Разорванное небо - Максимилиан Борисович Жирнов
Может, отменить атаку? Дудки! Я не хочу провести остаток жизни, заправляя автомобили на бензоколонках! Летать для меня – все!
Я увел истребитель на предельную дальность и нажал на «пикл». Погас зеленый глаз, ракета изрыгнула огненный сноп и, оставляя дымный след, помчалась над волнами. Через три секунды вторая смертоносная стрела прочертила белесую линию. Pax vobiscum. (Мир вам).
Я взял ручку управления вправо и на себя, и включил полный форсаж. Пятиметровый столб керосинового пламени понес меня ввысь – прочь от несчастного судна.
У меня ровно минута, пока обе ракеты не дойдут до цели, и сто двенадцать килограмм взрывчатки не разорвут борта беззащитного лайнера. Или пока террористы, увидев летящую над волнами смерть, не превратят все в ослепительную вспышку и облако пара. Истребитель легко пронизал облачную пелену и выскочил в залитое солнцем небо. В окошке высотомера, словно сумасшедшие, замелькали цифры. За минуту F-104 набрал шестнадцать километров.
Таймер отсчитал положенные секунды… Ни вспышки, ни ударной волны и ядерного гриба. Ничего. Попал я или нет? Неизвестно. Мне все равно: задание выполнено. Ракеты успешно «потерялись». Я развернул машину на обратный курс, рухнул с высоты под пушистые, сверкающие на солнце тучи, и помчался домой…
Аэропорт застлала густая пелена дождя. Огни подхода едва проглядывали сквозь серую муть. Диспетчер дал разрешение на посадку. Какой-то у него странный голос. Что-то не так, но у меня нет времени разбираться. Сто девяносто узлов не очень-то располагают к долгим размышлениям.
Контрольная карта. Шасси выпущены, зеленые горят, закрылки – посадочное положение. Как обычно, я держу скорость чуть выше рекомендуемой: машина лучше управляется. Входные огни приглашают меня в зону приземления, обозначенную жемчужной россыпью ламп. Решение? Садиться! А, черт! Черт! Ловушка!
Кабину словно залило пылающее солнце. Рассеиваясь на дождевых каплях, луч прожектора превратил все вокруг в сплошной сверкающий ад. Я толкнул ручку тяги. Турбина взвыла, стрелка указателя скорости поползла вправо. Прямо подо мной промелькнуло что-то длинное и страшное. Кто-то поставил поперек полосы трейлер.
«Старфайтер» спас меня: едва не зацепив препятствие, машина успела набрать высоту и ушла в затянутое траурными облаками небо. Я развернулся, выставил на ответчике код бедствия и, не говоря диспетчеру ни слова, приземлился на резервную полосу. Вряд ли мои друзья успеют переставить преграду. Когда я зарулил на стоянку, на приборной панели вспыхнул сигнализатор «аварийный остаток топлива».
Меня встретила приветственная делегация: два вооруженных автоматическими винтовками солдата в белых касках и офицер военной полиции. Сначала я подумал об охране, но, когда меня отвели в комнату с выбеленными стенами, я понял, что серьезно ошибся. Это арест.
За простым деревянным столом сидел майор службы криминальных расследований. Голубые глаза сурово глядели из-под густых насупленных бровей. Он указал на стул:
– Я не буду врать: вы крепко влипли, Риппер. Кто отдал приказ?
– Какой приказ? – спросил я.
– Вы сами знаете, какой. Запирательство бесполезно.
– Я не знаю, о чем вы говорите.
– Риппер, вы пойдете под трибунал.
– Я давно в отставке, и в настоящий момент являюсь гражданским лицом. По большому счету, у вас вообще нет права меня допрашивать.
– То есть, вы летали на истребителе, не имея на то соответствующего допуска?
– Я не летал ни на каком истребителе. Список моих рейтингов Вы можете запросить у Федеральной Авиационной Администрации.
– Ложь вам не к лицу. Как минимум три свидетеля наблюдали Вашу посадку! Риппер, если вы не скажете правду, всю оставшуюся жизнь будете летать пассажиром! После того, как выйдете из тюрьмы!
Майор повернулся к солдатам и приказал:
– Увести!
Когда мы шли узким коридором, я бросился в ноги конвойному. Он загремел по полу. Я вскочил и ринулся в проход. Солдаты почему-то не стреляли. Я свернул на склад запасных частей, пробежал между покрытыми потеками масла агрегатами и вылетел на техническую рулежную дорожку.
Взвизгнув тормозами, остановился «Додж». С заднего сидения вымученно улыбнулась Мэри – моя ненаглядная супруга. Я плюхнулся рядом с тестем, и машина рванула к проходной аэропорта.
– Куда мы едем? – спросил я.
– В Брансуик, – ухмыльнулся Келли.
–Это вы поставили трейлер поперек полосы?
Полковник на секунду оторвался от дороги. Он сурово посмотрел на меня:
– Риппер, я, конечно, хочу освободить свою дочь от брачных уз с редкостным неудачником, но я никогда не опущусь до столь примитивных методов.
– Гм… Я думал о вас гораздо хуже. Кстати, любому другому самолету пришел бы свирепый конец. Турбина не успела бы раскрутиться и вытащить меня из… сложившейся ситуации. Но на «Старфайтере» малый газ надо ставить лишь после касания. Когда я двинул ручку тяги, мощность выросла почти мгновенно.
– Видимо, наши друзья этого не знали, – ухмыльнулся полковник.
– Очевидно. Но инсценировка с военной полицией – точно ваша затея.
– Моя, – согласился полковник. – Но как вы…
– Для чего майор нацепил на себя форму службы криминальных расследований флота? Грубейшая ошибка. И его допрос…
– Какой еще майор? – озадаченно спросил тесть. – Солдаты должны были охранять тебя до моего прибытия!
– Наши друзья удивительно быстро меняют планы, – сказал я. – Значит, пока я уходил на второй круг, они быстренько организовали…
– Нет, – перебил меня полковник. – Они все продумали заранее. Их целью был я. Но вместо того, чтобы сгинуть в адском пламени, ты выжил и спутал им карты.
– Почему тогда они меня не застрелили?
– На глазах всего аэропорта? И куда бы они дели труп? Вот если тело уйдет само под конвоем военной полиции, это не вызовет подозрений. Теперь слушайте меня – ты и Мэри. Поживете несколько дней в отеле. Номер люкс и питание за счет правительства. Можете гулять по городу.
– В противоперегрузочном костюме? – мрачно спросил я. – Он не очень-то годится для повседневной носки. Зато я, наверное, произведу фурор в ресторане.
– Я позабочусь об одежде, – нахмурился полковник.
Через полчаса машина свернула с магистрали на узкую улочку и подъехала к отелю рядом с бывшим военным аэродромом Брансуик. Мне пришлось идти через черный ход, словно беглому преступнику. Лишь в номере я снял противоперегрузочный костюм, принял душ и надел махровый гостиничный халат. И так сойдет.
Моя ненаглядная Мэри уютно устроилась на диване, положив ногу на ногу. Стройная фигура, волнистые светлые волосы, милое, почти кукольное, но не вульгарное, личико. В стюардессы других и не берут.
– Подай мне пульт. Пожалуйста, дорогой, – устало улыбнулась супруга. Странно. А я думал, это у меня сегодня был вылет.
Я выполнил ее просьбу. Экран засветился…
Обычно военный летчик не видит результат своих усилий: в лучшем случае лишь вспышки разрывов освещают кабину,
