Святая развратница, или Отвергнутая жена Дракона (СИ) - Анна Кривенко
Я смотрела в глаза своего жениха и видела в них... свой смертный приговор.
Вот почему мать настояла, чтобы я заменила Сюзанну: мной просто воспользовались, чтобы любимую доченьку спасти от расправы. Стало так горько и больно, что невыносимо запекло в груди.
- Я не Сюзанна... - прошептала из последних сил, чувствуя, что задыхаюсь от волн ненависти, исходящих от Юлиана. – Я её сестра – Елизавета!
Несколько мгновений герцог рассматривал мои черты с нечитаемым выражением на лице, а потом вдруг… расхохотался.
- О драконий бог, браво! Сама невинность! Как же отлично… просто бесподобно ты врёшь! В глазках, поди, слёзы стоят!
Но его смех прерывался столь же быстро, как и появился. Острые черты Юлиана вмиг посуровели, глаза буквально зажглись огнями, гипнотизируя, и мне пришлось вжаться в стену, чтобы просто вдохнуть.
Герцог приблизился вплотную, навис, как скала, упершись рукой в стену над моей головой, и прошипел:
- Ты не соскочишь с этого крючка, Сюзанна, даже не думай! Я прекрасно знаю, что в семье Тюрдор всего одна дочь. Распутная, лживая потаскуха, которая просто обязана заплатить за свои злодеяния. Если еще раз услышу про некую Елизавету, то лично выпорю кнутом!
Бросив эти жестокие слова мне в лицо, герцог резво развернулся и покинул комнату, оставив после себя всепоглощающей ненависти.
Меня колотило, как во время лихорадки. Казалось, я сейчас задохнусь от обиды, возмущения и боли.
Родители просто отдали меня на растерзание за грехи сестры этому чудовищу. Ненавижу, ненавижу их! Никогда не прощу!!!
Похоже, у меня нет выбора: я должна срочно бежать!!!
Глава 5. Ангел, которого ждет ад...
Мысли о побеге преследовали меня всю ночь и не давали спать. Я кое-как перекусила лепешкой с овощами, которые мне после инцидента притащила сердобольная «охранница», хотя кусок в горло не лез.
Я понимала, что осуществить побег будет крайне непросто. Герцог очень внимателен, на его стороне сила и личный интерес. Усыпить его бдительность не получится: он мне не верит ни на йоту. Как же быть?
Я страшно жалела, что не отказалась от этого брака и не позволила просто выдворить себя на улицу ещё в монастыре. Хотя… где гарантия, что меня не скрутили бы и не отдали безумному Юлиану в таком беспомощном виде?
Вся эта история выглядела чудовищной. Моя сестрица прослыла развратницей высшего порядка, а я теперь должна буду расхлебывать последствия её распутства. Юлиана де Армье трудно назвать обычным блюстителем морали: у него явно присутствует личный интерес. Чем лично досадила парню моя негодная сестрица? Соблазнила и бросила?
Да, я почти ничего не знала об отношениях между мужчиной и женщиной, но дурой не была и о многом догадывалась. В Обители находилась обширная библиотека с множеством закрытых помещений, куда можно было проникнуть при определенной ловкости и удачливости. Я и проникала. Точнее, мы это делали вместе с Нисси. Та была прирожденной взломщицей и научила меня шпилькой открывать замки.
Запретная литература изобиловала многими подробностями семейной жизни, хотя… большинство терминов оставались для меня совершенно непонятными. Я всегда чувствовала легкое смущение, когда читала о подобном, но любопытство было выше всего.
Поэтому на данный момент времени я в общем представляла, как это бесконтрольно отдавать своё тело мужчинам. И этим занималась моя сестра, какой ужас!
Судорожно выдохнула и перевернулась на очередной бок.
Чувствовала себя необычайно грязной, нося имя Сюзанны, но меня просто обманули. Обманули собственные родители…
Больно до слёз. Но плакать не собираюсь. Они не достойны моих терзаний...
Побег придется устраивать где-то в черте города, чтобы проще было спрятаться. Если убегу посреди леса, меня быстро нагонят, как олениху на охоте.
Надеюсь, мы всё-таки пересечём хотя бы один городок, пока не доберёмся до поместья де Армье…
***
Утром я встала измученной. Спала не больше часа. На стене недалеко от входа нашла старое бронзовое зеркало, в котором почти невозможно было что-либо разобрать. Отметила лишь особую бледность кожи и тёмные круги под глазами. Точно привидение, честное слово!
Начала оглядываться в поисках своей сутаны, которую сняла перед купанием, и… не нашла её.
Вместо этого обнаружила деревенское платье с глубоким вырезом и взвыла.
Едва сдержала раздраженные эпитеты в сторону герцога, но поняла, что мое выражение возмущения переходит всякие границы и крепко закрыла рот. Не собираюсь впадать в злословие только потому, что кто-то ненавидит меня.
Ладно, напоминаю себе: я лоза! Прогнусь в любую сторону, прогнусь и не сломаюсь! Меня не разрубить так просто, я точно это знаю! Лоза – уникальное растение. Его ствол тонок, но безумно крепок, кажется хрупким, но справиться с ним непросто…
Эти мысли очень ободрили.
Поспешно натянула деревенское платье на нательную рубашку, которую всегда носила под сутаной и в которой спала.
Грубоватая льняная ткань обхватила фигуру, слишком очевидно очертив грудь и тонкую талию. Почувствовала себя растерянной и почти голой. В Обители с одеждой всегда было строго: мы носили только широкие хламиды, которые скрывали всё, что только можно было скрыть.
Чтобы вырез на груди не казался совсем уж вопиющим, пришлось подтянуть повыше нательную рубашку. Она-то и прикрыла срам.
Уродливо, конечно, зато не столь неприлично.
Светлые волосы стянула в строгий пучок, который закрепила шпильками, и вышла в коридор.
А вдруг... мне удаться аккуратно улизнуть прямо сейчас? Я даже на это готова…
Но моим мечтам не суждено было сбыться.
Весь холл первого этажа дома превратили в некое подобие таверны. За столами сидели воины во главе с герцогом де Армье.
При моём появлении на лестнице, головы большинства поднялись вверх, и я почувствовала себя окружённой стаей хищников с нечеловеческим слухом и чутьём. Кажется, у Юлиана вообще засветились глаза! Но это, пожалуй, разыгралось моё воспалённое воображение.
Громко сглотнула, ощущая, как надежда на побег тает с каждой минутой. Опустила взгляд и начала спускаться вниз.
- Леди, - процедил Юлиан через пару мгновений. Странно, что он не обозвал потаскухой при всех. - Я велел вам ждать нашего отправления в выделенной вам спальне…
Я молчала, подбирая слова для ответа. Нетерпеливый герцог начал закипать, как котёл на походном кострище, я же наконец смиренно произнесла:
- Меня мучит голод, милорд. Боюсь, вы можете винить сейчас только его…
Юлиан заскрежетал зубами, а некоторые из его людей не смогли спрятать усмешки. Староста, который смотрел на нас обоих во все глаза, дрожащим голосом
