Сорняк - Евгений Вторкин
— ТЫ! ТЫ! КАК ТЫ ПОСМЕЛ ПРИЙТИ СЮДА⁈ ТЫ!
С очередным громогласным рёвом стены клетки раздвинулись, и я увидел высоченную женщину, ростом под три метра, полностью сотканную из тумана. Пока я смотрел на неё, мне хотелось вжаться в землю и начать молиться, чтобы она меня не заметила.
Как бы не старался, я не мог разглядеть её лица, потому как её кожа и тело постоянно двигались и клубились густыми комьями тумана. Единственное, за что мог ухватиться мой глаз, — это роскошные белоснежные волосы, которые казались бесконечными. Когда я вглядывался в её длинные локоны, подумал, что весь окружающий нас туман является продолжением её белых локонов.
С появлением туманной гигантесы моя слабость лишь усугубилась. Я чувствовал, как огонь в моей груди разгорался с большей силой, а силы стали покидали моё тело ещё более стремительно. Сидеть я больше не мог, поэтому завалился набок и, лёжа на иссохшей земле, продолжил наблюдать за происходящим с полузакрытыми глазами.
— Хватит орать! Давай поговорим!
— МОЛЧАТЬ!
Туманная женщина протянула руку к Аймону, и с её бесформенных пальцев мигом сорвался поток густой субстанции, которая тут же начала заволакивать пространство внутри клетки.
Ослепительная вспышка заставила меня зажмуриться, и я мог лишь слышать затяжной нарастающий звук, который за доли секунды растворился в грохоте взрыва.
Я почувствовал, что из меня вновь отчерпнули силы, и на этот раз намного больше, поэтому мне было довольно сложно перебороть сонливость и вновь раскрыть глаза.
Когда я это сделал, увидел кружащиеся над головой Аймона десятки золотых жемчужин. Но самое шокирующее было то, что туманная гигантеса стояла с огромной дырой в туловище и без головы.
Не успел я подумать, что женщина мертва, как заметил тоненькие струйки тумана, которые плавно латали дыру и формировали новую голову.
— Ты почему такая упрямая⁈ Так сложно нормально поговорить⁈
Отчаянный крик Аймона растворился в пространстве. Моё сознание угасало и было уже достаточно вязким, чтобы рассыпаться в потаённых грёзах. Я чувствовал, как моё тело продолжало нагреваться и терять силы. Истощение дошло до предела, и я больше не мог пребывать в сознании.
Сорняк — Интерлюдия 5. Фарс
Душа героя прошла через множество испытаний, однако он никогда не мог припомнить ни одной тягости прошлого. Его тревожили лишь отголоски давно позабытой жизни. И вот, когда герой потух от изнеможения, ему наконец удалось дотянутся до тех самых фантомных образов, которые формировала его суть. Вот только долгожданные воспоминания настигли его в виде сна, образы которых он навряд ли сможет отпечатать в своём разуме и всё это позабудет сразу после пробуждения.
Смех. Крики. Овации. Восторг толпы заставляют мою кровь закипать. Моё и без того разгорячённое тело требовало битвы. Мне хочется рвануть на своего противника и сцепиться с ним в безумной рубке, но в голове словно колоколом звучат слова тренера о терпении и сохранении сил.
Сжимаю кулаки и концентрируюсь на любимом чувстве, как кожа боксёрских перчаток начинает поскрипывать от натяжения. Но это меня совсем не успокаивает. Даже наоборот: мне становится только хуже. Хочется выплюнуть мешающую нормально дышать капу и накричать на соперника, спровоцировать его и дать мне возможность наконец-то выплеснуть то, что мне так сложно сдерживать.
Да и вообще, меня любят за мой безумный нрав. Зрителям нравится смотреть на то, как худощавый парень выбивает всё дерьмо из огромных танков. Люди любят наблюдать за тем, как я своими худенькими ручками уничтожаю неповоротливых верзил, которые одним лишь своим видом вызывают ужас.
Опустив немного корпус, я двигаюсь вперёд на противника и тут же улыбаюсь от разбушевавшегося рёва толпы. Я ещё слышу недовольные крики тренера, вот только его слова растворяются в гуле зрителей.
Противник словно ждёт моего рывка и тут же шагает навстречу, чтобы обрушить на меня свой кулак. Но я лишь усмехаюсь столь прямому выпаду и отвожу его удар в сторону, а после приподнимаю перчатку, дабы заблокировать другую руку. Но тут же передумываю и ныряю под летящий в меня кулак. Выворачиваю пятку, усилив крутящий момент, наношу мощный прямой по корпусу противника.
Когда я чувствую, как мой кулак сминает внутренние органы бойца, меня одолевает азарт, и, ведомый жестоким позывам, я выполняю серию ударов, целясь ему под рёбра.
Звон.
Получаю по затылку, и в глазах всё плывёт. С трудом остаюсь на ногах. Сжимаю зубы, не давая капе выпасть. И тут же перевожу всё накопленную злость в очередную серию ударов по корпусу.
Слышу крик тренера. Он просит меня унять пыл.
В голове, конечно, мелькает мысль проигнорировать старого, но всё же я выворачиваю корпус, уходя от очередного удара противника, чтобы тут же отскочить и разорвать дистанцию.
Фокусируюсь на лице противника. Вижу в его глазах боль, видимо, мне всё же удалось сломать ему пару рёбер. Осознание, что противник страдает, затуманивает мой разум, и я решаюсь вновь наброситься на него.
Тренер снова что-то орёт, но я его не слушаю. Все мои чувства сосредоточены лишь на стоящем передо мной бедолаге, которого я сейчас превращу в фарш.
Одновременно с шагом в сторону сгибаю колено, смещая центр тяжести, вкладываю свой вес в один удар. Мысленно улыбаюсь, ведь понимаю, что через мгновение, когда моя перчатка коснётся его челюсти, тот упадёт в отключке.
Противник выворачивает шею, и мой удар проходит мимо. А так как я наплевал на защиту, то это совсем не удивительно, что я сейчас вижу, как к моему лицу приближается кулак.
Неужели всё так и закончится? Неужели мне не суждено стать чемпионом?
Бам.
Зимний вечер. Холодно и мерзко.
Я стою в безлюдной подворотне. Держу парня за грудки и прижимаю к стене. Из-за сильного мороза, кровь, которая недавно стекала из его рассечённой брови, уже остановилась и покрылась ледяной корочкой. Но даже с изуродованным лицом он продолжает врать.
— Верну. Правда. Я всё верну! Прошу… Только прекратите…
Я молчал, ведь нытик обращался не ко мне, а к человеку за моей спиной. Но моему напарнику уже наскучила эта ситуация, и он с уставшим видом разглядывал сигаретный дым, который он только что выдохнул тоненькой струйкой.
— Ты сам пришёл в дом к серьёзным людям и попросил об одолжении. Мы ведь тебя тогда предупреждали. В подробностях расписали все последствия неповиновения. Но почему-то ты всё же решил проигнорировать свои обязательства. Хм-м. Ты ведь даже не представляешь, как много мы потеряли из-за твоей выходки.
— Я всё возмещу. Всё!
