Анатолий Логинов - Рокировка Сталина. С.С.С.Р .- 41 в XXI веке
Буденного еще в двадцать втором году, а Салима урусы застрелили годом позже. Тогда же
пала и Матча.
- Я не говорил, что они ожили! - не растерялся Вагиз. - Я только сравнил суету
последних дней с теми временами. Может быть, ёрдамчи Сталин начал большую войну?
Он ведь не зря обликом похож на Хромого Старца...
- Между прочим, - продолжал Мустафа, словно не слыша собеседника, - говорят, что
Энвер-пашу разрубили пополам, словно курдуючного барана. Не каждый батыр может
нанести такой удар...
- Точно так же потерял свою пустую голову Сахреддин Набиев, когда захотел
безвинно наказать сына "железного Шамси", - вступил в разговор Абдулла, отставив
пустую пиалу. - Большая глупость - налететь на дом Абазаровых, имея всего лишь пять
джигитов!
- Сахреддин всегда был дураком, - усмехнулся Вагиз, - он думал, что ему придется
иметь дело всего лишь с двумя бойцами. Честно говоря, и в этом случае неизвестно, чем
бы кончилось дело. А так всё было ясно заранее.
- Эта история прошла мимо моего внимания, уважаемые, - нетерпеливо подпрыгнул
Мустафа. - Не могли бы вы поделиться лепешкой мудрости, разломав ее снова?
- Ты тогда уезжал работать в Сталинабад, - пояснил Абдулла, - и вернулся только
через три года, когда страсти уже поутихли.
- И что же произошло?
- Набиев называл себя "последним муджахедом", - сказал Вагиз, - но был всего лишь
басмачом, самым обычным бандитом, умеющим воевать лишь со стариками и детьми.
Однако, как показала жизнь, он и с ними не мог справиться.
- Это показала не жизнь, - уточнил Абдулла, - это показала смерть. Одного зарезал
"железный Шамси". Как барана, пчаком в горло. Еще двоих забрали - стрелы,
выпущенные мальчишкой. А самого Сахреддина и Максуда Ахмадова зарубили сын и
внук старика. Говорят, кетменями. Но, кетмень не проходит сквозь кости, словно через
масло! Еще одного взяли в плен. Говорили, что Фарида ударила его по голове большой
сковородкой.
- Жена старого Шамси? - уточнил Мустафа. - Да, она может...
- Так это мы к чему, - проговорил Вагиз. - Энвера-пашу убили таким же ударом, что и
Набиева с другом.
- Думаешь, это сделал кто-то из Абазаровых? - спросил Мустафа.
- Ну, я не буду клясться бородой пророка... - протянул Вагиз. - Но Шамси-сын тогда
был в тех местах. А вот Салима точно убил он. Из винтовки. Это видели многие. Это уже
потом урусы ворвались в кишлак...
Старик умолк и потянулся к чайнику. Остальные последовали его примеру.
- Все Абазаровы хорошие стрелки, - произнес Мустафа, опустошив пиалу. - Но ведь
Энвер-паша был сейидом. Как можно поднять руку на потомка Магомета?
- Все Абазаровы не верят в Аллаха, - пояснил Вагиз. - Атеисты, да спасет Аллах их
заблудшие души. Да и люди говорят, что Энвер-паша, всего лишь жалкий самозванец и
ведет свой род чуть ли не из кяфиров...
Аксакалы осушили еще по пиале.
- И всё-таки, - спросил Мустафа, - из-за чего так переполошились урусы? Неужели
война?
- Не знаю, - ответил Вагиз.
- Вы совсем разучились думать, уважаемые, - с сочувствием сказал Абдулла, - по
радио сказали, что Советский Союз перенесся в будущее.
- И только? - удивился Вагиз. - Было бы из-за чего беспокоиться.
- Не скажи, - возразил Абдулла, - что ты будешь делать, если твой внук Саид сейчас
придет сюда восьмидесятилетним? Как ты будешь с ним общаться, ведь ты еще сам не
достиг этого возраста!
Вагиз задумался.
- Да... - наконец сказал он. - Это серьезный вопрос. Что с тобой, Мустафа?
Обычно смуглое лицо аксакала сейчас было бледно, как мел.
- Уважаемые, - произнес он. - Вчера в дом Шамси Абазарова пришли двое: старик и
мальчишка. Это Абазаровы из будущего. Старик - правнук "железного" Шамси. Так
получается, если посчитать его годы. А ребенок - еще более отдаленный потомок.
- Почему ты так решил? - поинтересовался Абдулла.
- Старик очень похож на прадеда.
- И что? Это могут быть их родственники из дальних кишлаков.
- Нет. Это они. Я видел одну вещь, которой не может быть ни у кого другого.
- И что это за вещь? - поинтересовался Вагиз.
