Святая развратница, или Отвергнутая жена Дракона (СИ) - Анна Кривенко
«Думает, что сбегу…» - поняла я и приуныла. Такой контроль нервировал и еще больше доказывал, что договориться с герцогом-грубияном будет крайне сложно.
Пришлось раздеваться при посторонних. Поборов смущение, я поспешно забралась в чан и… наконец-то смогла расслабиться. Тёплая вода, казалось, проникла в каждую клеточку тела, окутывая его лаской и негой. Большего удовольствия в жизни я, кажется, ещё не испытывала никогда. Неужели обычным людям эта красота доступна просто ежедневно?
Это открытие впервые заставило меня задуматься о том, что мир обычных людей неизмеримо привлекательнее холодных стен Обители. Вот почему настоятельница постоянно вдалбливала нам, что обычное общество наполнено страшными искушениями для девушек и что ни одной из нас не выжить в нем, не запятнавшись…
Однако... разве плохо получать удовольствие? Ведь как минимум купание в горячей воде– это что-то крайне безобидное и простое…
В общем, у меня появилась огромная масса вопросов о жизни уже в первый же день путешествия…
Пролежала в воде, наверное, больше часа, а потом девушки, стоящие у двери, как стражницы, напомнили, что пора выбираться. Я нехотя потерла себя чистой тряпицей, ополоснула волосы и вылезла из бадьи, поспешно заворачиваясь в чистый отрез льняной ткани. Сразу же стало зябко. Я отвернулась к завешенному окну, пытаясь успокоиться от перемены температуры, как вдруг послышался шум открываемой двери и девичий вскрик. Я резко обернулась, с ужасом наблюдая, как один из сопровождающих Юлиана в пьяном виде ломится сюда, грубо отталкивая девчонок.
Это был мужчина средних лет - высокий, крепкий, с аккуратно подстриженной тёмной бородой и грубоватыми чертами лица. От него отчётливо несло брагой (такую же варили и в Обители на продажу), лицо раскраснелось, движения были замедленными, и вообще он очень плохо соображал.
Одна из девчонок юркнула ему под руку и умчалась по коридору на первый этаж, а другая попыталась защитить меня, став перед бугаем с широко расставленными руками.
- Уйди, соплячка… - промямлил мужчина, грубо отталкивая девушку в сторону, отчего та ударилась об стену и затихла.
Прищуренные глаза пьяного остановились на мне и зажглись... чем-то явно нехорошим.
Я почувствовала, как по телу пробегает озноб ужаса.
За этим взглядом стояли врата преисподней…
Глава 4. Нешуточная угроза...
Я начала лихорадочно оглядываться по сторонам в поисках орудия для самообороны, но, как на зло, кроме деревянного ковша и стопки чистой одежды под рукой ничего не было.
Громила же наступал, нетвердо держась на ногах.
- А вот и наша птичка… – бормотал он заплетающимся языком. – Лакомый кусочек, который мечтает попробовать вся столица. А я чем хуже? Милорд всё равно ещё не женился, так что я успею…
Мои глаза в ужасе расширились, и я поняла, что репутация моей горе-сестры просто чудовищна.
Кто она, что её считают женщиной легкого поведения? Как докатилась до такой жизни???
Стало мерзко до тошноты.
Меня колотило от страха, но разум лихорадочно искал пути к отступлению. В окно не выпрыгнуть – высоко, хотя я готова пожертвовать и жизнью ради сохранения чести. В ванную комнату не сбегу – не успею. Может кричать???
Набрала в рот побольше воздуха, чтобы заорать, но в этот момент в проходе появился… Юлиан, и выглядел он страшно.
Глаза горели, на лице застыла гримаса ненависти и отвращения.
Он окинул взглядом сперва меня – закутанную всего лишь в кусок ткани, потом спину своего непутевого товарища, после чего гаркнул:
- Что тут происходит???
Мужчина испуганно вздрогнул, медленно обернулся и, похоже, тут же протрезвел.
- Милорд? – его голос наполнился страхом. – Я… просто…
- Вон отсюда, Хэйдин! И из моего отряда тоже вон! Завтра же возвращайся к себе. И брата своего можешь ко мне не присылать больше…
Хэйдин затрясся, после чего вдруг упал на колени и начал умолять:
- Милорд, простите! Я не знаю, что на меня нашло! Просто… просто… - он обернулся ко мне, словно выискивая поддержку, но вдруг выдал лживое: — Это она меня соблазняла! Глазками стреляла, зазывала, а перед ужином шепнула, чтобы я к ней зашел!
Я едва не задохнулась от шока и возмущения.
— Это неправда! – начала я, но Юлиан грубо меня прервал:
- Ни слова больше! Не желаю слышать этих лживых оправданий. Хэйдина я знаю больше пятнадцати лет, и он всегда верой и правдой служил мне. А такая змея, как ты, способна на всё, что угодно! Убирайся, Хэйдин! Я поговорю с тобой позже…
Мужчина поспешно подскочил на ноги и рванул прочь. Вслед за ним поднялась девушка, которую он толкнул, и тоже стремительно ретировалась, Юлиан же закрыл двери и посмотрел на меня таким убийственным взглядом, что мне ещё больше, чем раньше, захотелось сбежать через окно…
- Итак, Сюзанна, ты опять за своё? Решила подложить под себя даже моих людей? Теперь вижу, что слухи о твоём распутстве не преувеличены! Говорили даже, что ты спала сразу с шестью мужчинами! Что ж, охотно верю…
Я покраснела до корней волос: и не только от того, что стояла перед ним полуголая, но и из-за ужасных обвинений тоже.
Самое ужасное, что я не могу их опровергнуть, ведь истинного поведения сестры не знаю… Однако соглашаться с этими мерзостями я была не намерена.
- Ваш… товарищ солгал, - ответил строго, пытаясь унять дрожь в голосе. – Я его не звала. Он ворвался ко мне насильно, обидел девушек, которых вы ко мне приставили. Можете у них спросить…
- Ты очень хорошая актриса… - прервал меня Юлиан, грозно сверкнув своими темными, слегка раскосыми глазами. – Твои спектакли удивительно реалистичны, поэтому ввести в заблуждение деревенщин для такого таланта раз плюнуть. Но я знаю тебя, - герцог сделал несколько шагов в мою сторону, вынуждая отшатнуться и прижаться спиной к стене. – Ты редкостная дрянь, Сюзанна, и я намерен… сделать твою жизнь невыносимой!
Я громко сглотнула, чувствуя, что Юлиан ни капельки не шутит. О небо, сколько же ненависти в нём! Целое море! И это море не вычерпать, не переплыть…
- Что я вам сделала? – прохрипела я, потому что голос неожиданно отказал. – Оставьте меня в покое! Если хотите наказать, просто оставьте на улице…
- Ага, и ты быстренько ляжешь под первого встречного, соберешь деньжат и преспокойно вернешься к родителям, после чего продолжишь своё грязное токсичное существование! – каждое слово герцог буквально выплевывал мне в лицо, закипая от ярости.
