабочки – воображение не потрясали, но глаз радовали.
Но стоило принцу разогнаться всерьез… я перестала озираться. Соленые брызги от его размашистых гребков приятной влагой оставались на лице. От скорости перехватывало дух, сердце восторженно колотилось, давно забытые эмоции возвращались вспышками. Я продолжала хихикать – глупо и по-детски. Я, давно считавшая себя старой.
Наконец, Рэм заметил, что я запыхалась, и в несколько гребков очутился у берега. Подхватил на руки и вынес наружу.
По его нефритовой груди, абсолютно лишенной волос, стекали капельки воды, расчерчивая прозрачные линии. Густые волосы слиплись в белые жгутики. Сейчас Рэм выглядел еще фантастичней, чем когда я впервые его увидела.
– Тебе понравилось? – вдруг серьезно спросил принц.
– Очень, – призналась как на духу.
– Я безумно рад, – сократил он свою любимую фразу.
Пока мы резвились, словно дельфины, ряды купальщиков поредели.
На берегу остались лишь двое верианцев. Они искоса поглядывали на нас с Рэмом, но всерьез пялиться не решались.
– В тебе узнали араччи, – нахмурился принц. – Полетели назад, пока фанатики не пронюхали.
По телу разлилась усталость, ноги и спина заныли – предложение принца было как нельзя кстати.
– Сейчас, – протянула я.
Извлекла из-под прибрежного булыжника халат, и, сняв купальник, надела его на голое тело.
Стоило занять кресло шара-мобиля, пристегнуться, дремота отяжелила веки, унесла в царство Морфея.
…
(Рэм)
Я отключил автопилот и мягко посадил шар-мобиль на дворцовую стоянку.
Как можно тише выбрался наружу, и, вытащив Мелену, на руках донес до ее покоев.
Замешкался у постели землянки.
Снять платье? Переодеть в ночнушку – я заметил ее под подушкой.
В итоге, решил не делать лишних телодвижений, как выражаются люди. Вдруг Мелена обидится или еще чего. Откинул одеяло, уложил ее в постель и бережно укутал. Землянка всегда мерзла, так что стоило подстраховаться.
Некоторое время я медлил возле кровати спящей Мелены, любуясь ее детским личиком – таким родным и таким прекрасным… Смакуя, сохраняя в памяти ее мерное посапывание, подрагивание длинных ресниц.
Сколько я так простоял, не знаю. Наконец, наскреб остатки решимости, развернулся и отправился в свои покои.
Новые впечатления – на грани счастья, упоения – свалили меня раньше, чем успел накрыться.
…
Разлепив поутру веки, я, впервые за многие годы, счастливо улыбнулся новому дню. Почему-то очень хотелось это сделать. Не то, чтобы мне было плохо раньше. Но с тем, что испытал вчера рядом с Меленой, не сравнить.
Едва успел привести себя в порядок, в двери постучали.
– Рэм? – голос Сэла звучал требовательно, но не встревоженно.
– Заходи, – предложил я, одеваясь.
Эх! Зря вчера гонял лакея! Сменный гардероб так и остался в комнатах Мелены. Ну и ладно!
Сэл, как обычно, влетел вихрем.
– Прием назначен на шесть вечера, – сообщил с порога. – Предупреди Мелену. Ночью прибыли почти все полукровки. Девятнадцать из двадцати. Осталась еще одна и… Путник.
– Все женщины? – хотел уже удивиться я. Все же на бои логичней присылать мужчин.
– Не-ет! – усмехнулся Сэл. – Наших принцев ждет разочарование. Восемь женщин. Остальные – мужчины. Из тех восьми, трое замужем.
Ничего странного. Я предполагал, что женщин среди высоких гостей не будет вовсе. Что ж, аджагарам виднее. Должно быть, женщины-полукровки энергетически сильнее мужчин.
– А почему сам не предупредил Мелену? – возмутился я, наспех расчесывая волосы.
– Думал, захочешь лично, – пожал плечами Сэл – по-моему, он даже немного обиделся.
Я взглянул на электронное табло над кроватью – девять утра. Не так плохо, как думал. Казалось, выспался за весь год. Давненько меня не посещал такой безмятежный, по-детски спокойный сон.
– Ладно, не обижайся, – бросил надувшему губы Сэлу. – Я пойду и впрямь ее разбужу. Тем более, скоро завтрак. Братья вернулись?
– Угу, еще вчера. К ужину, который вы пропустили, – хмыкнул он. – Отец сказал что-то вроде: никак не собрать сыновей вместе.
– Значит, представим их нынче, – пожал я плечами. Закончил с волосами и рванул к Мелене.
21
(Мелена)
Я открыла глаза и судорожно огляделась по сторонам. Сколько бы ни путешествовала, всякий раз просыпаясь, не сразу соображаю – где я. Голубые стены, словно из фруктового мыла, потолок, до которого не дотянусь, даже если вырасту втрое, прозрачный столик, чуть поодаль от кровати, джойс.