Мустафа с победной улыбкой обвел собеседников:
- Фамильный лук Абазаровых! "Железный" Шамси никогда не даст лук чужому. Даже
дальнему родичу! Этот лук из будущего!
На этот раз раздумья длились две пиалы.
- Ты прав, - сказал Абдулла. - Носить этот лук может только Шамси Абазаров. Но если
пришедший старик - правнук домулло, то где его первый правнук, который в прошлом
году ушел в армию?
- Думаю, он служит там, где был, - ответил Вагиз. - Ведь он тоже перенесся со всей
страной. А вот кем он приходится вновь пришедшему?
Целых три пиалы аксакалы думали о степени родства двух Шамси Абазаровых, но
ничего не смогли решить.
- Не знаю, - признал поражение Абдулла. - Я и раньше вечно путался в Шамси. Что за
дурацкая привычка, называть сына по отцу! Но тогда, по крайней мере, было понятно:
"Железный" Шамси, его сын, внук, правнук. А теперь?
- А теперь есть еще старый правнук и правнук правнука, - сказал Мустафа. - При этом
правнук правнука старше праправнука, который скоро родится и будет приходиться ему
дедом.
- Кто кому будет приходиться дедом? - подозрительно уточнил Вагиз.
- Шамси Абазаров Шамси Абазарову! - гордо ответил Мустафа.
- Это и так ясно. Но какой какому? - ехидно уставился на хитреца Абдулла.
- Тот, который еще не родился, тому, который уже пришел, - эту фразу Мустафа
произнес уже не так уверенно. - Или наоборот? Вы меня запутали. Нет, вроде все
правильно.
- А кем будет приходиться тот старый Шамси, который пришел, тому который еще не
родился? - голос Абдуллы сочился ядом. - И кто старше, "железный" Шамси, или его
правнук? А, Мустафа?
- Кто считает чужие годы, начинает путаться в своих, уважаемые... Но Шамси ходил с
пуштунами воевать англичан, а это было шестьдесят лет тому назад. Что-то мне говорит,
что они сами с этим разберутся...
Прибалтика. Один из портов СССР.
Алекс Лаго, капитан трампа "El Zorro Polar"
Пришедший в порт трамп особого внимания ни усталых пограничников, ни
бдительных, несмотря на огромный объем работы, таможенников не привлек. Подумаешь,
еще один из нескольких сотен судов, стоящих на рейде и ждущих либо указаний от
начальства, либо разгрузки. За пять дней в порту навидались такого до полного отупения.
Форс-мажор, ничего не поделаешь. Страны и фирмы исчезли, но грузы-то остались и
куда-то их девать надо? Вот и тянулись в порт суда, везущие нужные и ненужные уже
никому автомобили и бытовую электронику, удобрения и керамическую плитку, игрушки,
резиновых женщин и изделия из латекса, надеясь спихнуть кому-нибудь ненужное
содержимое трюмов или получить страховку.
Капитан, он же, как выяснилось из документов - совладелец судна, попытался узнать у
таможенника, что ему делать с несколькими тысячами тонн минеральных удобрений,
закупленных какой-то уже несуществующей фирмой, но мрачный работник советских
"органов" разговорчивостью не отличался. Уяснив, что хочет этот, говорящий с жутким
акцентом по-русски, капитан-капиталист, таможенник коротко послал его по адресу
размещения специальной комиссии, решающей такие вопросы. Добавив, что там все
разъяснят, он тут же распрощался.
Спустя полчаса с катера, подошедшего к специально выделенной для таких случаев
пристани, спустились на берег капитан и суперкарго "Полярной Лисицы". Поплутав
некоторое время по территории порта, они все же нашли подсказанный таможенником
адрес. Очередь, начинающаяся уже на входе, привела бравого морского волка, капитана
Лаго, в уныние и, спихнув на суперкарго все заботы, связанные с "Комиссией по
Грузовым Претензиям", он быстрым шагом отправился в управление порта. Там, узнав,
что, даже если груз его будет принят, на разгрузку судно будет поставлено лишь через
пару дней, он некоторое время препирался с измотанным начальником. Так и не сумев
ничего добиться, он пригрозил, что обратится в суд, и в ответ был послан уже по другому,
известному любому русскому короткому адресу из трех букв. Но капитан оказался
достаточно упорен, чтобы получить адрес не только суда, но и управления РКМ.
Секретарь, не менее начальника замотанная, крашенная пергидролью блондинка, не долго
думая, напечатала ему требуемое на непривычной, грубоватой выделки, хотя и тонкой на
ощупь, бумаге.
Пройдя необходимые формальности, капитан вернулся в здание комиссии, где очередь
продвинулась на целых четыре человека, и, предупредив суперкарго, вышел в город.
Спустя примерно полчаса, добравшись пешком до здания суда, Лаго внезапно свернул
в сторону. Перейдя на другую сторону улицы, он на чистом русском языке, без всякого
