Пожиратели мира - Владимир Голубь
…
Это омерзительное ощущение я, пожалуй, не забуду никогда. В тот миг, когда я целиком погрузился в его глотку, меня окутал прожигающий до самых костей жар. Смрадное дыхание, шедшее откуда-то у него изнутри, обволокло меня с головы до ног, проникло в самые поры, пропитало мою плоть.
Мое лицо мгновенно покрылось тошнотворной слюной, которая забивалась в нос при любой попытке вдохнуть и проскальзывала в рот, терпким привкусом разложения до конца моих дней оставаясь на языке.
Меня сразу же стошнило, и я бессильно забарахтался в этом адском котле без свежего воздуха, не в силах даже пошевелить рукой.
Сквозь одежду я ощущал прикосновение его слизистой к своей коже, и хоть вокруг все заволокло тьмой, словно видел, как сокращается его горло, все глубже и глубже проталкивая мое тело внутрь.
Я лишь надеялся, что умру быстро, и мне не придется мучиться от боли, плескаясь в желчи этого монстра. Тем не менее, не успел я об этом подумать, как пространство вокруг резко изменилось, и я вдруг оказался в состоянии свободного падения.
Вскрикнув, я камнем рухнул вниз. Благо, лететь оказалось совсем недолго, и приземлился я на что-то мягкое, а откуда-то сбоку раздалось знакомое звяканье.
Я взгромоздился на колени и сразу же срыгнул.
Слюна монстра еще покрывала меня целиком, и я, тут же отбросив пакеты, поторопился соскоблить ее с лица руками, отшвыривая прочь вязкие сгустки, походившие скорее на густое желе.
Я закашлялся, снова выталкивая из желудка и легких проглоченную мерзость. Когда паника немного утихла, и сердце перестало колотиться так, будто собирается вырваться наружу, я огляделся и ошарашенно застыл, пораженно уставившись на колоссальные кучи мусора, что окружали меня со всех сторон подобно миниатюрным горным хребтам, уменьшенным в несколько десятков раз.
Посмотрев вниз, я увидел под собой слой мусорных мешков. Некоторые были порваны, вывалив наружу свое содержимое, а другие лежали целые, сдерживая в себе эту смесь из сгнивших объедков, использованной туалетной бумаги и прочей требухи.
Я высморкался и тут же пожалел об этом. Как выяснилось, хуже запаха внутренностей монстра может быть только запах гигантской мусорной свалки.
На пробу я начал рыть вниз, отбрасывая в сторону начавшие разлагаться отходы человеческой жизнедеятельности, и снова поразился, отметив, что тут вместо земли целый слой отбросов.
Я вытянул из-под куртки частично пропитавшийся слизью шарф, перевернул его сухой стороной и повязал на нос, так как понял, что в таких условиях банально не смогу оставаться в сознании больше нескольких минут. Терпкий запах проникал в ноздри, физически слоем оседая в глотке и легких, и мешал дышать.
Подняв взгляд вверх, я посмотрел на таинственный бледно-синий шар, висевший где-то наверху. Его можно было принять за луну другой расцветки, если бы он медленно не покачивался из стороны в сторону, заставляя отбрасываемые горами мусора тени жутко плыть по кругу в каком-то только им понятном бесноватом танце.
Оставаться на месте было бессмысленно.
Я попробовал подняться, тут же расставив руки в стороны, чтобы удержать равновесие на скользящей «земле» этого места, и снова взглянул на возвышавшиеся надо мной небоскребами горы, целиком состоявшие из пакетов, ящиков, коробок и прочего барахла, выбрасываемого людьми на помойку.
В этот момент я почувствовал себя таким же маленьким и ничтожным, каким, наверное, ощущают себя тараканы в сравнении с взрослым человеком.
Бледно-синий шар давал мало света, из-за чего местность дальше нескольких десятков метров была подернута непроглядной мглой. Все вокруг состояло из мусора, и все, что я видел, им же являлось.
Вдруг краем уха я услышал шорох где-то справа. Прозвучал он неподалеку, и сначала я насторожился, приготовившись к нападению, но шорох тут же затих, слившись с общим молчанием и тихим шелестом, шедшем откуда-то из-под земли, будто мусор под моими ногами шевелился, перекатывался там, в глубине этого нового мира.
— В тот раз ты тоже шел на странный звук, — пробормотал я. — Посмотри, к чему это тебя привело.
Голос мой звучал приглушенно, словно здешний воздух пожирал его часть, размазывая по округе. С минуту я провел, стоя на месте и прислушиваясь к незнакомой и, несомненно, пугающей до жути обстановке, после чего молчание начало вызывать тревогу, грозящую перейти в настоящую панику, и я неторопливо сдвинулся с места.
Теперь уже поздно было чего-то бояться. Некуда было отступать. Я понятия не имел, где оказался, поэтому просто стоять на месте в ожидании чего-то показалось мне глупой затеей.
Следовало проверить эту огромную свалку – исследовать ее.
При мысли об этом я возбужденно облизал подсохшие губы и тут же пожалел об этом, вновь ощутив на языке горечь вязкой слизи чудовища.
Я направился в сторону источника шороха. Ходить удавалось с трудом, поверхность под ногами постоянно ездила из стороны в сторону, не предоставляя надежной опоры. Благо, идти далеко не пришлось, потому что у первой же горы, способной размерами превзойти десятиэтажный дом в высоте, я заметил очерченный слабым сиянием бледно-синего шара человеческий силуэт.
Человек этот сидел на земле спиной ко мне. Джинсовая куртка его, очень старая на вид, была измазана каким-то коричневым веществом, а голову наполовину прикрывала дырявая шерстяная шапка, обнажавшая часть лысой макушки.
Я собирался окликнуть его, но тут же остановился, различив торчавшие у него из ушей деревянные палки, сантиметров на десять выглядывавшие из раковины.
Сгорбившись над чем-то, человек двигал руками, после чего, остановившись, наклонился еще ниже и с тихим утробным рыком вгрызся во что-то зубами, принявшись с чавканьем остервенело жевать.
Набравшись смелости, я подошел еще ближе, обойдя его сбоку.
Борода редкими кустами покрывала половину его лица. В тех же местах, где она отсутствовала, кожу заменяла мелкая чешуя с проступавшей сквозь нее блестящей слизью. То же, что я изначально счел за деревянные палки, на самом деле оказалось зачатками знакомых антенн, на кончиках которых проступали мелкие усики.
Я пригляделся, вглядываясь в содержимое его рук. Пальцы его, среди которых не хватало как минимум половины, стискивали кусок почерневшего мяса, и в свете здешней луны я увидел, как белыми вкраплениями копошатся в нем мелкие личинки.
Мутант раскрыл широко пасть – человек просто физически не способен был такое повторить — и снова вгрызся в кусок гнилого мяса, терзая его торчащими наружу неровными зубами. Губ у него не оказалось, и при каждом движении челюсти нос раскачивался из стороны в сторону, повиснув на тонком лоскуте кожи.
В ужасе я отступил, но один из пакетов накренился в сторону, и
