Бесконечный беспредел - Роман Драксодий
Жуткий зверь, видя, что добыча совсем беспомощна, медленно приближался, с шипением вдыхая и выдыхая воздух, словно наслаждался ароматом крови. Из кошмарной пасти доносилось прерывистое хрипение и капала тягучая, кровавая слюна, а из-под свалявшегося меха на морде недобро зыркали четыре налитые кровью глаза. Он на ходу двигал мощными челюстями в попытке перекусить мешающий провод, но тот не поддавался.
Когда зверюга нависла надо мной, её короткие и толстые лапы с огромными, кривыми когтями заняли всё поле моего зрения. Моё обнажённое, израненное тело ощутило горячее дыхание, а к коже прикоснулся склизкий язык, который с удовольствием слизал сочащуюся кровь.
Где-то позади меня раздался тихий стон. Вспыхнула слабая искра надежды, что девушка, окажется духовным воином или магом, но тут же погасла, едва до моих ушей донёсся её сдавленный, полный ужаса всхлип.
Да как так то⁈ Неужели это конец⁈
Тут когтистые лапы перешагнули через меня и я оказался накрыт вонючим одеялом из прелой, свалявшейся шерсти — тварь двигалась к девушке.
От осознания этого меня пронзили ледяная молния от макушки до пяток — она сейчас умрёт и виноват в этом только я!
Попытался пошевелиться, чтобы хоть как-то отвлечь чудовище на себя, но тело совершенно не слушалось. Всё, что мне удалось, так это издать едва слышный шёпот:
— Беги… он… привязан…
— А ты, оказывается, герой? — насмешливо произнёс Шу. — Вот только ей не справиться с ним, даже если она полностью восстановит резерв. Но ты сможешь извиниться перед ней, когда вы встретитесь на пути из его задницы! И как знать, быть может ваши души сольются внутри дерева, которое он удобрит вашими переваренными телами.
Он каркающее рассмеялся, но отвечать сил не было. Жизнь стремительно покидала меня, но я собрал всю волю в кулак и немного приподнял руку, чтобы бессмысленно ухватится за грязную шерсть.
— Поняла! — вдруг раздался тихий, но, тем не менее, уверенный женский голос.
Внезапно заглот сорвался с места с такой невероятной скоростью, что потоком воздуха меня перевернуло на спину, и я смог увидеть как алое, размытое пятно рвануло прочь от чёрной, такой же размытой тени.
Это длилось всего миг, после чего провод пылесоса резко натянулся струной. Меня дёрнуло и прижало к дереву с такой силой, что едва не разорвало напополам. Спасло только то, что чёрный кабель сразу глубоко врезался в волокна могучего исполина и там его зажало намертво.
Алая молния взметнулась по спирали вверх по моему дереву, заставляя монстра следовать за ней по пятам и туго наматывать внезапно растянувшийся провод на сминающуюся, брызгающую соком древесину. Ещё через мгновение погоня продолжилась вокруг толстой ветки, около полуметра в диаметре. Они совершенно не обращали внимание на гравитацию и кружили там как пара обезумевших белок.
Вдруг раз, и запыхавшаяся, бледная девушка красиво приземлилась на мягкий мох, тогда как заглот остался висеть под веткой, как рыба на крючке, и теперь беспомощно взбивал воздух шестью короткими лапами. От начала и до конца эта погоня заняла не больше пары секунд.
— Неожиданно… — с неподдельным разочарованием прокомментировал Шу эту картину, но тут же произнёс веселым тоном: — Настоящий герой! А теперь тихо умри с чувством выполненного долга!
И ведь не поспоришь. Вместе с облегчением, что теперь её жизнь вне опасности, накатила смертельная усталость и мир померк. Уже окончательно…
Снятся ли мёртвым сны? Мне снились.
А может это был не сон, а тот самое посмертие, о котором все говорят. Возле меня мелькал неуловимый, прекрасный силуэт девушки, а мою душу омывали волны спокойствия и безмятежности. Она что-то говорила, но я не понимал значения слов.
Потом я парил над бескрайним, суровым океаном, где среди яростных волн плавали могучие чёрные айсберги. И даже там слышал прекрасный мелодичный голос, но смысл фраз всё ещё оставался недоступен для понимания.
Возможно, я даже видел бога! По крайней мере, этот надменный, седобородый и лысый мужчина, с брезгливо поджатыми губами, вполне мог им оказаться. Его голос неприятно скрипел и царапал меня, когда они о чём-то спорили с неуловимой девушкой.
А потом я погрузился в бесконечный поток синего света. Он обволакивал и ласкал меня, подобно тёплым морским волнам. Он гладил тело, руки и ноги, а когда добрался до плеч, то стал настойчиво трясти их. А после, он резко ударил меня по щеке и закричал красивым, но сердитым девичьим голосом:
— Да очнись ты уже, кусок дерьма!
Я вздрогнул от такого диссонанса и резко распахнул глаза.
Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусироваться на объекте перед собой.
— Ну наконец-то! — с облечением выдохнул «объект» и сделал несколько шагов назад — к небольшому костру.
Вокруг темно и лишь огонь да небольшой мерцающий синий кристалл, стоящий на металлическом блюдце, спасают от густой предрассветной тьмы. Возле костра я заметил свою сумку с камнями, вот только все они теперь лежали россыпью на небольшой дощечке, а один из них находился на блюдце с кристаллом.
Я прислушался к ощущениям и испытал шок! Кроме небольшого неудобства от сдавливающего талию провода, всё остальное было просто прекрасно! Хотя провод должен бы доставлять мучительную боль, ведь я всей своей растерзанной массой висел на нём. Непредусмотренные природой отверстия, оставленные острыми зубами, тоже куда-то пропали.
Пошевелил руками и ногами в воздухе и окончательно убедился, что полностью здоров. Поистине волшебство!
Тем временем спасительница вернулась от костра и протянула мне глубокую деревянную миску, наполненную густым супом, в котором плавал кусок мяса, подозрительно похожий на заднюю половину недавно упавшего с дерева седого зверька. Без лишних движений она всучила мне в одну руку еду, а в другую ложку и коротко произнесла:
— Жри.
Её красивое лицо с безупречной кожей выражало брезгливое презрение, а большие, фиолетовые глаза были холоднее льда. Внешность благодетельницы не соотносилась ни с одной привычной расой — ни европейка, ни азиатка, и, разумеется, не негритянка. Этакий усреднённый общечеловеческий метис, только с очень большими глазами, как любят рисовать японцы, но не настолько, чтобы глазные яблоки занимали половину объёма черепа.
Возможно, мой взгляд оказался излишне красноречив, потому что она недобро прищурилась, приблизила своё лицо к моему, и чуть склонила голову на бок. В этот же миг в её руке неуловимо возникло двухметровое копьё, чьё плоское и блестящее остриё уперлось мне в горло.
—
