Пожиратели мира - Владимир Голубь
И сейчас этот бездомный лежал на земле, а его ноги торчали из-за мусорки, почему-то изредка вздрагивая в судорогах.
По ту сторону зашуршало, и ноги в потрепанных армейских ботинках вдруг резко скрылись из виду, шмыгнув за угол со скоростью кошки, которой наступили на хвост.
Я не был верующим, и все же сейчас на всякий случай перекрестился, заодно протараторив под нос услышанную некогда буддийскую мантру, после чего принялся обходить по кругу заслон из профнастила, продолжая изо всех сил с любопытством вытягивать шею.
Сначала я ничего не заметил, кроме одной широкой борозды на снегу, оставшейся, видимо, от тела бомжа, но через несколько шагов в поле зрения у меня появилась собачья туша, валявшаяся на земле в луже свежей крови, от которой в воздух поднимались струйки теплого пара.
Собака, как я и думал, судя по ее лаю, оказалась средних размеров. Куцая дворняжка грязно-серой расцветки с длинной шерстью, свалявшейся в слипшиеся друг с другом патлы. Глядя на ее нынешнее состояние, сложно было поверить, что только минуты две назад она громко голосила, поразив меня палитрой заключенных в ее вое эмоций.
Ныне же она представляла из себя… лепешку. Да, верное описание.
Будто кто-то подложил ее под колеса КамАЗа, а затем проехался несколько раз туда и обратно. Конечности, туловище, голова – все было раздавлено настолько, что превратилось в одно неровное пятно, красную кляксу на белом листе бумаги.
Шкура ее растеклась по земле, кости будто раздробились в труху, обратившись в один слой. Лапы торчали в стороны под ужасающими углами, вывернутые наружу, а морда плавно перетекала в грудную клетку, ощетинившись остатками мелких зубов.
Из всех отверстий собаки продолжала вытекать кровь, как и из ран, проделанных вспоровшими плоть ребрами. Колечки кишок и желудок тянулись из трупа подобно веревке, остальные внутренности наверняка были раздавлены и обращены в такие же пятна.
Кстати, поводок тоже имелся. Длинная веревка, повязанная вокруг шеи собаки, тянулась дальше за мусорку – туда, где исчез бездомный. Если он (или кто-то иной) крепко держал псину на поводке, становилось ясно, почему она в страхе не сбежала прочь.
Сердце застучало в такт накрывающему меня волнами хтоническому ужасу. Несмотря на это, я не торопился отступать, привлеченный этой, несомненно, кошмарной картиной.
Мои ноги сами собой совершили еще несколько быстрых шагов вперед.
Я увидел знакомую фигуру. А еще увидел торчащую из земли большую беззубую пасть, которая эту фигуру торопливо заглатывала.
Вслед за рукой потянулась зажатая в посмертной хватке веревка, служившая поводком бедной животины, и раздавленный всмятку трупик той поволочился по холодной земле, оставляя за собой дорожку из густой вязкой крови.
Зрелище, свидетелем которого я стал, нельзя было назвать никак, кроме как до безумия фантасмагоричным.
Отвлекшись на тело собаки, которое, подпрыгивая слегка на каменистых кочках, бежало вслед за хозяином, я снова вернулся взглядом к адской пасти, отметив про себя ее крайнее уродство.
Конечно, то не была одна лишь пасть. Из-под земли выглядывала голова какого-то безглазого чудища. По размерам она не превышала в диаметре канализационный люк, так как форму имела в разрезе примерно такую же, только вверх поднималась полусфера из плоти, покрытая склизкой мелкой чешуей темно-коричневого цвета, поблескивающей в свете луны.
Внешне голова эта напоминала слизь. Поверхность ее колыхалась, будто шарик с набранной в него водой, и бугрилась. На самой верхушке, выходя из небольших рогообразных наростов, вытягивались по сторонам две тонкие антенны, оканчивающиеся растопыренными щеточками, которые без остановки сновали вокруг, будто ощупывая воздух и землю, пробуя их на вкус подобно усикам насекомых. Ниже же, видимо, вместо носа, виднелись три косые черты. Окружавшая их плоть, уплотненная на краях более толстой чешуей, сходилась и расходилась, увеличивая и уменьшая размер отверстий, из которых порывами выходили струйки пара.
Тем не менее, что привлекало все мое внимание – это пасть. Огромный, похожий на жабий, рот, лишенный всяческих зубов. Губы его полностью обхватывали тело жертвы, идеально подстраиваясь по форме изгибам, и с сосущим звуком втягивали его в себя, медленно проталкивая дальше в глотку. Если, конечно, таковая имелась, скрытая где-то под слоем мерзлой почвы.
На мгновение я не поверил собственным глазам. Затем усомнился в здравости своего рассудка. Но, независимо от моих желаний, это происходило прямо передо мной, и я в любом случае не мог этого отрицать.
Внезапно существо остановилось, прекратив поглощать беднягу-бомжа, и собачий трупик застыл на месте. Три провала в круглой башке разошлись, с шумом в них начал втягиваться воздух, а две антенны мелко задрожали, потряхивая щеточками на концах.
Оно принюхивалось – вот что я понял. И был ли поблизости еще повод принюхиваться, кроме меня?
Чешуйчатая голова-чугунок задергалась, еще раз напомнив мне о слизи по характерным движениям, после чего издала какое-то сдавленное хрюканье, резко увеличилось в размерах, раздувшись изнутри, и за один раз мгновенно проглотила тело бездомного, подняв пасть повыше, от чего ноги в армейских ботинках поднялись над землей и уже окончательно исчезли в жабьей пасти.
С чавканьем туда же отправилась и собака.
Я понял, что подошел к самому краю бездны, и дальше меня ждал только смертельный обрыв. Развернувшись, я было побежал обратно, когда левую лодыжку вдруг опутало что-то, крепко стиснув плоть, и с неимоверной силой дернуло назад – туда, в сторону уродливого монстра.
Не удержавшись на ногах, я тут же упал на землю, больно стукнувшись щекой о скрывшийся под снегом лед. На секунду это выбило меня из колеи, но я тут же очнулся и в панике принялся отчаянно перебирать руками и свободной ногой в бессмысленной попытке вырваться на свободу.
Следом я ощутил, как из-под меня уходит куда-то земля. Нечто медленно подняло меня в воздух на несколько метров, и я увидел длинное тонкое щупальце черного цвета, что тянется из пасти чудовища прямо ко мне, к моей захваченной в плен ноге.
То, что должно было быть языком этого мерзкого существа, опутало мою ногу и совершенно без труда подняло меня, взрослого человека, в воздух всего за пару секунд.
Эти мысли пронеслись в моей голове за мгновение, и тогда я понял, что сопротивляться совершенно бесполезно.
На миг я завис в воздухе прямо над разверзнутой пастью подземного чудища, благодаря чему мне удалось хорошо разглядеть слизистые складки его безразмерной глотки. На сгустках полупрозрачной слюны с зеленоватым оттенком играл бледный свет луны, а растягивающиеся подобно резине губы жадно трепыхались в предчувствие питательного перекуса.
Прежде чем щупальце забросило меня внутрь, я с некоей долей иронии
