Денис Лукашевич - Эратийские хроники. Темный гном

Ему внимали. Фозз, Джалад, даже хмурый Шмиттельварденгроу не могли оторвать от него взор.

- Я долго блуждал, ослаб от голода и жажды. Я довел себя до того, что хватал ртом падающий снег, чтобы утолить свою жажду. И однажды, когда мне стало совсем худо, явился Он.

- Он? - скептически хмыкнул Шмиттельварденгроу. - Собственной персоной?

- Нет, конечно, - ухмыльнулся Лардар. - Он тогда все еще скрывался, и это было частью плана. Нет, перед мною появилась его астральная проекция, бесплотный дух...

- Ты видел лицо? Откуда ты понял, что это Он?

- Никто! - Горгонадец повелительно воздел палец, покачал им в воздухе. Его лицо будто светилось изнутри. Темным пламенем. - Никто не видел лицо Повелителя — ты же сам это знаешь, брат! А понял я... Ты просто не видел Его так, как я. Ты не чувствовал Его присутствия. Всего лишь астральная проекция, но в Его силе я мог купаться. И Горгонад чувствовал в Нем хозяина. Я тоже ощущал это.

Рядами, вдоль стен шли каменные скамейки. Шмиттельварденгроу, задумавшись, опустился на одну из них.

- Лады, и что же Повелитель хотел от тебя?

- Я должен был стать хранителем Горгонада! Здесь святое место, здесь Эратия напрямую выходит ко Тьме. И здесь, чтобы не делал Повелитель, будет центр Его силы, Его место рождения.

Шмиттельварденгроу сложил руки на груди.

- Хорошо, «брат», тогда скажи мне, что случилось тогда, тридцать лет назад, когда Он бросил нас, бросил умирать, лишил своей воли поддержки. Мы же почти побеждали...

- Нет, сие было скрыто от меня. Да и уже не интересовало. Главное — Повелитель всегда был с нами! И все, что случилось было частью Его плана.

- Плана по уничтожению тех, кто был предан ему?

- Нет! - грозно зарокотал голос Лардарнагдаррена. - Он избрал нас, лучших из лучших, вернейших из верных и избавился от грязи, тех, кто никогда так и не был предан Ему! Тех, кто выдержал испытание отчаянием!

- И что же нам делать согласно Его плану?

Лардар поник.

- Не знаю. Он ничего не говорил про вас. Но, наверняка, предвидел ваше появление. Значит, будет ждать, пока Он вновь навестит Горгонад. Возможно, ваше появление и твое особенно, брат, что-то означает. Что-то важное... Возможно, нам пора выступать!

Последний из темного народа.7-12

7.

Кривой Язык поравнялся с Хамоком Долговязым. Рядом с ним, несмотря на старость и болячки шамана, он выглядел, как безродная дворняга рядом с породистой гончей. Когда-то это язвило, но теперь, спустя многие годы обучения, он понимал, что внешность ничего не значит. Главное было то, о чем Хамок всегда говорил.

Шаман был из тех, кто никогда не прощает. И никогда не забывает, ради чего умерли его соплеменники.

- Что ты видел? - Язык говорил на Старом Наречии, что когда-то бытовало среди орков Города Забытых Богов. Уже в Темные войны оно было почти забыто, и на нем разговаривали избранные. Наречию Языка научил сам Хамок, отчего орк и получил свое имя.

- Следы, - пожал плечами шаман. - Человек, огр и два цверга.

- Два?

- Да, - кивнул Хамок, - один пришел из Города.

- Город обитаем?!

- А ты как думал? - язвительно хмыкнул Хамок. - Над Городом всегда была завеса. И нужен был тот, кто ее поддерживает. Видимо, такой нашелся.

- Хранитель?

- Почему бы и нет. Цверг — отличная кандидатура.

Дварфы бы весьма удивились, если бы узнали, что в Старом Наречии почти не было ругательств, а по сложности и словарному запасу оно не уступало и людским языкам.

- Он нам помешает?

- Не знаю. Вряд ли — у него другие заботы.

- Но мы в его городе. И я видел, что он сотворил с бойцами. Теми, что гнались за беглецами из Кратера.

- Видимо, ему чем-то важен был этот цверг, тот, который ищет Красная Борода.

- Почему не рассказал о втором гноме Красной Бороде?

- Нам не надо, чтобы он беспокоился. Не ради этого мы вытянули его из Кратера, чтобы смущать и заставлять сомневаться. Он должен нам доверять и надеяться на нас.

Кривой Язык усмехнулся, облизнув длинные желтые клыки. На нижней губе повисли нити слюны.

- Как он надеется на тебя?

- Я единственный маг в этом дхаровом походе, клянусь Пьютером! Кому же еще быть путеводной нитью? - Хамок хрипло захохотал.

И в этот же момент дварф с железным лбом появился рядом.

Морда перекошена, зубы оскалены, яростно топорщится борода.

- Чего ржете, задницы?

