Университет удавов - Елена Викторовна Силкина
«Почти», – подтвердил один из парней-нагов с весёлой усмешкой. – «Мне всё ясно, что ты хочешь сказать, даже когда не совсем понятно».
Алиса с удивлением его услышала и радостно засмеялась.
– Вот видишь? Всё хорошо, – улыбаясь, подытожил Карангук.
Да, всё хорошо, что хорошо кончается. Точнее, когда оно хорошо продолжается.
Примчался подросток с известием – Карана требуют к порталу, хотя сегодня не его дежурство. Дракон самолично прилетел с инспекцией, а также хочет что-то сообщить.
– Замечательно. Вот заодно и узнаю про метки.
***
Алиса сидела на пуфике и нервничала.
Как там он добрался по мокрой, скользкой тропе?
«Алиса, не переживай», – прошелестел в голове голос Бьяринки. – «Тропа пологая, удобная, а Каран сильный и ловкий».
Пологая?! Удобная? «Издеваются, догадался Штирлиц». По этой тропе Алисе приходилось карабкаться чуть ли не на четвереньках. Но Каран действительно очень ловкий. Правда, это совершенно не убеждает Алису за него не волноваться.
Наверное, надо на что-нибудь отвлечься, заняться каким-нибудь делом, а то она и сама психует, и больной сестре Карана покоя не даёт.
Алиса посмотрела на шеххарских парней и подростков. Они не расходились, тоже ждали новостей, которые сообщит дракон. Девушка вспомнила, что обещала поставить шутливый танец «Факир и змея». Бьяринка даже подарила ей для этого красивую шкурку со своей прошлой линьки.
Девушка выбрала факира и торговца среди подростков с ногами, которым всё равно надо тренироваться в обороте.
Факиру нахлобучили чалму из полотенца прямо на косички с вплетёнными перьями и засунули под рубашку пухлую подушку, изображающую упитанное пузико. На обычную блок-флейту надели шар из кожаного мяча и раструб. Алиса объяснила, кто что делает, собрала реквизит, вдела ноги в Бьяринкину подростковую шкурку, прицепила погремушку к кончику хвоста. Включила на телефоне песню из кинофильма «Танцор диско». И глубоко вздохнула.
Ну, поехали.
Факир, выпятив пузо и задрав подбородок, важно зашёл в комнату, кивнул торговцу с мешком и принялся смотреть, что ему предлагают. Торговец стал доставать из мешка змей одну за другой – маленькую, побольше, ещё больше. Змеи были сделаны из шнуров, которыми молоденький шеххар ловко жонглировал. Они извивались у него в руках, будто живые.
Факир каждый раз отрицательно мотал головой и бил себя кулаком в грудь. Нет, эти все слишком маленькие, не подходят. Он – самый великий мастер, ему нужна самая большая и лучшая змея. Вот такая – факир широко развёл руки в стороны.
Торговец рассердился, топнул ногой, затем коварно улыбнулся и сделал знак. Двое парней постарше внесли большую корзину, поставили у задней стены, откинули крышку и быстро убежали.
Алиса оттолкнулась ступнями и ползком, скользя по каменному полу, сделала стремительный бросок вперёд из корзины. Погремушка на конце хвоста зазвенела. Факир шарахнулся.
Глупый хвастун доигрался, ему вместо обычной змеи подсунули нагайну.
Алиса приподнялась, изогнула тело в талии, покачалась вправо-влево, повела головой, изогнув шею, вправо-влево – осмотрелась. Сделала несколько выпадов головой, туда-сюда, будто вот-вот ужалит. «Увидела» нового владельца-пленителя, гневно зашипела. Он спрятался за креслом. Нагайна не погналась за ним, а стала громить обстановку, одновременно танцуя. Она тоже хвасталась – своей силой.
Факир достал и поспешно преподнёс ей блюдо с мясом. Она гневно зашипела, угрожающе изогнулась, покачиваясь на хвосте, и продолжила танцевать, швыряться вещами и трясти воображаемую дверь. Факир снова спрятался за креслом.
Подумал, выглянул, снова выбрался из укрытия и преподнёс богатое ожерелье. Нагайна презрительно фыркнула и снова зашипела. Косметика? Пфе. Не-а, не прокатит. А что тогда умиротворит грозную барышню?
И он подарил ей цветочек, да ещё и на одно колено опустился, и руку к сердцу приложил.
Нагайна буйствовать перестала, недоверчиво оглядела факира с головы до ног, а затем приняла цветочек и приколола к груди напротив сердца. Факир в изнеможении плюхнулся в кресло и преувеличенно выдохнул, надув щёки. Она придвинулась вплотную, обвила хвостом ножки кресла и положила голову ему на колено. Любовь побеждает всё.
Музыка закончилась, шеххары захлопали в ладоши. Хлопки прозвучали не только в комнате, но и от входа. Алиса подняла голову.
Во входном проёме остановились Каран и незнакомый мужчина, яркий брюнет со светло-зелёными глазами. Двуногий, но не человек – в глазах ясно различались вертикальные зрачки.
– Браво! Кто придумал и поставил этот танец? – он говорил по-шеххарски.
– Я, – сказала Алиса. А кто спросил-то, интересно? Неужели это и есть дракон – в человеческом облике?
– А-а, – зеленоглазый брюнет заметно поскучнел. – Оригинально, оригинально, весьма и весьма…
«Алиса, это лорд Таяндар, глава Бюро по делам, хм… нагов. Куратор земель Эсса-Шио, дракон. Я объясняю, потому что он сам вряд ли вспомнит о вежливости и представится тебе», – передал Каран.
«Тот самый дракон, к которому мы собирались?»
– Тот самый, – подтвердил Таяндар с усмешкой. – Некогда мне тут соблюдать церемонии, вы и сами отлично с представлениями справитесь. Каран, это, как я понимаю, твоя Истинная? Я уже в курсе кучи несуразностей с метками. Так вот, новости. Главная сфера в главном Храме Всех Богов – кристалл истинных пар – сломалась, из-за чего и возник этот хаос с истинными парами. Починить сферу не удалось, метки исчезли, вообще все и у всех, верховный жрец пропал. Вот такие дела на сегодняшний день.
– Может быть, чашечку шаи? – предложил кто-то.
Дракон отмахнулся.
– Мне некогда, надо срочно нового инспектора искать, – и пояснил. – Мне доложили, что Лаки сбежал в портал после того, что тут устроил. И лучше пусть не возвращается, а то уже я ему устрою…
Подросток устремился к выходу, Таяндар его перехватил.
– Нет, звать вождя и его жену не надо. Зачем? Вы и сами всё отлично ему передадите. А я спешу, некогда ждать старика, мне не до церемоний.
***
Дракон развернулся к проёму, но выйти не успел.
Карангук внезапно с шумом рухнул на пол и скрутился в клубок, словно котёнок. Большой такой котёнок. Вот только он не свернулся, а скорчился.
Алиса застыла, не зная, что делать. Судя по лицу Карана, выражение которого он даже не удержал, ему было очень больно, буквально до потери сознания.
Зато,
