Проданная. На стороне солнца - Таня Свон
Она даже не вздрогнула, когда какой-то драконорожденный случайно наступил на лежащие на снегу краски. Послышался короткий треск, а затем – короткое ругательство, вырвавшееся из зубастого рта.
Когда наши с Найварой взгляды снова встретились, в ее глазах не было ни грамма сожаления. Только ядовитый, темный триумф. Она видела, что мне больно, и упивалась этим.
— Так, давайте прекращать это безобразие, — рядом раздался сухой старушечий голос.
Лорклар, стуча тростью, подошла ко мне и поймала подбородок жесткими пальцами. С презрением заглянула в мое лицо, искаженное смятением и тоской.
— Что ты устроила, Тиа? Ты подвергла опасности себя и наш народ. Осознанно нарушила запрет! И ради чего?
Она указала пальцем в толпу, где вырваться с площади пыталась Найвара. Ее крепко держали, пока Каян старался как-то угомонить девчонку.
— Ты подставила своих товарищей, которые пришли тебя защитить, — продолжила Лорклар. Ее слова – как удары молота по наковальне. – Из-за тебя пострадали невинные.
Я нашла взглядом Джараху. Она уже не выла в голос, а беззвучно сидела на снегу. Уцелевшая ее ладонь лежала на плече, которое кончалось отвратительным обрубком.
— Из-за тебя не будет доверия к твоей подруге.
Антинуа стояла почти у помоста с виновато опущенной головой.
Да, я подставила ее. Снова. Но этого бы не случилось, если бы Анти следовала плану вместо того, чтобы вызвать «подмогу». Думаю, она и сама это понимала. Поэтому и остерегалась лишний раз смотреть мне в глаза.
Чего она хотела? Пыталась помочь, уверенная, что проиграю Рафаэлю? Поэтому позвала Джараху и Рорджи? Она хотела как лучше, а получилось… Получилось, что каждый из нас теперь понесет наказание.
— Но твоя подруга хотя бы умеет признавать ошибки и здраво мыслить, — чуть смягчился голос Лорклар. – Если бы она не позвала ваших товарищей, кто знает, что с тобой бы сейчас было? Чудовище бы пленило тебя.
— Нет, — неожиданно даже для себя отрезала я и обернулась к Лорклар.
Она выглядела удивленной.
— Откуда такая уверенность? Ты под влиянием? – она с опаской рассматривала меня, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону. Затем приблизилась и глубоко втянула воздух около моей кожи. – Он тебя зачаровал? Говори!
— Нет! Нанесите клеймо души, если не верите! Но я не лгу!
Я бы продолжила оправдываться, если бы к нам не подошел другой старейшина.
— Что будем делать с новыми людьми? Девочка больна. Ее разум поврежден. А мужчина – жрец.
На последнем слове он ощерился. То же самое сделала Лорклар.
— Девочку будем лечить, — без раздумий сказала она, глядя на Найвару. – А жрец… Дадим ему выбор. Если откажется от своего никчемного бога, позволим ему остаться. Если же нет…
— Что это значит? – спросила я. Взгляд метался между старейшинами, которые будто забыли о моем присутствии.
— Не твоего ума дело, — рявкнул драконорожденный, но Лорклар зашипела на него.
— Тиа провинилась, но так разговаривать с ней не смей! Она понесет наказание, несомненно. Но и знать наши законы она обязана.
Драконорожденный коротко рыкнул, выражая возмущение, резко отвернулся и ушел к группе других старейшин. Он сделал это так резко, что кончик его хвоста больно ударил меня по голеням.
— Мы не признаем новых богов этого мира, — спокойно принялась пояснять Лорклар. Она едва заметно кивнула кому-то в толпе, и к нам повели Каяна. – Они появились из всплеска энергии, который случился при заточении Солнцеликой и Полуночника. Слабые, ничтожные божки.
— Но есть ведь еще Лунный Страж, — напомнила я и тут же нахмурилась. Понятия не имею, какое имя древний покровитель магии носит у драконорожденных…
— Чаровник? – тут же подсказала Лорклар. – Поклоняться ему – еще хуже, чем почитать кого-то из молодых божеств. Он наверняка мог помочь Солнцеликой, но выбрал обмануть древних драконов и их потомков, чтобы заточить богиню. Он не оставил нашему племени выбора и подстроил все так, чтобы мы сами молили его помочь избавить мир от нашей прародительницы.
Я тяжело вздохнула.
Драконорожденные и драконы сами участвовали в заточении Яснары. Они написали то заклинание, которое использовала я. Но заточение прародительницы стало для них огромным ударом. Солнцеликую боялись, но все равно любили. И сейчас ее чтут, как мученицу, и надеются вернуть в наш мир, искренне веря, что за века Яснара исцелила разум и душу.
— Ты говорила с ней, Тиа. Скажи, она ведь не безумна? – с надеждой спросила Лорклар.
Я задумалась. Вспомнила все разы, когда Яснара помогала мне, когда подсказывала, как поступить. Но вспомнила и ее хладнокровность.
— Она не безумна, но жестока.
— Она справедлива, — поправила Лорклар. – И ее покровительство – единственная причина, по которой ты все еще жива.
По коже пробежали ледяные мурашки, но задуматься над угрозой времени не было. К нам подвели Каяна.
— Наносить заклинание перевода некогда, — Лорклар приблизилась к Каяну и остановилась, опершись на трость. – Тиа, будешь переводить нам.
— Хорошо, — кивнула я, и на время стала посредником между Каяном и Лорклар.
Позже, если он примет условия и решит остаться на острове, ему нанесут такой же знак, как у Антинуа. Благодаря нему он сможет понимать язык драконорожденных, а они – его. Но пока – я переводчик.
Лорклар сказала Каяну все то же, о чем говорила мне. Если он хочет остаться, то должен отказаться от своей богини земли и плодородия. Каян, разумеется, от этой новости опешил. Он много лет был жрецом, привык черпать силы от богини и уверен, что ее помощь необходима. Однако любые пререкания Лорклар обрубала на корню.
— Отрекись или уходи!
Каян одарил меня долгим внимательным взглядом. Что он искал во мне? Надежду? Подсказку? Я больше не собиралась влезать в чужие судьбы, и без того сломала их слишком много. Отвела глаза и вновь подняла голову лишь тогда, когда Каян решил:
— Я хочу остаться.
Лорклар победно хмыкнула, подозвала незнакомого мне драконорожденного, и тот протянул Каяну небольшой мешочек из плотной ткани.
— Скажи ему, чтобы вдохнул побольше костяного порошка, — приказала Лорклар и внимательно уставилась на Каяна.
Он развязал тесемки, руки его чуть дрожали. Мне удалось заметить, что внутри мешочка – белый порошок.
— Ты должен вдохнуть его, — подсказала я.
— Что это? – Каян выглядел не на шутку напуганным.
— Костяной порошок. Драконий костяной порошок…
Каян нервно хохотнул и покачал