- Ворханг-гном! - воскликнул Хамок, смешивая всеобщий и словечки из Старого Наречия. - Я искать и найти. Шарханг ! Это — шарханг!

От ткнул пальцем в кучку камней, уложенных пирамидой друг на друга.

- Чего он бормочет? - хмыкнул Железнолобый. К ним подошел Красная Борода.

- Вешка! - радостно перевел Язык. - Знак! Долговязый нашел путь сквозь завесу!

- Отлично! - кивнул Красная Борода. - Значит, пошли дальше. К заходу мы должны найти цверга и выбраться из этого дхарового городища.

Железнолобый хмыкнул и последовал за своим начальником. Язык переглянулся с Хамоком и слегка шевельнул запястьем. Узкое лезвие скользнуло из ножен, приделанных к кожаному наручу в ладонь. Замахнувшись, орк ударил гнома в спину.

8.

От зала с колодцем спиралью отходил второй коридор, в стенах которого были вырублены небольшие комнаты с лежаками и примитивной мебелью. Когда-то они закрывались массивными решетками. Железными . Но Тьма и время разъели их до состояния рыжей трухи.

- А! - тонко пискнул Джалад, когда часть стены, на которую лег свет от факела, который держал Лардарнагдаррен, опустилась на пол и распласталась на нем, подняв слепую голову.

Она напоминала человека, но весьма отдаленно. Обвислая серая кожа, скапливающаяся морщинами на толстой шее и подмышками, широкое скуластое лицо и рот, разрезавший его от уха до уха. Которых, кстати, почти не было. Всего лишь дырки, обрамленные парой кожистых складок. Ноздри сместились назад, а глаза исчезли в ходе неестественного отбора. На месте глазниц была всего лишь гладкая плоть.

- Что это за тварь?!

«Тварь» шевельнулась, тоненько заверещала и поползла вдоль стены, беспрестанно ощупывая ее боком. Шмиттельварденгроу заметил полосы волосков, покрывавших бедра существа.

- Кротолюд, - коротко бросил Лардарнагдаррен. - Низшие из рабов Повелителя, измененные Его волей. Они безвредны, но весьма вкусны. В свое время в подземных вольерах их было тысячи, но без догляда они быстро вымирают.

В стене появилась дыра, образованная выпавшим камнем. Нащупав ее, кротолюд коротко хрюкнул и нырнул внутрь. Джалад лишь сглотнул, кадык дернулся на тонкой шее.

Хранитель остановился рядом с первой же камерой — решетка рассыпалась в пыль, и теперь вряд ли могла кого-нибудь сдержать.

- Там дальше еще есть комнаты. Чуть дальше по коридору подземный источник. Располагайтесь, а потом приходите к колодцу — будем ужинать.

Не дожидаясь ответа, Лардарнагдаррен развернулся и пошел в сторону зала. Отсвет его факела еще долго плясал по влажным стенам.

- Эта тварь... - наконец выдавил из себя Джалад, - когда-то была человеком?

- Ты про Лардара? - невинно переспросил Шмиттельварденгроу. - Нет, такой сволочью он, видимо, был с рождения.

- Нет, я про кротолюда.

- Он — нет, - пожал плечами. - Его родители — возможно.

- О дхар! - выдохнул Джалад и опустился на каменную лежанку. - Это как-то все неправильно...

- Кротолюды лишены разума и всегда выращивались на мясо. Они питательны...

- ...Но суховаты, - вставил Фозз. - Кормежка у них особая. Зерно да зерно.

- Зато массу набирают быстро! - оборвал его цверг.

- О дхар! - вновь выдавил Джалад. - Клянусь огнем Сагазумана, не на это я рассчитывал.

- А на что? - пожал плечами Шмиттельварденгроу. - Это Тьма, детка. Здесь все такое. Неправильное...

- Но почему ты Ей служил?

Цверг нахмурился, задумавшись. Запустил пальцы в бороду.

- Мой народ избрал этот путь. Видимо, это наша природа, чтоб ее дхары драли. Повелитель говорил о нашей исключительности, что мы избранный народ, призванный править Его державой. Все остальные были мясом для нас. Даже наши союзники. А потом цвергов осталось не более пальцев на руках.

- Если, - произнес Фозз, - Хозяин жив, то и война не закончена. Значит, мы сражались не зря! Цель освещает наш путь! Лион Санталийский, - добавил огр, покосившись на мага. Тот не среагировал.

- Война закончилась тогда, когда Он бросил меня помирать. И тебя, Фозз, и всех остальных. - Шмиттельварденгроу замолчал. Обождав немного, он продолжил: - Эта война уже не наша. И если ты этого не понимаешь, мой большой и глупый друг, значит, нам больше не по пути.

- И я, что-то, не сильно влечет это погружение во Тьму! - пробормотал Джалад. Глаза его предательски блестели. - Я не хочу есть кротолюда и не хочу здесь оставаться.

- Уже двое — «за», - кивнул цверг и внимательно посмотрел на огра. - Я не считаю, что нам стоит здесь задерживаться.