Бесконечный беспредел - Роман Драксодий

Бесконечный беспредел

Глава 1

Два года подготовки и вот, этот день настал!

Записка для родителей написана и оставлена на видном месте на кухне. Все дела улажены, немногочисленные долги отданы, а все последние разговоры с друзьями и знакомыми прошли в позитивном ключе. Пожалуй, это истинный образец того, как надо уходить.

Под босыми ногами приятная прохлада бетонного ограждения моего балкона на седьмом этаже, лёгкий летний ветерок треплет волосы и испаряет последние капли влаги после душа. Я чист и гол душой и телом — каким пришёл в этот мир, таким и уйду!

Мой разум спокоен и в нём нет ни сожаления, ни страха.

— Серёжка, ты чего удумал⁈ А ну слазь! — раздался справа от меня перепуганный вскрик нашей семидесятилетней соседки тёти Нины.

Вот чёрт! И чего ей не спится в шесть утра?

Игнорировать её переживания, вроде бы, не вежливо, но разговором слишком легко сбить настрой и потерять концентрацию. Плюсом, мои уши уже предательски краснели, и меня окатывало волнами стыда, но отнюдь не из-за наготы, а из-за того, что она расскажет обо всём этом матери.

— Доброе утро, Нина Викторовна, чудесная погодка сегодня, чтобы постоять на балконе перед завтраком, — как можно более буднично произнёс я, надеясь, что она помнит о том, что сейчас переживает за полупрофессионального скалолаза.

— Люди, помогите! Кто-нибудь! А-а-а-а! — тем не менее закричала соседка, непонятно к кому не обращаясь и с каждой секундой голося всё громче и громче, отчего залаяли разбуженные собаки.

Я скрипнул зубами и постарался вернуть душевное равновесие, но тут — с левой от меня стороны — раздался голос и показался взлохмаченный дядя Миша с опухшим, но очень волевым лицом.

— Сергуня, если девка бросила, то плюнь, не стоят они того! — мудро заявил он, прикуривая сигарету с таким видом, будто ничего не происходит, и я не стою над пропастью, готовый сделать шаг. — Да и инвалидом можешь остаться. Нахер оно тебе надо?

Вот это называется мужик-кремень, но, ё-моё, какого лешего вы все повылазили с утра пораньше⁈ От поднимающегося раздражения я стиснул зубы и нервно дёрнул небольшой полупрозрачный камешек, висящий на шее.

— Ученик, немедленно успокойся! Другой возможности для перехода не будет! — донёсся до меня тихий встревоженный голос Шу.

— Учитель, я справлюсь! — так же тихо, но уверенно прошептал я и, собравшись с духом, вежливо рявкнул во всю глотку на случайных свидетелей: — А ну брысь по домам, пожалуйста! Не мешайте!

Не ожидавшие такой грубости от обычно хорошего и воспитанного мальчика, они одновременно поперхнулись воздухом и выпучили на меня глаза. Особенно комично это было в исполнении вечно заплывших глаз дяди Миши — любителя выпить и поговорить за жизнь.

Я повернулся к Нине Викторовне и как можно более убедительно произнёс с нажимом:

— Успокойтесь, никто тут не собирается кончать жизнь самоубийством!

— Слева! — тут же раздался предупреждающий возглас учителя Шу.

Но было уже слишком поздно!

Дядя Миша, этот вечно пьяный сантехник, показал какую-то нечеловеческую силу, ловкость и бесстрашие. Улучив момент, он без раздумий прыгнул со своего балкона, преодолел три метра бездны и, повиснув на животе на краю уже моего балкона, сжал мне ногу стальной хваткой.

Разумеется, я непроизвольно дёрнул конечностью, потерял равновесие, взмахнул руками и рухнул в кучу хлама, который обычно хранится на балконах. Мой импровизированный рюкзачок из огнеупорной ткани отлетел в угол, где сшиб старые лыжи, картонные коробки с пустыми банками, а также древний пылесос «Вихрь», который был старше меня раза в три, наверное.

Тётя Нина, обладающая отличной соображалкой, тут же воспользовалась заминкой и шустро метнулась в квартиру за телефоном, чтобы позвонить моей матери, а может и в экстренные службы.

Вот этого мне сейчас совсем не надо!

Время стремительно утекало и шанс переместиться в другой мир таял с каждой секундой, а тут ещё и излишне проворный сосед уже переваливался через бетонный край балкона. Если он меня сейчас схватит, то я навсегда потеряю шанс увидеть удивительный мир с настоящей магией.

— Ученик, время! — голос учителя Шу, доносящийся из камня был не на шутку обеспокоен.

Но я и сам уже чувствовал нечто странное, вроде нарастающего гула, вкупе с вибрацией окружающего пространства. Это было сродни тому, как угадывается прибывающий на этаж лифт, двери которого вот-вот откроются на непродолжительное время, даря единственный в жизни шанс войти в него.

Пожалуй, это ощущение было последним аргументом в пользу того, что всё происходит взаправду, а не является симптомами тяжёлой шизофрении. А ведь всего два года назад я думал, что схожу с ума…

Тогда, в самом начале, всё указывало именно на это. Ибо вначале было слово, и слово это было «Эй, парень, постой!». Тогда мне даже в голову не пришло, что со мной говорит лежащий в траве камешек, похожий на небольшой, с фалангу пальца, бесформенный ком мутного пластика.

Не то чтобы я внезапно оказался каким-нибудь избранным, но, как позже сказал Шу, у меня был потенциал и я мог реализовать его. А мог и не реализовать…

В первый же раз, не обнаружив источник голоса, я просто ушёл, списав всё на переутомление после тяжёлого дня, ну и на стресс от проигрыша в районных соревнованиях по скалолазанию, который совершенно убил мне настроение и не добавлял желания разбираться со всякими странностями. И только спустя пару дней, когда я вновь проходил мимо, у нас случился нормальный диалог, насколько вообще может быть нормальным общение с осколком души мастера духовных практик из другого мира.

Сложно не открыть рот от удивления, когда тебе буднично рассказывают про таинственные сокровища, неизведанные земли, божественных красавиц, чудеса и невероятные возможности, которые буквально лежат под ногами. А уж сколько невероятных, ежедневных приключений — не счесть!

Поначалу я воспринимал это как пустой трёп ностальгирующего старика, но незаметно для себя стал смотреть азиатские фильмы и сериалы для лучшей визуализации и понимания его россказней. Они оказались настолько захватывающими и близкими к тому, о чём говорил Шу, что я таки загорелся идеей посмотреть тот мир своими глазами.

А потом он обмолвился, что между мирами можно почти свободно перемещаться. Да, это было сказано в контексте того, что он хотел бы быть похороненным на родине, в маленькой горной