Правильный лекарь. Том 8 - Сергей Измайлов

Если мама сказала правду и не скрывает от меня всю серьёзность сложившейся ситуации, то в Питере заражённых не много, что звучит странно при такой плотности населения. Может спецслужбам удалось пресечь некоторые манипуляции заговорщиков? Это было бы здорово. Жаль, что такого не произошло здесь, силы уже на исходе, но нельзя останавливаться, иначе смертей будет слишком много.

Мы вошли в опустевший обеденный зал, удивив поваров, которые считали, что до ужина уже никого не будет. Хорошо, что для нас приготовленного на обед осталось достаточно. Давненько я так ложкой не махал. Краем глаза увидел, как жадно поглощает суп Мария, не думал, что шестилетний ребёнок на такое способен.

Глава 19

Набив желудки плодами творчества полевой кухни, мы сыто откинулись на спинки стульев, неторопливо попивая чай. Все понимали, что впереди ещё непочатый край работы, поэтому уходить из столовой никому не хотелось. И мне в том числе. Секретарь главного знахаря скорой помощи застал нас именно здесь.

— Александр Петрович, это вам просили передать, — сказал он и вручил мне листок бумаги. — Здесь список адресов, кого надо посетить сегодня.

— И всё? — удивился я, взяв в руки листок, исписанный не больше, чем наполовину.

— Пока да, — пожал он плечами. — Так-то наши знахари ходят раздают таблетки всем заболевшим, несколько раз капельницы ставили, как вы им объясняли. К этим пациентам теперь можно вам и не ездить, а в списке здесь только тяжёлые, с ними знахари не справляются, вам просили передать.

— Спасибо за информацию, — кивнул я и мужчина ушёл. — Господа, а нам в итоге на сегодня немного осталось.

— Квартир пятьдесят? — хмыкнул нахмуренный Юдин.

— Не поверишь, пятнадцать всего, — сказал я и повертел листом со списком у него перед носом. — Вот, видел? По пять адресов на каждую пару и мы можем возвращаться в лагерь, растянуться на кровати и смотреть в матерчатый потолок палатки.

— Ага, пока не заснём, — кивнул Илья. — То есть секунд пять.

— Три, — покачал я головой. — Я пять не выдержу.

— А я глаза закрою, пока буду ложиться, — подключился к нашим мечтаниям Сальников. — Главное не заснуть до того, как лёг, а то можно и промахнуться мимо кровати.

— Так, ребята, пойдёмте, — я призывно замахал руками, сам с трудом поднявшись со стула. — Нас ждут последние трудовые подвиги на сегодня, и мы свободны. По крайней мере до завтра.

С охами и вздохами все встали и поплелись в сторону моего микроавтобуса, по пути надевая новые респираторы и перчатки. Старые догорали в специально привезённой для этого походной печи. Туда же пойдут и наши костюмы, когда мы закончим сегодняшний рейд.

Адресов-то нам досталось мало, спасибо местным работникам скорой помощи, зато все пациенты были в тяжёлом состоянии. Как раз здесь и пригодились утяжелявшие сумку штативы и растворы. Примерно половине пациентов антибиотик вводился с капельницей. Было и несколько умерших. Возможно, они могли бы ещё жить, приедь мы к ним с утра, но кто же знал, вызовы поступили совсем недавно. Неоднократно попадались пациенты с возвратными симптомами. Мне кажется и правда эта иерсиния питалась магией и, некоторое время сыто отдохнув, с новой силой атаковала заражённого, резко и значительно утяжеляя его состояние.

Однако всё плохое рано или поздно заканчивается, и мы наконец-то вернулись в лагерь. Причём приехали даже немного раньше, чем позвали на ужин. Постепенно подтягивались и другие бригады, состоявшие из лекарей с Рубинштейна. Естественно, не отказывали и знахарям скорой помощи, которые сегодня были на смене. Некоторые были довольны тем, что сегодняшний рабочий день завершился, другие были смурные, с потухшими взглядами, видимо не всё везде гладко прошло. Люди настолько устали, что почти не разговаривали друг с другом. Среди подходивших к санпропускнику я разглядел и Жеребина, решил к нему подойти.

— Константин Фёдорович, как дела? — поинтересовался я у понуро плетущегося молодого лекаря.

— Как дела? — переспросил он, поднимая на меня взгляд. — Хреново дела. Теперь онкология мне кажется безобидной забавой по сравнению с тем, на что довелось сегодня насмотреться. Мне раньше никогда не приходилось видеть, когда пациент умирает буквально у тебя на глазах. И так сегодня три раза. Двоих я смог откачать, одну не успел.

— Не кори себя, — сказал я, похлопав его по плечу. — Мы же здесь не банальную простуду лечим, а тяжёлую инфекцию, являющуюся по сути биологическим оружием.

— Насколько бесчеловечно создавать такое, — покачал он головой. — Того, кто это всё сотворил, даже на кол посадить слишком гуманно будет.

— Полностью согласен, — кивнул я. — Но средневековые пытки не наш метод. Очень надеюсь, что скоро злоумышленников найдут и накажут по всей строгости закона.

— Жаль, что нельзя наказать их самому, — пробубнил Жеребин, глядя куда-то вдаль. — Растягивал бы на дыбе, медленно-медленно. Причём чем дальше, тем медленнее. Хочется забыть это всё поскорее, как страшный сон. Хорошо хоть до Питера они не добрались.

Я хотел было сказать ему, что добрались, но ему и так тяжело, не буду травмировать ещё больше. Тем более, что все уверяют, инфекция там не разгулялась, город был готов. Однако даже отец, главный лекарь клиники, ездит по вызовам и занимается больными. Сейчас после ужина я наконец-то смогу позвонить Насте, узнать, как дела.

Когда мы уже усаживались за стол, к нам подсел со своей тарелкой тот самый майор контрразведки.

— Ну что, Александр Петрович, я могу вас поздравить, а вы меня.

— Это с чем же? — заинтересовался я.

— С тем, что скоро это всё закончится, — улыбнулся он. — Больше из этой чёртовой лаборатории не вырвется ни один микроб. Логово зла было подвержено кремации.

— Надеюсь, вместе со всеми сотрудниками? — спросил я, даже забыв, что передо мной стоит долгожданный ужин, который стремительно остывает.

— Ну мы же не такие звери, как они, — хмыкнул он, закидывая в себя картошку тушёную с мясом и грибами. — Они все арестованы и находятся в следственном изоляторе под надёжной охраной. Всем, кто с ними контактировал и будет контактировать, выдали рекомендованный вами антибиотик, от греха подальше.

— Это правильно, — сказал я и принялся за картошку, пока она окончательно не остыла.

— Не желаете? — спросил майор, доставая из-за пазухи небольшую фляжку. — Чисто