Сто три жемчужины (СИ) - Юлия Кирина
В комнате послышался короткий вопль, словно кошке наступили на хвост. Рей подхватила шкатулку и бросилась в гостиную. Сквозь увитое розами окно в комнату лился лунный свет. На спинке дивана, как вороны на заборе, сидела бандитская шайка лютиков. Внизу на мягких подушках лежал связанный по рукам и ногам Инери. При виде Рей путы ослабли, но лишь для того, чтобы выбросить бутоны и превратить спеленатого по рукам и ногам принца в цветущую клумбу.
Жемчужина в растерянности замерла. Матерый лютик, растолкав товарищей, соскочил с дивана и деловито протянул Рей записку и указал на пленника.
— Это ему? — Рей поставила шкатулку на стол. Цветок кивнул. — Тогда отпустите его, чтобы он мог прочитать, — лютик замотал цветочками из стороны в сторону и указал сначала на оборотня, потом на Жемчужину. — Прочитать ему? — почтальон снова кивнул.
Рей развернула записку, пробежала глазами первую строчку и уже уверено принялась читать вслух:
«Его Высочеству принцу Инери Дейнир де Ро.
Приветствую тебя, мой высочайший собрат. К сожалению, некоторые обстоятельства лишили меня удовольствия побеседовать с тобой лично. Нам есть, что обсудить, и надеюсь, что случай пообщаться представиться нам в самое ближайшее время.
Выражаю свою глубокую признательность за то, что ты неустанно проявляешь заботу о госпоже де Оре, но все же возьму на себя смелость посоветовать чуть больше времени уделить учебе. Надеюсь, что ты прислушаешься к совету, я уверен, что мои посланцы послужат дополнительным аргументом в пользу учебы.
С наилучшими пожеланиями
Принц Звездного Леса
Шорох Молодой Листвы Лирнрианелем»
Рей выронила листок. Меньше всего она ожидала, что в ее планы вмешается Лем. В последнее время эльфа в ее жизни так было чересчур много. Он спас ее, когда она бежала от магов, он выхаживал ее после пожара, и Жемчужина начинала верить в то, что за этим может стоять нечто большее, чем забота об источнике силы. Наследник не отказал бы ей в просьбе о защите, но Рей не хотела провести остаток своих дней при бессмертном дворе в качестве ручной собачки нового короля.
Клумба на диване зашевелилась, требуя свободы. Самый главный лютик махнул листом, и плети роз осторожно отползли в сторону, освободив жертву. Желтый куст поднял письмо и протянул тяжело дышавшему принцу.
— Передай Его Высочеству, — оборотень подцепил лютик за корень и поднял в воздух, — что я готов обсудить с ним вопрос моего образования лично, — он швырнул куст в окно, где его ловко подхватили бдительные розы. — Мое почтение, госпожа де Оре.
Оборотень подхватил шкатулку и покинул комнату. Рей развернулась к праздновавшим победу цветам. Лютиков со спинки дивана как ветром сдуло. Взволнованные розы похватали своих сообщников и спешно уползли за окно. И только самым маленький лютик притаился за шторой — не оставлять же новую хозяйку без присмотра.
***
Некоторые обстоятельства, помешавшие Лему встретиться с дейнирским принцем лично, сейчас доставали из неизвестности очередной том нудной монографии под общим названием: «Человеческие женщины. Психологические и физиологические характеристики. Магический и социальный аспекты». Уверившись в том, что ее воспитанник сделал свой выбор, увлекающаяся охранница прижала Его Высочество к стенке с требованием немедленно завоевать сердце избранницы.
Лем очень долго пытался подобрать слова, чтобы ненавязчиво отправить наставницу в долгое и красочное путешествие, но внезапно понял, что и сам не знает, как принято ухаживать за человеческими женщинами. Обычно хватало двух-трех дорогих подарков и букета цветов, но что-то подсказывало Его Высочеству, что в этот раз подобная схема не сработает. И Лем безрассудно дал шанс наставлениям Лиири. Пока, все чего он смог добиться — это упущенная возможность лично придушить распускавшего руки оборотня.
Эльф открыл наугад последний том монографии за авторством эльфийского чернокнижника: «Три унции серебра и пять капель крови превратят Вашу избранницу в послушную и домашнюю кошечку». Лем закрыл книгу. Искать способ сблизиться Жемчужиной придется самому.
***
Орхем стоял в центре старого колодца и подпирал спиной камень в центре. На вершине камня, сыто жмурясь на холодный лунный свет, лежал ифрит. Оба думали о своем и чего-то ждали. Время от времени магистр отлипал от камня и подходил к прикованному к стене пленнику. Лич доставал из рукава маленькую, инкрустированную черным ониксом коробочку, осторожно подцеплял длинным ногтем крышку и доставал облитую сонным зельем иглу.
Он бережно, почти нежно, проводил пальцами по бьющейся жилке на шее пленника и вонзал иголку чуть повыше ключицы. Крохотная доза зелья продлевала сон всего на один час, но Орхем и не думал ее увеличивать, наслаждаясь каждым моментом беспомощности самоуверенного дроу. Магистр до сих пор смаковал то выражение бесконечного удивления на лице некроманта, когда Шу вонзил ему в шею первую иглу. Айзири успел забыть, что высшая нежить — это тоже всего лишь нежить, льнущая к тому, у кого больше силы.
Тишину колодца разорвало хлопанье крыльев. Нетопырь спикировал на камень, нарочно зацепив крылом ифрита, и уронил в подставленную ладонь магистра скомканный кусок бумаги. Лич пробежал его глазами и торжествующе улыбнулся. Хозяйка будет довольна.
— Что у тебя там? — ифрит свесился с камня, заглядывая в записку. — Как эльфы любят все усложнять.
Магистр смял записку и повернулся к нетопырю, требуя более подробного доклада. Шу развесил крылья и негромко заурчал. По мере рассказа на лице Орхема все шире и шире расползалась торжествующая улыбка. Планы немного изменились. Он подошел к дроу и воткнул ему в шею сразу несколько иголок, отцепил от пояса маленький серебряный серп с
